Александр Ермак - Жизнь по контракту
– Редкостный мерзавец! – не удержался Герман и плюнул в сторону трупа Эраста.
– Критерии – штука относительная, – не согласился основатель-председатель и повторил. – Он справился блестяще…
– А что же такое должен был сделать я? – спросил Герман.
Старик улыбнулся:
– Проникнуть сюда. И ты тоже справился… Так что вы оба справились. А нам нужен только один. Самый-самый… Вот вы и выяснили между собой, кто из вас самый-самый… – он кивнул на труп Эраста и указал рукой на стол, стоящий рядом с телевизором. – Вот возьми там и подпиши…
Герман подошел к столу. На нем лежала толстая пачка бумаг:
– Что это?
Хозяин АИК сказал:
– Это твой новый специальный расширенный Контракт. Просто впиши свое имя, и ты станешь председателем Агентства Исполнения Контракта со всеми вытекающими полномочиями и возможностями. Ты станешь самым сильным человеком страны.
– А?..
– Ты спрашиваешь обо мне? А я, я, пока жив, буду твоим консультантом, советником… Надо же ввести тебя в курс, как работает, движется весь этот механизм исполнения Контракта. К тому же я хочу быть рядом, чтобы видеть, чувствовать, как живет мое дело…
– Твое дело? – не понял Герман.
Старик довольно улыбнулся:
– Именно мое. Я ведь не просто председатель АИК. Я – основатель-председатель.
Герман попытался найти в своей памяти:
– Но нам ни школе, ни в университете ничего не говорили о том, что у Агентства Исполнения Контракта был какой-то там основатель.
Хозяин АИК развел руками:
– И понятно, почему… Я, ведь, – он снова поднес к лицу кислородную маску и сделал несколько глубоких вздохов, – я, ведь, был никем. Мальчишкой с окраины. Мы дрались на своих улицах за власть над ними. Кулаками мне – физически не очень сильно развитому – мало чего удавалось добиться, и я понял, что нужно браться за оружие. Еще подростком я стал киллером. Тренировался на своих маленьких врагах – я убил или сделал инвалидами всех пацанов, которые меня обижали. Со мной стали бояться связываться сверстники. Зато меня приметили старшие товарищи, начали давать заказы. Я неплохо зарабатывал и помогал семье…
– Убийствами?
Основатель-председатель нисколько не смутился:
– Да, такую я себе выбрал работу… Она кормила и меня, и мою семью. Но у меня не было будущего. Все одиночки рано или поздно попадаются полиции. А еще их убивают коллеги убитых или даже сами наниматели, чтобы оборвать все ниточки, ведущие к ним. Поняв это, я стал принимать заказы на убийство, делать дело, не марая своих рук. Я основал синдикат киллеров и при этом почувствовал вкус власти. Меня очень уважали в криминальном мире. Еще бы, в моем распоряжении были десятки профессионалов, готовых по одному моему слову убить любого – простого ли человека, криминального ли авторитета, политика ли, работника ли спецслужб…
– Но сколь веревочка не вейся… – засомневался Герман.
И старик согласился:
– Да, в плане развития это был тупиковый путь. К тому же я понял, что, несмотря на то, что я зарабатываю очень неплохо, можно зарабатывать еще больше. И при этом быть абсолютно в ладах с законом. Ведь можно, как я делал, брать деньги за смерть очень ограниченного количества людей, а можно брать деньги и за жизнь абсолютно всех. Это намного больше денег. Так я придумал Контракт Члена Гражданского Общества и Взнос Члена Гражданского Общества.
Герман удивился:
– Но как его могли принять в демократическом государстве?
Основатель-председатель махнул рукой:
– Да очень просто. Мои люди подстрелили нескольких депутатов. Самых принципиальных, неуступчивых убили. Тех же, с кем можно договориться, только ранили и договорились. Многих просто запугали. Вот они, как миленькие, единодушно и приняли и Взнос Члена Гражданского Общества, и положение о создании Агентства Исполнения Контракта, и сам Контракт.
И вновь удивлению Германа не было предела:
– Но люди, обычные люди разве не возмущались?
Он уже задавал практически этот же самый вопрос Владу. Но не мог тогда поверить своему бывшему сослуживцу, что люди сами совершенно добровольно приняли Контракт и взнос ЧГО. Ответ хозяина АИК был очень похож на ответ Влада.
– А что люди… – пожал плечами старик. – Стоило им сказать, что их больше не будут грабить на улицах вечерами, не станут насиловать маньяки и рецидивисты, разорять финансовые аферисты, и они тут же девяносто процентами проголосовали за Контракт. Людям нужно было просто дать веру в то, что они смогут быть счастливыми без мошенников и преступников. Они просто должны верить…
Герман продолжил:
– И платить при этом взносы ЧГО, обогащая тебя.
Основатель-председатель улыбнулся:
– Естественно. Люди, они же, они… как крысы. Быстро привыкают ко всему. Делаешь им более жесткие условия, они поначалу переживают, нервничают, а потом адаптируются. Люди быстро забывают, как было раньше, и они не ропщут против того, что есть сейчас. Они платят и еще будут платить то, что им укажет тот, у кого есть власть…
– А спецслужбы?
Улыбка сошла с губ хозяина АИК, он сделал пару новых вдохов из кислородной маски:
– Это было сложнее, но и там, как и в парламенте, и в правительстве, работают обыкновенные люди, которые боятся за свою жизнь, за жизнь своих жен и детей. Часть «специалистов» все же пришлось убрать, ну, а с другой частью мы договорились. Они занимаются своими делами и не лезут в мои, я занимаюсь своими и не лезу в их… Ну, до поры, до времени не лез…
Герман спросил:
– Но еще осталось Движение, ушедшее в подполье?
– Да, – подтвердил старик, – часть недовольных интеллектуалов, правозащитников действительно не приняла Контракт. Они организовались и стали работать против нас. Мы их почти всех сразу же уничтожили. Некоторые, впрочем, успели перейти на подпольное положение. Но мы их постепенно выкорчевываем. И сегодня противников Контракта добьем окончательно. Прямо сегодня.
– Каким образом?
Основатель-председатель прищурился на него:
– Ты немедленно возглавишь силы Агентства, скоординируешь свои действия с полицией, с военными, и уничтожишь всех нарушителей и противников Контракта – все Движение, вышедшее сегодня из подполья. Начало штурма здания – это наша провокация, которая должна выманить из подполья членов Движения. Теперь мы можем кончить всех его членов. Контракту больше ничто не сможет угрожать.
Герман осторожно потрогал ноющую раненую руку и покачал головой:
– Я не хочу никого убивать.
Хозяин АИК продолжал пристально смотреть на него:
– Но ведь ты уже убил сегодня Эраста.
– Пришлось.
– Придется еще, – кивнул основатель-председатель. – Но не переживай сильно. Ты сам не будешь это делать. Для такой работы есть специальные люди.
Герман горько усмехнулся:
– Те, что лишают человека жизни при перемещении на Территорию Вне Юрисдикции Гражданского общества?
– Никто никого не лишает жизни, – поморщился старик.
– Но мне говорил охранник, – настаивал Герман. – Нет никакой Территории ВЮГО. До нее никого не довозят. Так для АИК дешевле…
Основатель-председатель махнул рукой:
– Что ты, что ты… Охранник, рассказал тебе такое по нашему заданию. Чтобы заставить тебя мыслить быстрее и продуктивнее. Чтобы подстегнуть тебя найти скорейший выход из положения, чтобы ты попытался бежать из плена.
– И никого в АИК не пытают? – продолжил мысль Герман, – Эраст об этом все придумал?
Старик вновь посмотрел в сторону трупа:
– Он же тебе сказал, что упомянул про пытки только для того, чтобы произвести впечатление на девчонку.
– Она не девчонка – моя жена.
На это основатель-председатель лишь пожал плечами:
– Никто не запрещает председателю АИК быть женатым. – Он взглянул на телевизор, прислушался к пробивающимся сквозь стены звукам боя. – Пора браться за дело, господин председатель. Подписывай Контракт.
Но Герман не соглашался:
– Я не хочу ни убивать, ни использовать людей.
Хозяин АИК всплеснул руками:
– А ты разве не использовал Ольгу? И как человека, и как просто женщину?
Герман даже не задумался, откуда в Агентстве знают про Ольгу из «Элефанта», лишь согласно кивнул – он это действительно делал. Взял в руки контракт:
– Думаешь, я его подпишу?
– Да, – настойчиво смотрел на него старик, – не сомневаюсь.
– А может, – Герман сел за компьютер и, достав брелок, запустил программу раскодировки, – может, я лучше закончу с делом, которое начал, и освобожу людей от Контракта, от унизительной жизни, от незаслуженной смерти, – он глянул на монитор. – Вот уже я и в системе, осталось только запустить программу самоуничтожения базы данных… А тебя я убивать не стану. Глядя, как рушится твое дело, ты сам умрешь от злости и бессилия…
Основатель-председатель снова несколько раз вдохнул из маски:
– Ты этого не сделаешь. Ты подпишешь контракт и займешься усмирением своего отряда, а затем и всего Движения, вышедшего из подполья.
