Стеллa Странник - Живые тени ваянг
Солнце уходило все дальше назад по дуге, которую можно было мысленно себе представить. Катарина заметила, что на здешних островах солнце гуляет только по этой дуге, не отклоняясь ни вниз, ни вверх, ни вправо, ни влево. Видимо, это и была дорога, по которой ездила золотая колесница местного Бога Солнца.
— Сухарто, а у вас есть Бог Солнца?
— Конечно! Его зовут Сурья.
— С твоим именем перекликается…
— Нет, совсем другое. Кстати, мое имя означает «доброе сокровище»…
— Правда? — Катарина от удивления даже остановилась.
— Ты устала? Давай немного отдохнем. Видишь небольшую площадку под выступом? Здесь обычно и отдыхают путники.
Они сели на теплые гладкие камни, и Сухарто достал из своей котомки две сухих лепешки. Одну он подал Катарине:
— Подкрепись немного… Так вот, Бог Солнца Сурья каждый день ездит на колеснице, запряженной семью красными конями, и осматривает свои владения. Он как недремлющий страж, и никто не может себе представить, что однажды он не выйдет на службу. А ведь такое случилось, правда, давным-давно…
— А куда он подевался? Или проспал?
— Нет, Катарина. Сурью украл сильный и жестокий огнедышащий змей Вритра. И — непобедимый, до этого никто еще не смог выиграть с ним бой. Вритра разбушевался не на шутку: ломал вековые деревья, заковал реки и озера в камень…
— Это лед, наверное?
— Не знаю, как камень называется, эту легенду я слышал от стариков… И наступила в мире темнота… Погасли зори, перестали сиять божественные братья-близнецы Ашвины — Рассвет и Закат, и даже звезд на небе не осталось. Страх охватил людей, да что людей — даже боги испугались. И вот нашелся один смельчак, им стал Индра. Пришел он к матери — Богине Света Адити и сказал ей: «Сурья — мой кровный брат, и потому мой долг — спасти его, в какую бы бездонную бездну не спрятал его змей Вритра». «Хорошо, — отвечала Адити, твой отец Дьяус — Бог Дня, Неба и Небесного света, будет тобой гордиться, если ты спасешь брата». Долго шло сражение с несправедливым Вритру, этот противник был очень сильным и жестоким, но Индра не сдавался, несмотря на то, что был ранен, да и силы были на исходе. И когда люди поверили в то, что он одолеет врага и с надеждой смотрели на небо, ожидая рассвета, этот рассвет действительно пришел.
— Значит, всегда нужно верить в победу, — тихо произнесла Катарина.
— Да, без веры невозможно выиграть сражение, — согласился Сухарто. — А вообще-то Сурья — очень красивый бог, но долгое время он был несчастен из-за того, что никто не хотел быть его женой — уж больно горячими были лучи Солнца.
— И боги бывают несчастными? — удивилась Катарина.
— Конечно, не так, как люди, они не показывают своего несчастья… Вот и Сурья был всегда веселым…
— И как же? Он до сих пор без жены?
— Нет-нет, Катарина, если чего-то сильно хочешь — всегда добьешься. Бог Тваштар, или Творитель, решил выдать замуж за Сурью свою дочь — Богиню Облаков и Ночи Саранью. Творителю все под силу, и он отсоединил от Сурьи самые раскаленные лучи, да не просто выбросил, а с пользой: сделал из них оружие для богов: солнечный диск Вишну, трезубец Рудры, да и еще кое-что… Так что смог Сурья создать счастливый брак с Саранью. И правили они вдвоем сто пятьдесят поколений. За это время родилось у них много детей… Среди них и близнецы Ашвины, боги Рассвета и Заката…
— Видимо, люди любят его детей…
— Да, Катарина. Благородные солнечные правители приносят людям радость. Они помогают бороться с болезнями и неудачами, дают силы, и самое главное — разгоняют злых духов. Потому и боятся их не только властители тьмы, но и неправедные люди.
— Ты так красиво рассказываешь, Сухарто…
— Я был учителем, пока не попал в рабство… А ты знаешь какие-нибудь старинные легенды?
— Конечно, у нас девочки любят рассказывать легенду о фокуснике, который обладал даром отрезать людям головы, а потом их опять приставлять. Еще знаю о дикой охоте, это когда одна женщина вышла из могилы, а охотники с собаками погнались за ней. Она испугалась их и позвала на помощь. Один солдат откликнулся на просьбу, но он не хотел отпускать девушку и крепко держал ее за косы. Тогда она вырвалась, а косы остались в его руках. Только на следующий день узнал солдат, что за девушка была рядом с ним. Когда раскопали одну могилу на кладбище, там лежала девушка без волос…
— Все эти истории такие страшные… — заметил Сухарто.
— Это голландские страшилки, — ответила она. Чтобы наводить ужас…
— Наверное, сильно пугалась, когда была маленькой девочкой?
— Конечно! Да у меня и сейчас иногда леденеет сердце…
Она сделала паузу, словно перехватило от страха дыхание, а потом добавила:
— А вот рядом с тобой не страшно, даже сейчас, когда ваш Бог Сурья уже проехал на своей колеснице… Интересно, а где он прячется ночью?
— На горе Агунг стоят невидимые храмы и дворцы богов. Думаю, Сурья тоже там.
— Жаль, что люди не видят эти дворцы, наверное, они очень красивые…
Отдохнув, они продолжили восхождение. Склон горы стал совсем крутым, но — ненадолго. За ним простиралась огромная ровная площадка. Она упиралась еще в один склон, возле которого лежали два больших камня. Сухарто подошел к ним и начал сдвигать один из камней. Потом он нагнулся и что-то достал.
— Что это? — удивленно вскрикнула Катарина. — Ты нашел?
— Нет, я ничего не нашел, — ответил Сухарто, — просто взял то, что когда-то здесь сам и запрятал.
Он развернул кусок плотной домотканой мешковины, и ее взгляду предстали два необычных предмета. Очень похожие и на ювелирные украшения, и на амулеты, на ладонях Сухарто лежали два креста с загнутыми концами. Кресты были гладкими, словно отполированными, с одной стороны, и шероховатыми — с другой. Катарине показалось, что шершавая сторона, выложенная из мелких-мелких камешков, засветилась, отражая последние лучи заходящего солнца.
— Это — «доброе сокровище», да? — рассмеялась Катарина. — Вот, оказывается, за что тебе мама дала такое имя — ты любишь закапывать, а потом находить клады…
— Это не просто клад, а фамильные амулеты династии Менгви, к которой я отношусь. Знаешь свастику? Смотри, вот этот крест, с загнутыми концами по часовой стрелке — мужской, а этот, его концы повернулись против часовой стрелки — женский. Первый — мой, а второй предназначен моей жене.
Катарина взяла в руки женский крест и ощутила слабое тепло.
— А почему он теплый?
— Это тебе показалось. Крест серебряный, и он сам по себе не может нагреваться… А может быть, он почувствовал в тебе что-то родное? Свою хозяйку?
Последние слова Сухарто произнес так тихо и с такой надеждой, что не оставалось сомнений в том, что он предлагает ей руку и сердце. Она молчала. Она была все еще не готова к ответу «да».
— Это, Катарина, не из-за серебра… Посмотри внимательнее… Видишь маленькие прозрачные камешки, они и делают внешнюю сторону креста шероховатой… Богемский алмаз[176] — камень для ритуальных и магических украшений. Его называют у нас «живым камнем» за то, что он может дышать, как человек. Вот сейчас камень почувствовал, что тебе нужно тепло, и он стал теплым. А когда ты захочешь охладить свои ладони — он станет прохладным.
— Неужели так бывает? Ведь камень — не живое существо!
— Не веришь? Давай проверим. Вот сейчас, например, ты сильно устала?
— Еще как!
— А на душе у тебя неспокойно?
— Что-то есть…
— Тогда приложи ко лбу, а можно и к вискам, этот крест, закрой глаза и расслабься. Посиди немного, помолчи и послушай голос алмаза. А потом сама скажешь мне о своих ощущениях.
С высоты горы можно было наблюдать, как проехал по небу на своей колеснице не только Бог Солнца, но и Бог Заката тоже. Расцвеченный темно-красным край неба у горизонта постепенно темнел, словно в краску добавили черной сажи. Сухарто любовался закатом солнца с чувством сожаления о чем-то безвозвратно потерянном. С другой стороны, завтра будет новый день, и он принесет новые радости. Конечно же, это будут только радости, ведь все печали — уже позади.
— Сухарто, мне уже совсем хорошо, — прервал его раздумья голос Катарины. — И голова не болит…
— А что ты ощущала?
— Мне показалось, что кто-то погладил по голове, а потом вонзил иголочки в больные места, и боль отступила.
— Вот видишь, я был прав?
— Да.
— Катарина, обычно на этой площадке путники и отдыхают, и разговаривают с богами. А еще — делают им приношения. Вот у меня есть немного сухих лепешек, и даже — брикетик риса. Положим эту еду в дар богам?
— Конечно, Сухарто! А что, боги благодаря этому проявят милость к нам?
— Да! Но ты должна знать, что именно хочешь, чтобы просить о чем-то конкретно.
— А ты о чем хочешь просить богов? — она повернулась лицом к нему, словно пытаясь разглядеть в сумерках все его желания.
