Наталья Баранова - Легенда об Иных Мирах
– Да? – заметил Да-Деган холодно, – и сколько ж с этого мы получили прибыли? Мне просто интересно знать...
– Много, – ответил контрабандист, – очень много. Вещица, что прошла через мои руки, бесценна, и даже Лига не сразу сможет с нами расплатиться. – Гайдуни неожиданно тяжело вздохнул и добавил понуро, – но и врага мы себе нажили.
Да-Деган пожал плечами, присел на диван и, не сводя взгляда холодных серых глаз с контрабандиста, заметил:
– Хватит ходить вокруг и около. Что за дело?
– Ты не догадываешься? Или сюда ещё просто не дошли слухи?
– О чём?
– Дали Небесные! Вся Лига гудит!
– Рэна – не Лига, милостью Аториса Ордо и с ним согласных Рэна – Закрытый Сектор.
– Так ты не знаешь, что камни Аюми были похищены с Софро?
Вельможа удивлённо вскинул брови.
– Как? – выдохнул он, и в голосе тоже прозвучало удивление.
– Не знаю, – огрызнулся контрабандист, – я их не крал, а тот, кто крал уже никому ничего не расскажет, надо полагать.
– Я не о том, – махнул рукой вельможа, – я просто не могу поверить. Предмет такой ценности! И кто б решил за это взяться...
– Не знаю, и знать не хочу! – отмахнулся контрабандист, – мне принесли эти камушки, прося лишь об одном – вернуть их в Лигу; такие, как и говорит о них молва – нелюдского совершенства, синие как сама синева, бесподобной игры.
– Тебя обманули, – посмел предположить вельможа, – содрали кучу денег подсунув липовые камни.
– Нет, с меня не взяли и монетки. И камни – те самые. Я был на Софро у Элейджа, он их признал и готов платить.
Да-Деган резко вскочил с дивана и быстро прошёлся по комнате; и хоть и наделённый, от природы высоким ростом, в сравнении с огромным грузным контрабандистом, он казался, что журавль в сравнении с медведем.
– Не верю! – выдохнул он, – Дали Небесные! Но это уже слишком!
– Как хочешь, – ответил контрабандист, хмурясь, – я думал, что ты обрадуешься. Посуди сам, коли мы не ссоримся с Лигой благодаря твоим советам, то и тебе кое-что с этого дельца причитается, правда, если ты против, можно отправить деньги назад.
– Деньги оставь, – холодно заметил Да-Деган.
Контрабандист нервно рассмеялся.
– Деньги, – сказал он, – примирят кого угодно с чем угодно, даже тебя с полным отсутствием логики в происходящем.
Да-Деган удивлённо вздёрнул бровь.
– Ты ещё не всё мне рассказал?
– Именно. Если б ты только знал, кто принёс камни Аюми в мой дом! Сядь, не бегай, а то упадёшь.
Вельможа мотнул головой, но совета послушался, послушно погрузился в объятья дивана не забыв при этом расправить складки одежды. Тонкое породистое лицо жило ожиданием и любопытством.
– Я видел Ареттара. – проговорил контрабандист, видя как неверие, подозрение и румянец появляются на лице рэанина. – Это он принёс камни.
– Бред, – прошелестел голос вельможи, – у тебя бред, Гай. Певец погиб более полувека назад и это известно всем, а мёртвые, как известно, воскресают, разве что в Легендах.
– Понимаю, – усмехнулся Гайдуни, – сейчас ты посоветуешь мне полечиться, как и Элейдж. Но только заметь, что тогда лечить придётся слишком многих, и я не один сошёл с ума. Добрая половина Раст-Танхам видела Ареттара, он возник неизвестно откуда, кутил всю ночь напропалую, пел, пил и смеялся, а на рассвете исчез, растворившись, как дым. Если не веришь мне, спроси у Пайше, спроси Эльмуна, спроси Аллана из Гильдии Со-Хого. И это только те, кого ты знаешь, а сколько ещё других? Я готов поверить во что угодно, но если певец и не жив, то он вернулся в этот мир, что б вернуть камни Аюми, перехватить их прежде, чем они были б потеряны для Лиги навсегда. Понимаешь, я видел Ареттара, говорил с ним, как говорю сейчас с тобой. Ты, наверное, знаешь о том, что если кто-то слышал голос певца хоть раз, не спутает его ни с одним иным, и старики, которые помнят ещё кутежи поэта, помнят его песни и смех, в один голос утверждают, что это был он.
Да-Деган упрямо сжал кулаки.
– Нет, Гай, не верю.
– Да! Повторяю тебе! – контрабандист навис всем телом над вельможей, верно надеясь придавить весом, а руки, словно жившие сами по себе, сжимались в кулаки и разжимались, будто хотели придушить нахала – рэанина.
Да-Деган тихонько вздохнул, словно всхлипнул, яркий румянец, полыхавший на щеках, спал, сменившись мертвенной бледностью.
– Дали Небесные! – воскликнул он, – ты не шутишь...
– Какие шутки! – обиделся контрабандист, – я надеюсь только на то, что не надо мной пошутили, ты ведь наверняка слышал о розыгрышах Ареттара.
Вельможа вдруг согласился, склонив голову, заметил.
– Ладно, я приму всё как есть. Но...но, всё равно это не укладывается в голове! Невероятье, чушь, ахинея! Я знаком с Вероэсом, а он клянётся, что видел, как певец бросился в море со скалы, это место здесь, недалеко от дома, и я, зная эти места, не склонен думать, что певец мог бы выплыть; тут много подводных скал, течения быстрые и бурные, водовороты, постоянно возникающие на новых местах. Нет, поэт погиб наверняка, он попросту не мог уцелеть. И, потом, где, как, каким образом, в наше-то время, он мог жить незамеченным. Он ведь не песчинка, он – поэт! Он – Ареттар!
– Ты мне как-то раз говорил, что тела певца так и не нашли.
Да-Деган, вздохнув, пожал плечами.
– Говорил, но то не удивительно, Гай, такие тут места. А, знаешь, – неожиданно предложил он, – такое событие как возвращение певца стоить отметить, пусть даже оно и пригрезилось, и отметить по-особому. В этом доме, несмотря на беспорядок, найдётся бутылочка отменного вина. «Поцелуи ветра», пробовал?
– Не доводилось, – признался контрабандист, – но слышал, что это вино особо жаловал поэт.
Вельможа согласно склонил голову.
– Илант! – позвал, не повышая голоса, и усмехнулся, заметив с какой быстротой распахнулась дверь.
– Звали? – скупо поинтересовался юноша.
– Звал, – откликнулся Да-Деган. – Пусть принесут форэтминское и бокалы. И ещё одна огромная просьба, никогда больше не подслушивай под дверью, Илант, ведь знаешь же, что я не люблю.
Молодой человек опасно сверкнул очами, но, соблюдая приличия, заставил себя изобразить поклон и удалился, более не произнеся ни слова.
– Каков? – спросил вельможа, – не смущается, не краснеет, да ещё и смотрит зло.
– Хорош, если он действительно подслушивал.
– Не сомневайся, – уверил Да-Деган, – подслушивал.
– Опасных ты людей держишь в своём доме. – заметил контрабандист, – смотри, как бы этот твой управляющий не отправил тебя к праотцам, Да-Деган, что-то мне говорит, что он сделать такое может.
Рэанин недовольно передёрнул плечами.
– Увидим, – заметил тихо.
Прислуживал молодой человек лет двадцати – смуглокожий, расторопный и мало похожий на рэанина. Молча, поклонившись господам, он откупорил бутылку, разлил вино по широким низким бокалам цвета розового тумана, и удалился послушный жесту господской руки.
Да-Деган молча взял бокал в руки, улыбнулся, прищурившись, тонкие ноздри трепетали.
– За здоровье певца, коли, он жив! – проговорил рэанин, отпив глоток, и замолчал, прикрыв глаза. Вкус был ни с чем не сравнимый – свежий, пряный, напоминающий о лете – яром, ярком, о спеющих где-то лозах и цветущих лугах. Вино не хмелило, подбадривало и будто добавляло сил. Он сделал ещё глоток и поставил бокал на стол, – Оно коварно, – проговорил заметив ироничный взгляд Гайдуни, – сначала не чувствуешь хмеля, потом – как туман спускается на голову, одно слово «Поцелуи ветра».
– Ты сказал – форэтминское?
– А ты не знал? – усмехнулся вельможа.
– Бедолага Энкеле Корхида! Он должен был кусать локти, когда понял, что проиграл этот остров. Ловко ты его тогда уделал, Да-Деган.
– Судьба. – откликнулся тот философски.
– Что-то мне кажется, будто ты тогда решил помочь этой излишне капризной дамочке. Она ведь едва не повернулась к тебе спиной.
Да-Деган вновь удивлённо приподнял брови.
– Что-то я не пойму, друг мой, Гай, ты о чём?
– О некоторых трюках с картами. Не спорю, проделывал их ты настолько ловко, что Корхида, этот прожжённый шулер Энкеле Корхида, с которым мои парни садятся играть за один стол только в случае, если хотят сунуть генералу незаметно для чужого ока взятку, и тот ничего не заметил. – контрабандист взглянул в глаза рэанина и заговорщицки подмигнул. – На это ты что скажешь?
Да-Деган неожиданно весело рассмеялся, следом рассмеялся Гайдуни, от баса которого едва не падали стены. Отсмеявшись, вельможа отёр слезы, выступившие на глазах от смеха.
– Ты заметил? – спросил, довольно сияя глазами.
– Не я, Пайше. У мальчишки от удивления даже глаза округлились, такое зрелище не часто встретишь; обшулерить такого шулера, как Энкеле, при этом, не запятнав собственной репутации, это – эпический подвиг, как выразился тот же Пайше.
Да-Деган посмотрел на свои тонкие ловкие пальцы, погладил одну ладонь другой, улыбнулся.
