Сергей Калашников - Странный мир
Подошла так недоверчиво, понюхала, как пахнет её мертвый враг, и, кажется, всё поняла. С тех пор и охотимся с ней, правда, в лес не заходим, даже к опушке ближе, чем на полсотни метров не приближаемся. А то приманка наша может не успеть смыться. Я ведь не сразу наповал попадаю, хищник подвижный, несется скачками, иной раз и всю обойму приходится расходовать. А Миша мне заднюю полусферу прикрывает. Коварная тварь, с любой стороны может подобраться, тем более, когда трава по пояс. Не во всяком месте удаётся организовать засаду. Леопард, он не дурной. Его, чтобы приманить, нужно о многом позаботиться. И ветер требуется в нужную сторону, и запах свежей крови желательно обеспечить, а особенно важно, чтобы зверь был голодным, что вообще — фактор случайный.
Слушает Славка обстоятельные Гаечкины речи, и млеет. Нет, это не зов плоти, скорее чувство душевного родства. Определённо, ему безумно везло в этом мире с самого начала. С Рипой, с Верой и Марковичем, а потом с Квакушками.
— Не пойму я, однако, как вашей оленихе удалось вырваться из лап леопарда, — спрашивает повариха. — У него когти — словно крючья. Он так просто добычу не выпускает.
— Так просто — ни за что, — подтверждает Гаечка. Манька, она очень сильная, и рога у неё огромные и смотрят назад. А шея длинная, подвижная. Если хищник сзади набрасывается, то напарывается — мама не горюй! Может после этого вообще не оклематься. А из-за этих рогов, да из-за горба на Маньке нельзя ездить верхом, мы только вьюки по бокам на неё вешаем. И она совсем даже не ручная. Мне или Викульке что хочешь, позволяет, а вот Мише к ней лучше не прикасаться, серчает.
— А нельзя ли на неё посмотреть? А то Вы про неё таких чудес понарассказывали! — не унимается повариха.
— Отчего же нельзя. Она в степи должна нас дожидаться, не любит заходить вглубь леса, только с краешку, чтобы в тенёчке полежать. Хотя, если мимо пройдет стайка родичей, может увязаться с ними на неделю-другую.
— А под выстрел охотника не угодит? — это уже отец семейства интересуется.
— Наши на таких не охотятся. Во-первых, мы всех, кто на этом берегу промышляет, предупредили, а во-вторых, мясо у этого вида оленей считается жестковатым. Очень уж они быстрые и прыгучие. Прямо, словно из сплошных пружинок.
— Галь, а ты эту попрыгунью показала бы Иришке, что сейчас на ранчо лошадками занимается. Она немного разбирается во всяких копытных, может, что-то дельное расскажет про нашу Маньку. — После конфуза с антилопами гну Славке стало ясно, что пора повнимательней отнестись к животному миру степей.
— А мы как раз планировали нанести туда визит, Миша должен проинспектировать, как разместился личный состав, и в каком состоянии техника, — эк складно Гаечка излагает, прямо уставными фразами.
— Кстати, есть мысль разместить на ранчо школу. Ниязов там отличные помещения сооружает, гляньте пристрастным оком, что еще до зимы следует построить, чтобы первую группу учеников и преподавателей можно было с ноября поселить и начинать учебный процесс. — Славка сразу оглашает вслух свою мысль, чтобы народ поскорее накинулся с критикой.
— Не слишком много у нас учеников набирается, — задумчиво откликается юная охотница.
— Вот две девочки, Фимка с братом, вас четверо — уже восемь душ. Да еще Вася девятый. Вроде больше детей среди нас нет, — перечисляет вслух повариха.
— Поосторожней на счёт детей, — вскидывается Галина. — Я уже взрослая.
— Тем более, должна понимать, что недоученной жить плохо. — В тон ей продолжает Мишка. — Заодно преподавание охотоведения наладишь.
— И жизнь в примитивных условиях не забудь, — вторит ему Славка. — Это вообще профилирующий предмет в здешних местах. И назовём мы его краеведением, чтобы ни одно благородное ухо не резало.
Глава 20
Население нимфатория с прошлого года заметно уменьшилось. Многие девчата разъехались по другим селениям. Кто-то встретил парня, а кто просто оказался востребован в другом месте. Тем не менее, народу тут было явно в избытке. Для охоты в степи столько не нужно. Поля в этом месте не засевались, а на огородах такой толпе делать нечего. Зато домики у ребят — просто загляденье. Люди без дела не сидели и соорудили отличное почти уже замкнутое хозяйственными пристройками подворье. Прекрасные комнатки, замечательные печки, в сараях дрова, в кладовых запасы продовольствия. Всё аккуратно выбелено известью, обведено задернёнными пологими канавами.
Тот факт, что на этот раз с выездных работ не вернулись еще три девушки — закономерен, и никого не смущает. Их вещички подружки соберут, упакуют и переправят в Вишнёвку, откуда уже нетрудно будет доставить их на ранчо. А Славка с интересом смотрит на необыкновенную светлую глину, из которой сложена приличная горка рядом с входом в пристроенный к крутому откосу курень.
— Это что? — спрашивает он Артемия, который с удовольствием всё показывает и объясняет.
— Мы ведь глину для строительства берем, удлиняя погреб. А ход делаем наклонно, потому что, чем глубже — тем ровнее температура. И вот встретили пласт. А месить её неловко, потому что попадаются маленькие зёрнышки, очень даже царапучие. Девчата об них ноги корябать не хотят. Потому и ссыпали в кучу. А слой этого безобразия мы уже прошли.
Славка заворачивает в тряпицу изрядный ком и не жалеет времени на то, чтобы описать когда и где он этот образец отобрал. Может, это каолин, о котором мечтал Михалыч? В любом случае стоит ему показать.
— Слушай, Тёма, тут по весне к вам солдатик должен был приблудиться от островитян, как он поживает?
— Не поживает, спит вечным сном. Он обычно по степи навоз собирал для стройки, для других-то дел, считай, не годился. Ну и набрел на участок с маком. Когда к ужину не вернулся, мы его разыскали. Вернее, то, что от него осталось. Как уж он в полевых условиях кайфанул — ума не приложу, но только зверьё его на три четверти успело съесть буквально за несколько часов. Там и похоронили всё, что удалось от него собрать. Оно, вроде, как и нехорошо такие слова говорить, но после того случая народ перестал копья забывать, где попало, когда посмотрел, что происходит от потери бдительности.
Кстати, пойдем, покажу тебе, что к нам в прошлогодний загон забрело.
Мимо аккуратно обустроенного входа в погреб по крутой тропинке вверх поднялись в степь. Через пару километров за перелесочком открылся вид на загон, огороженный в три жерди, в котором паслось пяток коров, три телёнка и бык.
Это были совсем не антилопы гну, но и не те горы мышц, которые нередко встречались в степи на правом берегу. Помельче скотинка, и по внешности на настоящих домашних коров очень даже похожая. Бычок с виду тянул на полтонны, а коровки — на треть или четверть меньше. Тот факт, что животные оказались в ограде, никого не обманул — они там лишь потому, что в этом месте есть трава, которая их устраивает. А когда пожелают — уйдут, снеся всё на своём пути.
— Бычок у них очень внимательный товарищ, — комментирует Артемий, осторожно выглядывая из-за куста. — Как завидит кого: человека или лисицу, ему без разницы, сразу атакует. Правда, убежать можно. Он не до конца преследует, а вроде как отгоняет.
— А коровки как себя ведут?
— Кто их знает, близко-то к ним, видишь, предводитель никого не подпускает. А так, с виду, нормальная животина. Девчата-охотницы, правда, говорят, что если припустит бежать, то не угонишься. И как этих тварей изловить, и что с ними потом делать — ума не приложу. Они вроде как в загоне сидят, но это, сам понимаешь, пока им сквозь изгородь пройти не потребуется. Жорж мулету готовит, хочет быка отвлечь на манер тореадора и опутать верёвками, но рискованно это. Да и как потом коров ловить? По всему выходит, что без хозяина стадо просто разбредётся. Обычно-то именно он их в куче держит, чтобы охранять было удобней. Как пастух себя ведёт, и никого не боится.
— Знаешь, даже если мы их не поймаем в этот раз, ничего страшного. Тут хотя бы за повадками понаблюдать, сообразить, как ними в будущем управляться. Сдаётся мне, что именно они-то нам и требуются, однако людьми рисковать — последнее дело. Кстати, а пить они куда ходят? — Славка серьёзно затрудняется.
— Так мы тут нарочно бочажок выкопали. У нас сайгаки здесь с осени жили, вроде живых консервов. Мы подкидывали им сена, так что не голодали животные, не худали. Семерых мы за зиму съели, потом оставшихся выпустили, они здесь у нас отелились, ну и подумалось, пускай молодняк подрастёт. Мы потихоньку уже и сена припасали, чтобы следующую группу загнать по осени, а эти коровы его лопают даже охотней, чем траву, почему и не уходят уже который день.
Копёшки, действительно, выглядят заметно потрёпанными. Хм. Если заложить жердями вход в огороженное пространство, вряд ли скотина станет атаковать неподвижные мёртвые предметы. Не пытаются же они ломать деревья. Другое дело, стремясь отогнать того, кого считает врагом, бык просто не обратит внимания на преграду. Но, если в ограде останутся только коровы, и никто их не потревожит, и не помчатся они выстраивать линию рогов против волка или гепарда, может быть, и не снесут животины эту, не такую уж хилую загородку. Сайгаки — создания далеко не эфемерные, здесь перезимовали, а у глазомера бывают погрешности, особенно в оценке прочности.
