Юрий Козенков - Реванш России. Преодожение
15 марта 1997 года, Москва, 22 часа, Совет Министров.
Со стороны гостиницы "Мир" в ворота, ограждающие территорию здания бывшего Верховного Совета, а теперь Совета Министров России, въехало четыре машины, два "ЗИЛа" и две "волги". Из машин высыпала охрана Корсакова, вышел и он вместе с Лобановым, и они направились ко входу в подъезд. Их сопровождали 18 спецназовцев "Альфы". А в это время со стороны метро "Краснопресненская" с притушенными огнями к зданию Совмина подъехало четыре грузовика, из них стали разгружаться десантники, которые незаметно взяли в кольцо большую территорию, прилегавшую к этому красивому белому зданию.
Корсаков с Лобановым и спецназовской охраной вошли одновременно в лифт и поднялись на четвертый этаж, где размещался кабинет премьер-министра и где их уже ждали члены кабинета и вице-премьеры. Охрана на этаже изумленно смотрела на шедшего Корсакова — их шефа, Лобанова и вооруженных автоматами в полной экипировке "альфовцев". Несмотря на то, что охрану внутри здания Совета Министров также осуществляли сотрудники УОПа, ребят на этаже мгновенно сменили вооруженные спецназовцы.
Корсаков с Лобановым и четырьмя охранниками вошли в приемную, а из нее — в огромный кабинет премьера, где сидело в ожидании их 30-35 человек. Все повернули к ним головы и стали здороваться, изумленные видом четырех вооруженных спецназовцев. Они подошли к столу, за которым сидели премьер и вице-премьеры. Корсаков, поздоровавшись со всеми, открыл папку и передал премьеру указ президента о назначении Лобанова вице-премьером, извинившись, что из-за болезни президента не смог сразу передать указ в Совмин. Премьер зачитал указ, и все присутствующие стали поздравлять Лобанова, а вице-премьер Олег Суровец пригласил его садиться рядом с другими вице-премьерами.
После этого Корсаков вынул из папки еще один лист и коротко объявил, повернувшись к вице-премьеру Борису Дурайсу:
— Именем Российской Федерации вы, господин Дурайс, подлежите аресту, вот ордер на арест от генеральной прокуратуры.
Дурайс мгновенно стал белым как снег, но, пересилив себя, встал и быстро подошел к стоявшему рядом столику с телефонами. Он еще не успел снять трубку, как стоявший в пяти метрах спецназовец мгновенно оказался рядом, неуловимым движением защелкнул наручники на одной руке и, завернув другую руку, защелкнул второй браслет. Через минуту его уже выводили из кабинета.
Все сидевшие в кабинете были в шоке, а Корсаков, пользуясь ошеломлением, вытащил из папки третий лист. Присутствующие смотрели на него, как кролики на удава: кого еще он арестует. Но Корсаков, подняв голову от бумаги, произнес:
— Сегодня в 18 часов 05 минут, президент скончался, вот медицинское заключение. Вы сейчас должны будете принять решение, что делать дальше, я всего лишь начальник Управления охраны президента.
Не давая никому прийти в себя, встал вице-премьер Суровец и предложил:
— Я думаю, премьер-министру надо подать в отставку и передать свои полномочия новому вице-премьеру Петру Ивановичу Лобанову, а нам это решение принять и соответствующим образом оформить, пора в стране наводить порядок.
Премьер затравленно смотрел на папку в руках Корсакова и думал: "Что там у него еще заготовлено, может, и мой арест, наверняка раскопали мои фирмы в Швейцарии, Люксембурге, Германии, хотя они и оформлены на моих детей и родственников..."
В этот момент подал голос осмелевший министр финансов Яков Островский:
— Как же так, по закону, по Конституции только премьер-министр становится преемником до выборов нового президента. — Его сразу же поддержал Григорий Лавров.
Корсакову пришлось прервать их, и он обратился к Островскому:
— Яков Натанович, вы зря так беспокоитесь, уж вам-то участвовать в решении этого вопроса не придется, мы не можем допустить, чтобы преступники выбирали или определяли преемника России, — и, раскрыв папку, вынул следующий листок.
— Нет, нет, не пугайтесь, это не ордер на арест, — говорил он Островскому, — это всего лишь выписка только из одного Люксембургского банка, где на вашем счету лежит 11,5 миллиона долларов. Я не могу допустить, чтобы преступник, которому грозит высшая мера наказания, оставался на свободе.
Едва прозвучали последние слова, на руках побледневшего Якова Натановича защелкнулись наручники и его увели. Это окончательно добило не только премьера, но и всех сидящих в кабинете. Премьер встал и, обращаясь ко всем, заявил:
— Я думаю, вице-премьер Суровец прав. Петр Иванович Лобанов человек новый, еще не зараженный рутиной нашей чиновничьей работы, тем более человек военный, может, ему до выборов президента удастся навести порядок, хотя бы приструнить мафию, снизить уровень преступности, а я готов написать заявление и подать в отставку.
Понятное дело, премьер был не простым человеком, тертый калач, как говорится. Он решил сейчас спокойно отдать власть и остаться на свободе, а дальше в альянсе с Лисинским выйти через три месяца на президентские выборы. Он еще поборется, еще покажет. А эта сволочь Суровец, надо же, вступил с ними в сговор. Понятно, что все было заранее продумано...
Быстро были подготовлены необходимые документы, все поставили свои визы, а премьер подписал протокол о том, что в связи с уходом в отставку по состоянию здоровья он передает обязанности президента до выборов вице-премьеру Петру Лобанову, а обязанности премьера — вице-премьеру Олегу Суровцу. Корсаков предупредил всех, что сегодня им придется провести ночь в соседних кабинетах, им дадут возможность сообщить домой о том, что они будут здесь работать, а утром всех развезут по домам.
А в это время Петр Лобанов и Олег Суровец подписывали различные документы, дающие законную силу всей операции, которую спецподразделения должны были провести этой же ночью против мафии, преступников и предателей Родины по всей стране. До начала операции оставалось всего 1 час 10 минут. А утром Совет Федерации под мощным прессингом принятых Советом Министров решений и аргументаций Корсакова, решениями коллегий Министерства обороны и Федеральной Службы Безопасности утвердит Лобанова в должности и.о. главы государства до новых выборов, а Суровца — в должности премьер-министра.
16 марта 1997 года, Москва, ночь.
Подготовка к операции "Ловушка", как ее окрестили, близилась к завершению. Бригады, разбитые на боевые пятерки, оснащенные самым современным оружием, на легковом транспорте, предоставленном членами партии Столбова и его сторонниками, а также снабженные конкретными адресами, растворялись в ночной тишине засыпающей Москвы. Было решено, что все выходят на исходные позиции к 2 часам ночи и одновременно начинают акцию по всей Москве и Московской области.
С целью сохранения в тайне цели операции сначала ее обозначили как блокирование по всей Москве угонщиков машин, уголовных сходок и так далее. Конкретная задача должна была быть поставлена в 1 час ночи 16 марта. К этому времени уже закрывалось метро и должны были отключить связь. Что же касается радиотелефонов, работающих через сотовую сеть, то в полночь 16 марта мощные генераторы создали такие шумовые помехи, что эта связь также стала бесполезной. Таким образом, если бы в среде участников операции оказались предатели, которые захотели бы воспользоваться связью или транспортом, чтобы предупредить врагов России, мафиозные структуры или каких-либо чиновников, то сделать это было бы уже невозможно, хотя единичные случаи вполне допускались.
В 1 час ночи всеми были вскрыты конверты, где ставилась задача по аресту конкретного лица, его адрес или возможное место пребывания и место, куда его надлежало доставить. Учитывая, что уголовная среда Москвы и Подмосковья была знакома с эмблемой "Ангелов России" — двумя крупными белыми начальными буквами этого словосочетания "АР", — наводившей на них панический ужас, решили наштамповать этих эмблем не только для пятерок захвата, но и для машин, тем более что она легко наклеивалась на любую поверхность.
В 2 часа ночи были взяты под охрану все предусмотренные на совещании объекты, включая посольства. Целые сутки 15 марта, чтобы не привлекать внимания, на грузовых машинах и автобусах с зашторенными окнами, используя Московскую кольцевую автодорогу как место рассредоточения направлявшихся в Москву десантных подразделений из Тулы, Рязани, Твери и Смоленска, а также соединений Таманской и Кантемировской дивизий, по 32 дорогам, выходящим из Москвы на кольцевую трассу, постепенно и незаметно скапливались войска. Сосредоточение велось в основном в окраинных районах города. Большая же часть десантников должна была прибыть эшелонами, но не на конечные пункты — семь вокзалов Москвы, а на товарные станции, где их уже ожидал подготовленный транспорт.
