Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина (сборник)
— Я наверху, — помог ей Валентин.
Лизамон взглянула вверх, и он скромно отвернулся, но она только хмыкнула, встала и неторопливо оделась.
— Это ты, — сказала она, — вежливо говорящий Валентин. Можешь спуститься сюда. Я тебя не боюсь.
— Я знаю, ты не любишь, когда тебе мешают отдыхать, — мягко проговорил Валентин, спускаясь по каменным ступеням. Когда он добрался до нее, она уже надела брюки и натягивала блузу на мощный бюст. — Мы попали в засаду.
— Ясное дело.
— Нам нужно в Мазадон. Скандар велел мне нанять тебя.
Он протянул пять реалов Залзана Кавола.
— Ты поможешь нам?
Она посмотрела на блестящие монеты:
— Цена семь с половиной.
— Ты же говорила — пять.
— То было раньше.
— Скандар дал мне только пять реалов, чтобы заплатить тебе.
Она пожала плечами и начала расстегивать блузу.
— В таком случае я лучше буду загорать. Можешь остаться или уйти — как хочешь, но держись на расстоянии.
— Когда скандар пытался сбить цену, ты отказалась торговаться, сказав, что честь твоей профессии не позволяет этого, — спокойно возразил Валентин. — Мои понятия о чести требуют, чтобы я держался цены, которую запросили.
Она поднесла руки к губам и захохотала так оглушительно, что он испугался, как бы его не сдуло. Рядом с ней он чувствовал себя игрушечным: она была тяжелее его более чем на сто фунтов, а ростом по крайней мере на голову выше.
— Ты такой храбрый или такой глупый? Я могу уничтожить тебя одним шлепком, а ты стоишь тут и распространяешься насчет чести!
— Я не думаю, что ты причинишь мне зло.
Она с большим интересом взглянула на него:
— Может, и нет. Но ты рискуешь, парень. Я обидчива и иногда, если дам волю своему гневу, приношу гораздо больше вреда, чем намеревалась.
— Давай сделаем так. Нам надо в Мазадон, а отозвать лесных братьев можешь только ты. Скандар заплатит пять реалов, но не больше. — Валентин наклонился и положил пять монет на камень у бассейна, — У меня есть немного своих денег, и я добавлю их к твоему гонорару.
Он достал кошелек, вынул из него один реал, второй, полреала, положил их рядом с пятью и с надеждой поднял глаза на Лизамон.
— Пяти будет достаточно, — ответила она.
Она взяла деньги Залзана Кавола, оставив деньги Валентина, и стала подниматься по тропе.
— Где твое животное? — спросила она, отвязывая свое.
— Я пришел пешком.
— Пешком? Ты бежал всю дорогу? — Она с изумлением уставилась на него. — Ну и честный же ты работник! Видно, он хорошо платит тебе, если ты соглашаешься на такое дело и так рискуешь?
— Нет, не слишком.
— Конечно, так я и думала. Ну ладно, садись позади меня. Эта скотина даже и не заметит твоего веса.
Она взгромоздилась на животное. Оно, хоть и было рослым для своей породы, сразу же показалось карликовым и хрупким. Валентин после некоторого колебания устроился позади Лизамон и обхватил ее талию. При всей ее громадности в великанше не было ни грамма жира, зато мышцы были выпуклыми и крепкими.
Животное легким галопом выскочило из рощи и побежало по дороге. Фургон, когда они доехали до него, был все еще плотно закрыт, а лесные братья плясали и щебетали вокруг деревьев позади сетки.
Они спешились. Лизамон спокойно подошла к фургону и высоким дребезжащим голосом окликнула кого-то из лесных братьев. С дерева донесся такой же ответ. Она произнесла что-то еще. Ей снова ответили. Затем последовало лихорадочное совещание с короткими увещеваниями и возражениями. Наконец она повернулась к Валентину:
— Они откроют вам ворота, но за плату.
— Сколько?
— Не деньгами, услугой.
— Какую услугу мы можем оказать лесным братьям?
— Я сказала им, что вы жонглеры, и объяснила, что это значит. Вы дадите представление, а они вас пропустят. В противном случае они убьют вас и будут играть вашими костями, но не сегодня, потому что сегодня у лесных братьев священный день, а в такой день они не убивают. Лично я советую вам выступить, но это уж как хотите, — Затем она добавила: — Яд, которым они пользуются, действует не очень быстро.
Глава 6
Залзан Кавол пришел в ярость: выступать перед обезьянами, да еще бесплатно? Но Делиамбер напомнил ему, что по уровню развития лесные братья все-таки выше обезьян. Слит заметил, что они сегодня не репетировали и тренировка пойдет только на пользу, а Ерфон Кавол решил вопрос, сказав, что это не просто представление, а плата за проход через ту часть леса, которой владеют эти существа. В любом случае выбора у них не было. Так что они вышли из фургона с дубинками, мячами и серпами, но без факелов, поскольку Делиамбер предупредил, что факелы могут напугать лесных братьев и тогда их действия будут непредсказуемы. Они нашли хорошо расчищенное место и начали жонглировать.
Лесные братья жадно следили за жонглерами. Сотни и сотни их выходили из леса, усаживались на корточки вдоль дороги, кусали пальцы и тонкие хвосты и переговаривались. Скандары обменивались серпами, ножами, дубинками и топориками, Валентин поодаль крутил дубинки, Слит и Карабелла выступали слаженно и элегантно. Прошел час, другой, солнце начало клониться в сторону Пидруида, а лесные братья все смотрели, и жонглеры работали, и никто даже не пытался убрать с дороги сеть.
— Мы будем расплачиваться с ними всю ночь? — спросил Залзан Кавол.
— Молчи, — велел Делиамбер. — Не оскорбляй их. Наши жизни в их руках.
Жонглеры воспользовались случаем, чтобы отрепетировать новые трюки. Скандары увеличивали число перехватов, отнимая броски друг у друга, и это выглядело комично из-за их размеров и силы. Валентин обменивался дубинками со Слитом и Карабеллой. Затем Слит стал быстро перебрасываться с Валентином, в то время как сначала Карабелла, а потом Шанамир бесстрашно кувыркались между ними. Пошел уже третий час выступления.
— Эти лесные братья получили от нас пятиреаловое представление, — ворчал Залзан Кавол. — Когда этому будет конец?
— Вы очень ловко жонглируете, — заметила Лизамон, — Им очень нравится ваше выступление. И мне тоже.
— Как мило с вашей стороны… — язвительно заметил Залзан Кавол.
Наступили сумерки. Видимо, темнота изменила настроение лесных братьев, потому что они вдруг потеряли интерес к представлению. Пятеро из них вышли вперед и стали обрывать сеть. Их маленькие с острыми пальцами руки легко справлялись с лианами, хотя любой другой безнадежно запутался бы в них.
Не прошло и нескольких минут, как путь был свободен, а лесные братья исчезли в лесу.
— У вас вино есть? — спросила Лизамон. Жонглеры к этому времени собрали свой инвентарь и уже готовы были ехать. — Ваше представление вызвало у меня страшную жажду.
Залзан Кавол начал было жаловаться, что запасов останется мало, но опоздал: Карабелла, бросив острый взгляд на хозяина, достала флягу. Женщина-воин запрокинула ее и осушила одним хорошим глотком. Затем вытерла губы рукавом и рыгнула.
— Неплохое, — похвалила она. — Дюлорнское?
Карабелла кивнула.
— Эти гэйроги, даром что змеи, а в выпивке понимают толк. В Мазадоне вы такого не найдете.
— Ты говорила — траур три недели? — спросил Залзан Кавол.
— Не меньше. Все общественные развлечения запрещены. Желтые траурные полотнища на всех дверях.
— От чего умер герцог? — осведомился Слит.
Великанша пожала плечами.
— Одни говорят, что его напугало до смерти послание от Короля, другие — что он подавился полупрожаренным мясом, а третьи — что он перетрудился с тремя наложницами. Да и какое кому дело? Он умер, и сомневаться в этом не приходится, а все остальное — мелочи.
— И работы там не будет? — мрачно поинтересовался Залзан Кавол.
— Нет, ничего до самого Тагобара, а может, и дальше.
— Столько времени без заработка, — пробормотал скандар.
— Да, тебе не повезло, — кивнула Лизамон. — Но я знаю, где вы найдете хороший заработок, — как раз за Тагобаром.
— Да, — откликнулся Залзан Кавол. — В Кинторе, я полагаю.
— В Кинторе? Нет, там сейчас голодное время. Этим летом у них был плохой урожай, торговцы прижали кредит, и вряд ли там есть деньги, чтобы тратить их на представления. Нет, я говорю об Илиривойне.
— Что? — вскричал Слит, как будто его поразила стрела.
Валентин порылся в памяти, ничего не вспомнил и шепнул
Карабелле:
— Где это?
— Юго-восточнее Кинтора.
— Но к юго-востоку от Кинтора — территория метаморфов.
— Именно.
Тяжелые черты лица Залзана Кавола оживились:
— Что за работа для нас в Илиривойне?
— В следующем месяце у меняющих форму фестиваль, — ответила Лизамон Халтин. — Там будут танцы в честь урожая, всяческие состязания и празднества. Я слышала, что иногда труппы из имперских провинций приходят в резервацию и во время фестиваля зарабатывают большие деньги. Меняющие форму без всякого уважения относятся к имперским деньгам и легко тратят их.
