Сергей Елис - Разбитая призма
– Да никто и не говорит сразу очертя голову бросаться на первого вошедшего. Просто стоит иметь план и на этот пессимистичный вариант.
Утвердив дальнейшие действия, все расселись по своим местам, вновь накрутив на себя верёвки. Разумеется, при малейшем движении они должны были спасть. К счастью, ждать пришлось недолго, и уже через короткий промежуток времени входная дверь открылась, впустив внутрь благообразного старичка в окружении трёх охранников.
Что-то произнеся на непонятном языке, он указал на Адама. Люди Радуги, к удивлению, не услышали перевода из крохотных наушников, соединённых с универсальным переводчиком. Видимо, этот диалект был неизвестен даже обширнейшим библиотекам «Полиглота». Похоже, теперь стоило полагаться лишь на их проводника. Тот более-менее сносно знал английский, хотя говорил со всеми на арабском. В любом случае теперь только от него зависело их взаимопонимание с местной общиной.
– Старейшину зовут Шореш. И он спрашивает, кто вы и откуда пришли, – чуть помолчав, словно переваривая вопрос, произнёс Адам.
– Скажи этому многоуважаемому господину, что мы всего лишь путешественники, а попали мы сюда, приплыв на корабле. У нас исключительно миролюбивые намерения, – сразу же ответил Дьор.
Дождавшись перевода, старейшина, чуть пожевав губами, разразился длинным потоком слов. Судя по тону, в нём сквозила легкая нотка презрения и сомнения к речам Жана.
– Он говорит, что тогда вы бы не прятались, как песчаные пауки, оградив себя сигнальной паутиной, а передвигались более удобным способом. К тому же он видел «белых туристов». Они изнеженные, и дальше побережья и достопримечательностей никуда не заезжают. Так кто же вы на самом деле? – вновь перевел их проводник.
Вот и появилась первая проблема. Сказать правду – неизвестно, чем это обернётся. Попробовать вновь солгать – старик может раскусить новую ложь. И тогда всё, скорее всего, будет очень плохо. Мысли Золотого словно прочёл Номин. Он, повернув голову в сторону Шореша и чуть поклонившись, произнёс – Уважаемый, вы, несомненно, сразу же видите истину. Но поверьте, мы, действительно, говорим правду. Дело в том, что нас преследуют недобрые люди, и поэтому мы стараемся не привлекать к себе лишнего внимания. Ведь даже те, кто помогает нам, может оказаться под их пристальным взором. А мы не хотим никому доставлять проблем. Потому и стараемся передвигаться скрытно. Но главная цель нашего путешествия – это святое место. И нам очень хотелось бы туда попасть.
Довольно долго Адам собирался с мыслями, чтобы перевести столь долгую и насыщенную речь Зелёного Гласа. Наконец, он, повернувшись к старцу, поведал то, о чём говорил монах.
– Достойная цель. Что ж, допустим, я поверю вам. Но теперь «недобрые люди» могут прийти сюда в поисках вас.
– Если вы нас отпустите сейчас, то мы уйдем отсюда как можно дальше, и никто не заметит, что мы делали остановку в вашем поселении, – скороговоркой ответил Жан.
– И это тоже здравая мысль. Итак, я решил. Сегодняшний день вы проведете здесь, а ночью, когда жара спадет, продолжите свой путь. Но до конца верить я вам не могу, поэтому перед отъездом вы выпьете особого снадобья, которое сотрёт память о последних сутках из вашего разума.
Как только Шореш убедился, что Адам перевел его слова, старейшина ещё раз обвел всех внимательным взглядом и неспешно ступая, вышел из помещения. Его сопровождающие оставили пару бурдюков с водой на полу, после чего ретировались, плотно заперев за собой дверь.
– Ну, отлично! Пить какое-то пойло, отбивающее мозги, чтобы какому-то деревенщине было спокойней, – в сердцах бросил Дьор.
– Да лучше уж так, чем оставаться здесь на неизвестно сколько. Тем более кто сказал, что нельзя схитрить и просто сделать вид, что мы пьем? – произнесла Сяомин.
– Мне кажется, они будут очень внимательно следить, действительно, ли мы проглотили их снадобье. А уже если поймают на обмане, то нам точно несдобровать.
Это уже был Вячеслав, который хоть и не видел, но очень хорошо следил за их разговором, более точно воспринимая все обертоны речи старейшины.
– Раз мы оставили наше общение на такой доверительной ноте, то стоит так и продолжать. Поэтому всё сделаем, как сказал Шореш. Травить он нас точно не будет, а эффект воздействия их питья, может, и не будет таким сильным, – поддержал Фиолетового Номин.
– Хорошо, так и поступим. А так как до вечера у нас времени много, предлагаю поспать. Первым дежурить буду я, остальным отбой, – подытожил Золотой.
Поскольку ночь у них была практически бессонной, никто особо возражать не стал. Кое-как устроившись на каменистом полу, друзья уже спустя пару минут воодушевлённо посапывали. Лишь Джессика решила бодрствовать. И то, скорее, чтобы побыть вместе с Жаном, а не из-за нежелания спать. Но и она через какое-то время не выдержала и, положив голову на колени Дьора, устало закрыла глаза, чтобы через мгновение провалиться в сон.
* * *– Я одного не пойму – как из памяти может выпасть почти трое суток?! Это что, болезнь такая? Или, может, у нас общая галлюцинация?! – неистовствовал Золотой уже который час.
Собственно, в этом порыве его поддерживали все, кроме Номина и Адама. Эти же двое о чем-то тихо беседовали изредка, зорко осматривая окрестности. Казалось, их не волнует происходящее с другими, и они озабочены скорее чем-то, что ждёт их впереди.
– А мне кажется, что это кто-то с нами сделал. Ну не может просто так сразу у всех случиться острый приступ амнезии. И вот эта «сладкая парочка» определённо что-то знает, – перевела внимание Сяомин на монаха и проводника.
– Да, действительно, поделитесь, о чем это вы шушукаетесь с самого утра! – поддержала её Джессика.
Чуть придержав своих верблюдов, чтобы сравняться с остальными, Номин коротко переглянувшись с Адамом, произнёс – Друзья, понимаю ваш негатив и страх, связанный с тёмными пятнами в вашем разуме, но спешу вас уверить, что ничего плохого не произошло. Дело в том, что мы посетили одно место, обитатели которого не хотят, чтобы о них знали другие люди. Потому нам и пришлось отведать некоего напитка, что чуть подкорректировал нашу память. К счастью, на всех он подействовал по-разному. У меня, к примеру, остались смутные образы произошедшего, а уж наш «путеводитель» и вовсе оказался невосприимчив к этому снадобью. Мы, конечно, этот факт скрыли. А так как сейчас мы достаточно далеко удалились от этого поселения, то уже можем поделиться с вами необходимой информацией.
После этих слов Зелёный Глас скромно улыбнулся и, оставив огорошенных таким рассказом товарищей, вернулся к ожидавшему его Адаму.
Уже на вечернем привале, когда все переварили произошедшее, Дьор обратился к присутствующим – Я, конечно, не знаю всех подробностей нашего «приключения» в «стране потерянных воспоминаний», но хочу сказать, что нам впредь стоит быть более осмотрительными. Это сейчас нам попались в некотором роде доброжелательные люди. Но что произойдет, если у них будут совсем другие интересы? Поэтому в будущем нам нужно будет выработать некую стратегию поведения с незнакомцами, дабы избежать повторения подобных конфузов.
– Жан, прекрати. Мы не можем предусмотреть всего и попытаться защититься от даже маловероятной опасности. Есть такое выражение в моей стране – «знал бы, где упаду, то соломки бы постелил». Так вот, сейчас уже не тот момент, где ты можешь контролировать ситуацию. Ты, безусловно, наш лидер, но не поводырь. Поэтому умерь свой пыл, – поднявшись и обращаясь не только к Золотому, но и ко всем, произнёс Вячеслав.
Хотевший ответить едко и колко Дьор, на мгновение замер, и словно поняв что-то лично для себя, не произнёс ни слова. Было удивительно слышать такую речь от прежде довольно пассивного и тихого Фиолетового. Поистине некоторые люди раскрываются лишь со временем, а меняются – по обстоятельствам. И, быть может, именно это общее путешествие наложило свой отпечаток на характеры друзей, сделав каждого чуть другим.
Утро встретило всех диким радостным криком. Невольно разбуженные Люди Радуги обнаружили Золотого весело скачущим в каком-то нелепом танце. На вопросительные взгляды друзей он ответил еще более дикой улыбкой и, протянув руку к соседнему бархану, сжал пальцы. В ту же секунду песчаный холм поднялся к небу в виде вихря, чтобы через мгновение нарисовать парящий в воздухе смайлик. Все изумленно внимали этому представлению. И только спустя почти полчаса, когда первые эмоции улеглись, и был приготовлен нехитрый завтрак, Жан поведал свою историю – Собственно, я сам ничего такого не ожидал. Проснулся раньше всех – организм требовал. Отошел подальше и, сделав свои дела, уже собрался идти обратно, как услышал шипение. Оборачиваюсь, а там из-за камня на меня змея смотрит. В разновидностях – ядовитая она или нет – я не разбираюсь, но на всякий случай медленно отхожу назад. И тут спотыкаюсь. Видимо, эта тварюга решила, что я опасен или так странно атакую. В общем, делает она рывок ко мне. Я на автомате прикрываюсь рукой, и сразу же меня накрывает какое-то знакомое ощущение. Смотрю, а гадина намертво сжата этаким щупальцем из песка, что появился буквально у самых моих ног. И тут я понимаю, что управляю этой псевдо-конечностью. Отшвыриваю змею подальше, и сразу решаю проверить, правда ли ко мне вернулись мои способности. Собственно, как только я окончательно удостоверился, так и не смог сдержать эмоции. Ну, вы и сами, наверное, услышали, – улыбаясь, закончил Дьор.
