Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость
Ровно в десять часов вечера рождественский праздник в кругу семьи был омрачён телефонным звонком. Голос с сильным голландским акцентом произнёс: «Хуб Моленаар, „Пинежское-Альфа“. Вам удобно говорить?»
«Бывает и более удобное время».
«Простите, мистер Смайлс, но дело срочное, а никого из менеджеров не могу найти», — Позже я узнал, начальник платформы не нарушил субординацию, а пытался звонить всем топ-менеджерам по цепочке, пока не дошёл до меня.
«Ну, говорите, раз уж дозвонились».
«Двести шестая захлебнулась! Я приказал глушить скважину, чтобы не встал сепаратор».
«Так сразу захлебнулась?»
«Почему: сразу? Там по полторы тысячи баррелей хреначило последние полгода. А вам разве не докладывали? Что за дьявол?»
Хреначило? Сандра говорила: появилась вода, но ни словечка про дебит. Хуб сказал: полторы тысячи в день? Это же ЧП! — «Пожалуйста, следите за лексикой, мистер Моленаар».
«Простите, мистер Смайлс. Мы тут все — немного взвинчены».
«Понимаю. Что планируете делать со скважиной?»
«Буровики сейчас спускают технологическую колонну на двести восемнадцатой, так что двинуть консоль-палубу раньше завтрашнего вечера всё равно не получится. Я заказал „Шлюмберже“, только будет вертолёт или нет — пока не знаю».
«Я лично прослежу, вертолёт будет. Русские пилоты отмечают Рождество в январе».
«Спасибо, мистер Смайлс! Как только прилетят каротажники, предлагаю ставить пробку-пакер на четыре шестьсот и пробовать снова вывести скважину на сухой газ, через очистной сепаратор. Правда, придётся досрочно вырубить двести двадцатую и переключить на первую линию. Хорошие новости, это уже запланировано, и есть утверждённая процедура. Переключение займёт сорок восемь часов».
«Два дня? Какой сейчас суммарный дебит по газу? Без двести шестой?»
«Миллиард шестьсот двадцать».
«Двести двадцатая работает на берег или на факел?»
«На берег, конечно».
«Едрить вашу мать!» — вырвалось у меня, вполне по-буровицки. Дочери на диване перед телевизором хихикнули, а Рэнди поглядела неодобрительно. Похоже, мне самому надо следить за лексикой!
Удивлённый голос в телефоне: «Что вы сказали, сэр?»
«Теперь вы меня простите. Я к тому, у завода СПГ технологическая отсечка на миллиард пятьсот пятьдесят».
«Какая технологическая отсечка, мистер Смайлс?»
Я припомнил технический брифинг Ланца: «Если добыча упадёт ниже полутора миллиардов, придётся останавливать одну линию СПГ».
«Нам говорили, есть небольшая проблема между полутора миллиардами и миллиардом триста. Но конкретных инструкций никаких нет! Я всегда думал, проблема только в Директорате продаж, с их поставками и расписанием танкеров».
«Понятно. Что остановили двести шестую — правильное решение. Что до меня дозвонились — ещё лучше. Но ничего больше сами не предпринимайте. Постарайтесь удержать суммарный дебит на миллиард шестьсот. Я сейчас соберу специалистов, мы выдадим эти самые: конкретные инструкции!»
«Понял. Спасибо, мистер Смайлс…»
Собрать иностранных спецов в рождественскую ночь — легче сказать, чем сделать. Мобильные телефоны выключены, все где-то празднуют. К счастью, русские из отдела Безопасности оказались трезвы и проявили смекалку. К полуночи, водителей послали по всему городу: бесплатная ночная экскурсия в офис и пицца в подарок на Рождество. В качестве экскурсовода — сам вице-президент!
Когда за потенциальным экскурсоводом приехал закреплённый «Лендкрузер», Натали и Софи обиделись на папочку окончательно. Срыв зимних каникул вышел феерический! Пришлось перед отъездом намекнуть дочкам, чтоб приготовили для оленей Санта-Клауса побольше молока и печенья[75], а Рэнди пообещать, в марте я уж точно вырву неделю отпуска и покатаюсь с семьёй на сноубордах.
Свет в офисе горел не зря: инженеры придумали, как выкрутиться с переключением скважины номер 220 на главный сепаратор, не останавливая одну линию СПГ. Примерно неделю, мы будем повышать давление в газопроводе; этого избыточного газа как раз хватит на два дня. В восемь утра, Сандра Клейн осталась в Техническом Директорате пасти гиков и попинывать лодырей, а я поехал домой. Разложив у камина бережно завёрнутые в целлофан подарки и выпив честно заработанное молоко, рухнул в постель.
Рождественский кризис был первым, но не последним в цепочке неприятностей. Добычу из двести шестой с горем пополам восстановили: без воды, но на дебите вдвое меньше прежнего. Почти сразу, стала плевать водой двести четвёртая.
План добычи 2015 года недовыполнили по газу, но слегка перевыполнили по нефти. Совет Директоров утвердил годовой бонус: смешные полтора процента от должностного оклада. Сотрудники винили нового вице. Кто-то в НХЭЛ даже шутил, мировые цены на нефть обвалил лично Эндрю Смайлс.
К началу марта, «Брент» по-прежнему колебался между тридцатью пятью и сорока долларами. На «Альбатросе», остановленная на капитальный ремонт сто третья упорно отказывалась давать больше семнадцати баррелей [2,7 м³] в сутки, причём на семнадцать баррелей нефти — сорок баррелей воды. На «Пинежское-Альфа», страдающую тяжёлой астмой двести четвёртую переключили на очистной сепаратор. В двести восемнадцатой буровики сделали аварию — прихват инструмента, потеряв два километра бурильной колонны и компоновку для каротажа на трубах. «Шлюмберже» не замедлила навариться: два миллиона баксов за неудачные ловильные работы, да двенадцать лямов — за оставленные под землёй приборы. Теперь «Альфа» бурила боковой ствол, сменные начальники платформы уже совершенно не следили за лексикой, а словечко «хрень» присутствовало в каждом предложении заместо определённых артиклей.
Стало окончательно ясно, две линии СПГ нам не сдюжить.
В воскресенье, тринадцатого марта — грохнуло! В буквальном смысле. Несмотря на выходной, я сидел в офисе, вместе с десятком столь же несчастных менеджеров из Директората продаж. На экране уже четвёртый раз прокручивали презентацию: как сократить поставки газа японским «Митцуи» и «ТЕПКО», не заплатив неустоек. Предложенный собравшимся метод «мозгового штурма» — не работал: идей мало, а на каждую выдвинутую раздавалось ровно десять возражений, по одному от каждого из присутствующих, включая, как ни печально, и самого автора.
Мягко завибрировал «айфон» в кармане. Я взглянул на экранчик и шагнул в угол комнаты для совещаний, чтобы не мешать собравшимся.
Станислав Дзержинский из Директората перевозок выпалил: «Вы смотрите „CNN“, мистер Смайлс? В Омане что-то взорвалось! Вроде бы завод СПГ, точно как наш».
«Не точно, Станислав. Завод в Омане — вдвое меньше Ново-Холмского. Спасибо за информацию».
Отсоединив звонок, я поднял руку, прервав поток критики ещё одной неудачной идеи неудавшегося мозгового штурма: «Давайте прервёмся на минутку, дамы и господа! По „CNN“ передают важную новость».
Один из менеджеров дотянулся до пульта и переключил проектор в режим спутникового телевидения. И как раз вовремя: корреспондент «CNN» на экране орал в микрофон, а на заднем плане виднелся чёрный столб дыма, и по шоссе проносились пожарные машины.
«Предполагается, весь завод сгорел к чёртовой бабушке, — сказал Директор продаж, — Если так, для НХЭЛ новостей две: плохая и хорошая».
«Начните с хорошей», — сказал я.
«Европа потребляет пятьдесят восемь миллиардов кубических футов в сутки [1,64 млрд м³]. Завод в Омане поставлял миллиард триста миллионов, два процента объёма рынка. В ближайшие два-три дня, цена природного газа в Европе пробьёт крышу. Нефть обычно реагирует с недельной задержкой».
Бизнес-аналитик захлопала в ладоши: «Давненько мы не видели „Брент“ по сто баксов!»
«Новость хорошая, но аплодисменты неуместны. На заводе наверняка люди погибли, — напомнил я, — А плохая новость?»
«Поставки в Японию, — Директор продаж переключил проектор обратно на слайды, — Мы обсуждали, как залить несколько танкеров в Австралии и перепродать по контрактам НХЭЛ, пока буровики не дадут дополнительный газ. Но после взрыва в Омане — австралийцы накрутят цены. В любом случае, новость „CNN“ делает сегодняшнюю презентацию бесполезной. Идём анализировать дальше».
«Успеете до среды сделать новую оценку?» — спросил я.
«Успеем, — сказала аналитик, — Я полагаю, на газовых контрактах мы проиграем, зато на нефти — выиграем. Главное, чтобы „Альбатрос“ увеличил добычу на шестьдесят процентов, как обещала доктор Клейн. У её Директората — новая сверхсекретная технология…»
Я поморщился, вспомнив, что забыл уволить Маркони: «На увеличение добычи с „Альбатроса“ пока не рассчитывайте. Эта сверхсекретная технология — не более чем эксперимент».
В четверг, я вернулся домой после полудня, рассерженный и грустный, — Рэнди, собираем чемодан! Лечу в Хьюстон. Японский чартер в шесть.
