Евгений Кривенко - В землях Заката
Когда сгребли всю листву, солнце поднялось уже высоко, кучи горели золотом на жухлой траве. Теперь Джанет держала мешки, а Варламов лопатой насыпал в них листья. Порою от лопаты было мало проку, и приходилось сгребать руками. Ночью прошёл заморозок, листья отсырели от инея, и руки Варламова скоро замёрзли. Он выпрямился и засунул их под мышки, чтобы согреть.
Джанет с улыбкой смотрела на него.
— А в России вы убираете листья вокруг домов? — спросила она.
Пальцы Варламова потихоньку отходили, в них возвращалось тепло пополам с болью. Он вынул руки и принялся растирать пальцы.
— У нас север, частных домов мало, — ответил он. — Листья сгребают в кучи дворники, а потом поджигают.
Он снова увидел сизый дым, стелющийся среди берёз. Показалось, даже вдохнул запах дождя, принесённого серыми тучами… Но это длилось одно мгновение. Опять солнце золотило листву и волосы Джанет, она держала мешок наготове. Варламов стал насыпать листья дальше.
После нескольких мешков руки Евгения замёрзли снова.
— Подожди, — сказал он, растирая покрасневшие пальцы.
Но Джанет взяла руки Варламова в свои и принялась растирать сама, от усердия прикусив губу. Её тонкие пальцы оказались на удивление сильными, из них в онемевшие руки Варламова вливалось ласковое тепло. Боли при этом не было.
— Вот так, — сказала она, отстраняясь, и волосы слегка тронули лицо Евгения. — А чтобы не останавливаться, принесу тебе перчатки.
Джанет не смотрела Варламову в глаза, и ему показалось, что она слегка покраснела. Она пошла к дому и вернулась через пару минут, протягивая перчатки.
Теперь дело пошло быстрее, хотя Варламову было жаль, что его пальцы больше растирать не будут. Набили листьями около двадцати мешков, и Евгений отволок их к улице.
— Оттуда их заберут, — удовлетворённо сказала Джанет. — На этот раз мы сэкономили на уборке, так что можешь рассчитывать на праздничный обед.
Она переоделась и уехала. Варламов с Грегори расположились на веранде и выпили по стаканчику виски. Грегори щурился от золотистого света, подёргивание века было едва заметно.
— Запомни, Юджин, — поучал он. — Виски не закусывают, как вашу водку. Даже не запивают. Мы, американцы, любим во всё класть лёд, но по отношению к виски это хамство. Виски в переводе с гельского означает «живая вода». Его надо пить понемногу и безо всего. «Не пей виски с водой, и не пей воду без виски», — так говорят шотландцы…
Тут Грегори поскучнел: видимо вспомнил, что ни Шотландии, ни шотландского виски больше нет.
— Да, искалечили наш мир, Юджин, — сказал он, допивая виски одним глотком. — Пойдём, я тебе кое-что покажу.
Переместились в комнату Грегори. Сев за компьютер, он с минуту глядел на пустой экран.
— Есть несколько загадок, Юджин. Посмотри.
Он коснулся клавиатуры, и на экране возникла карта земного шара. Варламов впервые увидел зловещую сеть Тёмных зон, накрывшую континенты. Но… пострадали далеко не все. Чёрные пиявки впились в северную Америку и европейскую часть России, а почти вся Азия, Африка и Южная Америка остались чистыми.
На сердце Варламова стало тяжело: вспомнилось, какое жуткое наследство получил от Сирина.
Грегори продолжал:
— Я участвовал в расследовании причин войны. Из достоверных источников нам известно, что «чёрный свет» не собирались использовать как оружие, а проводили испытания со спутников. У нас был умник из АНБ, агентства национальной безопасности, он рассчитал орбиты этих спутников — получается, что их было три. Вот и первая загадка: почему столько? Для экспериментов хватило бы одной установки…
— Какой смысл это вспоминать? — вяло спросил Варламов. Разговор тяготил: что толку копаться в прошлом?
— Загадка номер два, — словно не услышал Грегори. — Ваша официальная версия в общем верна: управление спутниками было потеряно в результате тайной операции. Кто тут виноват — некая организация террористов или ЦРУ — до сих пор остаётся тайной. Погляди на карту: орбиты спутников проходят над Уралом, где у вас были полигоны, затем над северной Атлантикой, восточным побережьем США, и, наконец, Тихим и Индийским океанами. С каждым витком орбиты смещаются западнее, так что европейской части России и США здорово досталось. А вот из азиатских стран пострадала только Индия и совсем немного Китай. Почему спутники не сбили раньше, а дали совершить три, а то и четыре витка? Словно кто-то хотел нанести максимальный ущерб как США, так и России…
Грегори умолк, в голубоватом свете дисплея лицо выглядело измождённым. На дворе стемнело — опять надвигались тучи. Оставшиеся листья горели золотом на чёрных дубах.
— И с этим связана загадка номер три, — наконец продолжал Грегори. — Войны не случилось бы, не будь третьей силы. Похоже, существовала организация из людей, объединённых ненавистью к Западу и особенно к Америке. Возможно, сначала они хотели вызвать только массовый крах компьютерных сетей и грандиозный финансовый кризис. Но, каким-то образом узнав о «чёрном свете», решили использовать его. Так что война была спровоцирована кем-то очень умным и технически оснащённым.
— Цзин? — вырвалось у Варламова.
Грегори бросил на него острый взгляд:
— Цзин в нынешнем виде не существовало. И едва ли это был Китай. Он просто воспользовался послевоенной ситуацией, как сделала бы любая держава на его месте…
— А есть предположения, кто это мог быть? — осторожно спросил Варламов.
Грегори долго молчал.
— Кое-какие есть… Но тут мы подходим к четвёртой и главной загадке. Слишком многое должно было совпасть, чтобы столкнуть мир в хаос Третьей мировой. Вероятность случайного совпадения близка к нулю. Некая сила стояла за всем этим, и между собой мы называем её теневым сообществом. Такое впечатление, что это сообщество типа «стелс» — невидимки, оно не создаёт своих организаций, а использует существующие, тайно направляя их деятельность. Похоже на Закрытую сеть США, только это сообщество ещё более замкнутое, и вряд ли состоит из одних американцев. Оно преследовало свои цели — скорее всего, установление мирового господства — и с лёгкостью принесло в жертву Соединённые Штаты. Возможно, сочтя их чересчур демократичными…
Он осёкся. В тишине стал слышен шум подъезжавшего автомобиля.
«Почему ты так разоткровенничался, старый дурак? Вряд ли этот парень агент русской разведки, об этом смешно и думать, но почему ты не держишь язык за зубами? Он что-то знает, хотя может быть, сам не подозревая об этом. Иначе цзин не заинтересовались бы им. И он явно недоговаривает. Не похожа на правду эта история о капсуле с сонным газом, которую носил на всякий случай. Цзин профессионалы, он не успел бы даже достать её. Что же произошло на самом деле? И что хотели выведать у него? Быть может, какой-то секрет, важный для Америки?.. Не связаться ли с друзьями в Атланте, пусть проверят постояльца, пока цзин не добились своего. А они непременно добьются, парни серьёзные… Да, надо что-то предпринимать».
На обед Джанет приготовила форель, выставила белое вино. Повозилась с проигрывателем, и зазвучали «Времена года» Вивальди.
— Праздник уборки листьев, — улыбнулась она.
— А я думал, Хеллоуин, — хмыкнул Грегори. — Не хватает только выдолбленной тыквы.
— Ну тебя, дядя, — отмахнулась Джанет. — Терпеть не могу этих глупых страшилок.
— Завтра Хеллоуин, — объяснила она Варламову, накладывая форель. — Праздник нечистой силы. Дядя говорит, что раньше было весело: на верандах ставили пустые тыквы с вырезанными глазами и ртами, а внутри зажигали свечи. Светились, словно черепа…
— А то нарядишься скелетом, и айда пугать соседских девчонок, — мечтательно сказал Грегори.
— Вот и приманили нечисть в Америку, — фыркнула Джанет. — Слава богу, сейчас его мало отмечают. И так ужасов хватает.
— Ничего ты не понимаешь, — обиделся Грегори. — Словно сама из другой страны прилетела… Ну ладно. Форель просто изумительная.
Форель и впрямь таяла во рту. Варламов давно не пробовал ничего подобного. Он разлил по бокалам вино и произнёс шутливый тост:
— За Джанет! За её прекрасную форель и чудесное вино. Сегодня я в неё просто влюблён.
Лицо Джанет порозовело — возможно, на него упал отсвет огня из камина. Она положила Грегори ещё форели. Тем временем бодрые аккорды «Охоты» Вивальди сменились хрустальными звуками морозной зимы.
Варламов встал.
— Разрешите вас пригласить, — сказал он Джанет.
Та неуверенно поднялась. Варламов обнял её, и они закружились по комнате. От аромата духов защемило в груди. Музыка сменилась: она словно заскользила по льду, из бегущих аккордов и взлетающих звуков скрипки родилась вибрирующая мелодия — и понесла их в морозную даль. Зрачки Джанет расширились, оставив только зелёные ободки вокруг темноты. Волосы то загорались, словно на них перекидывалось пламя камина, то гасли, попадая в тень. Варламову сделалось тревожно и сладко одновременно.
