Игорь Пыхалов - За что Сталин выселял народы?
На следующий день в Грозном было спровоцировано убийство нескольких всадников и офицера чеченского полка «дикой дивизии». Вечером несколько сот чеченских всадников разграбили и подожгли Новогрозненские нефтепромыслы, которые горели 18 месяцев. Грозненский совет принял решение о выводе 111-го полка в Ставрополь.
Чеченцы и ингуши приступили к планомерному изгнанию русского населения. «Грабежи и убийства в Моздокском и Грозненском округах не прекращаются. Целые станицы подвергаются нападениям со стороны чеченцев. Поезда подвергаются обстрелам… Жить становится невыносимо», - писала в те дни газета «Терек».
«В грабежах принимают участие и мирные до сих пор туземцы, - отмечал в своём докладе комиссар Кавказского фронта эсер Д.Д.Донской. - Хуторян физически выживают. То же в отдельных казачьих станицах, например, в Карабулакской».
15(28) ноября ингуши перешли к решительным действиям. Были атакованы станицы Нестеровская, Карабулакская, Михайловская. Станица Фельдмаршальская была захвачена ингушами и частично сожжена. «Станица Михайловская в опасности, - телеграфировал в этот день во Владикавказ станичный атаман Гордиенко. - Нестеровская атакована ингушами. Фельдмаршальская взята ингушами и сожжена. Просим оказать экстренную помощь, т.к. опасность грозит всему району». На следующий день заместитель войскового атамана Терского казачьего войска есаул Л.Е.Медяник докладывал: «Бой остановить невозможно. Работает артиллерия. Ингуши наседают. Народ Карабулакский бежит».
Наступление ингушских ополченцев удалось остановить только при поддержке бронепоезда, направленного главнокомандующим войсками Терско-Дагестанского края генерал-лейтенантом П.А.Половцевым.
В этой ситуации казаки Сунженской линии обратились за военной помощью к казачьим правительствам Дона и Кубани. Однако тем было не до них. За месяц до этого 16(29) октября во Владикавказе открылась конференция представителей казачьих войск и горских народов Юго-Восточных областей России. 21 октября (3 ноября) на ней было провозглашено создание «Юго-Восточного Союза казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей».
Как отмечал полтора года спустя казачий публицист Николай Туземцев: «Цель этого союза была исключительно в создании единой армии фронта в борьбе с большевизмом который, охватив почти всю центральную Россию, стремился залить и окраины её».
Занятые борьбой с большевизмом, донское и кубанское войсковые правительства проявили полное равнодушие к просьбе своих терских собратьев, заявив, что межнациональные столкновения «порочат идею Юго-Восточного Союза» и что «вооружённой помощи донцы и кубанцы не пошлют ни той, ни другой стороне». Вместо военного отряда из Екатеринодара была направлена миротворческая делегация, в которую вошли полковник Логвинов и урядник Мищенко.
30 декабря 1917 года отряд чеченцев, возглавляемый жителем аула Шали Эрбулатом, разграбил и сжёг станицу Кохановскую. Сам Эрбулат был убит во время нападения. Вслед за тем была сожжена станица Ильинская, подверглась нападению станица Закан-Юртовская (бывшая Романовская).
В январе 1918 года ингуши захватили и разграбили Владикавказ. Этот «подвиг» стал возможным благодаря всеобщему развалу и дезорганизации. На вопрос, где же войска, которые должны были защищать город, Л.Е.Медяник, ставший к тому времени войсковым атаманом Терского казачьего войска, честно ответил: «Да они же разбежались по домам… осталось только шесть членов Правительства (Имеется в виду Терское войсковое правительство. - И.П.), генерал Голощапов да несколько офицеров и казаков». Как выразился по этому поводу в своих мемуарах генерал-лейтенант А.И.Деникин, ингуши грабили «владикавказских граждан - за их беспомощность и непротивление».
15(28) января 1918 года в Урус-Мартане состоялся съезд духовенства и представителей аулов Чечни, на котором был избран Чеченский народный (национальный) совет. Главой совета стал всё тот же Ахметхан Мутушев.
Одновременно с этим житель Старых Атагов Магомед Нажаев провозгласил себя имамом. Узнав об этом, Мутушев направил на переговоры к Нажаеву влиятельных духовных лиц во главе с земляком последнего муллой Юсупом. Однако Нажаев встретил мулл высокомерно, заявив, что «он объявляет себя имамом, потому что как улем он не ниже их, [а] по храбрости выше их… Всегда велось так, что чеченцы признавали имамом дагестанцев, и он докажет, что и чеченец может быть имамом».
В ту же ночь, напившись араки, самозваный имам во главе большого отряда горцев Шатоевского района напал на станицу Закан-Юртовскую (Романовскую). Поначалу чеченцам сопутствовал успех, им удалось смять охрану и ворваться в станицу. Забравшись на колокольню станичной церкви, Нажаев пропел молитву «салават», а его мюриды занялись грабежом домов. В запале нападавшие подожгли сенники, и казаки, воспользовавшись светом зарева, начали обстреливать улицы из пулемётов. Воинство имама в панике бросилось к переправе через Сунжу, на поле боя остались 105 чеченских трупов.
Месяц спустя, 16 февраля (1 марта), многострадальная станица была атакована вновь. На этот раз вместо пьяного имама чеченцами командовали профессионалы: «Наступление на Романовскую было вполне организованное. Без сомнения, наступавшими руководили люди, знакомые с военным делом и бывшие на фронтах». Телеграфное сообщение станицы с Грозным было заранее прервано, железнодорожный путь разобран. В распоряжении наступавших имелась артиллерия, один из чеченских снарядов угодил в крышу станичного правления.
В 5 часов утра 5-6 тысяч чеченцев тремя колоннами атаковали Романовскую. Однако нападавшие вновь повторили ошибку месячной давности - подходя к станице, они подожгли сенники. Станичники, увидев зарево, подняли тревогу и бросились к окопам. Противник, освещаемый заревом, был прекрасно виден казакам, в то время как казаки оставались незаметными.
Не учли чеченцы и наличия у оборонявшихся телефонной связи со станицей Ермоловской, а оттуда с Грозным. Со стороны Грозного нападавшие выставили заслон, зато из Ермоловской, несмотря на то, что она также была атакована чеченцами, на помощь романов-цам немедленно пришла казачья сотня. В результате атака была отбита, при этом казаки потеряли 8 человек убитыми и 16 ранеными, чеченцы - 53 убитых и 25 раненых.
[Фото: Председатель ЦК "Союза объединенных горцев" Топа Чермоев; На фото: Усатый горец в национальной одежде вальяжно развалился перед камерой.]
[Фото: Первый чеченский большевик Асланбек Шерипов; На фото: Портрет красивого человека средних лет с офицерскими усиками. Серьезный взгляд, насторожен и собран. Одет в косоворотку и низкую каракулевую шапку]
Было отбито и нападение на станицу Ермоловскую, в котором вместе с чеченцами участвовали ингуши - в кармане одного из убитых нашли полковую книжку, в которой было указано, что он всадник 1-й сотни конного ингушского полка. Сидевшие в окопах станичники-фронтовики легко отразили атаку пулемётным огнём. В отместку чеченцы открыли орудийную стрельбу, однако это не причинило ущерба оборонявшимся.
Тем временем 18 февраля (3 марта) 1918 года в Пятигорске на 2-м съезде народов Терека была провозглашена Терская советская республика.
Единственным представителем Чечни на съезде был Асланбек Шерипов, личность весьма примечательная. Вот что сказано о нём в энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР»: «Шерипов Асланбек Джемалдинович (1897-1919), один из руководителей борьбы за Советскую власть на Северном Кавказе. Член Коммунистической партии с 1919. Из семьи служащего. Окончил в 1917 реальное училище. Вёл революционную работу в Чечне, в апреле 1918 один из организаторов первого Совета (с. Гойты). В 1918 делегат 2-5-го съездов народов Терской области, член Терского народного совета; с августа нарком по национальным делам, с декабря нарком (без портфеля) Терской советской республики. С июля 1918 организатор и с августа командующий чеченской Красной Армией, один из руководителей обороны Грозного (август-ноябрь 1918). С февраля 1919 командовал чеченскими партизанскими отрядами, действовавшими против деникинцев. Погиб в бою 11 сентября в слободе Воздвиженское (ныне часть г. Грозного)».
Однако при внимательном изучении биографии «первого марксиста Чечни» (как назвал Асланбека Шерипова Орджоникидзе) всплывают весьма любопытные детали: «Асланбек Шерипов родился в Чечне, в селении Ведено, в 1897г., в семье чеченца-офицера. Семья готовила ему ту же карьеру. Мальчик был определён в Полтавский кадетский корпус. Близкое знакомство с положением горской бедноты, среди которой он вырос, тяжёлое и бесправное положение горских народов - чеченцев, ингушей, осетин и др., изучение прошлой борьбы горцев за свою независимость привели к тому, что он отказался от намерений стать офицером царской армии.
Асланбек Шерипов перевёлся из кадетского корпуса в Грозненское реальное училище. Здесь его застала Февральская революция 1917 г.».
