Александр Лукьянов - Трейлер Старика
Когда Белоснежка вместе с другими новичками была выпущена из «детского сада», ей вручили толстые глянцевые каталоги передвижных жилищ и предложили выбрать понравившуюся модель. Через сутки Морж привел её в полдень на тот участок тридцать девятого сектора Стены, куда уже подруливал электромобиль, тянущий за собой будущее жилище Белоснежки. Бригада бытовиков уже поджидала там же. Они в считанные минуты установили новенький жёлто-красный дом на колёсах задней стенкой к внутреннему парапету Стены, подключили электропроводку и антенну компьютерной сети, привинтили трубы горячего и холодного водоснабжения и канализации, весело поздравили с новосельем и укатили. А уж настраивать внутренний режим (температуру влажность и освещённость) в доме пришлось самостоятельно. И тут Белоснежке пришлось столкнуться с немецкой дотошностью и педантичностью: настройки компьютера на создание внутреннего микроклимата заняли целый час. Одна только шкала озонирования воздуха была градуирована на двадцать делений. А вышеупомянутая отопительная панель вообще жила какой-то сложной жизнью и её внутренний мир, судя по её хлопотливым включениям-выключениям был особенно многогранен и замысловат.
Белоснежка поудобнее устроилась на диване, подняла крышку ноутбука, нажала клавишу запуска. Экран окрасился синим, забавный пингвин при загрузке отбил традиционную залихватскую ирландскую чечётку на фоне карты Зоны. Поисковая система «Нашего Мира» предложила выбрать необходимые действия…
Из сочинения Тихони
(дата записи неизвестна, предположительно 2009 г,
выполнена на отдельном листке, вложенном в рукопись)
Да-а создавать «компьютерный парк» нам придётся практически с ничего. В спешке покидая Стену, когда Старик присоединял ее к Зоне, армейцы и учёные извлекли из всех компьютеров жёсткие диски и вывезли их, многое привели в полную негодность. Мы посещали лаборатории, кабинеты, центры связи и везде видели одно и то же: следы торопливого бегства.
— Хлам. — монотонно скрежетал Старик, когда нашими глазами осматривал валяющиеся на боку серые корпуса системных блоков, разбитые мониторы и дырявые плазменные панели. — Рухлядь. Всё это барахло никуда не годится. Металлолом. В переплавку его, в смысле — в репликатор!
Во время первых же переговоров с опомнившейся от шока расеянецкой стороной Старик предложил в обмен на проведение в Зоне экспериментов и снабжение внешнего мира различными полезными порождениями Зоны поставлять самую современную вычислительную технику. Кривясь и морщась, американские марионетки из «правительства» РФ согласились. Но первые образцы стационарных компьютеров и ноутбуков Старик после сканирования приказал тут же вернуть назад.
— Даже не смешно. — пояснил он. — Набили коробки устаревшим железом, запихали в каждую по пригоршне подслушивающих и передающих микроустройств и думают, будто хитрее всех.
В конце концов, при обследовании не то пятого, не то шестого предложенного извне мощного сервера, Старик выразил сдержанное удовлетворение.
— Образумилися. — ядовито изрёк он голосом Ушастого. — Угомонилися. Перестали играть в шпионов. Суперменишки в мокрых ползунках, право слово. Что ж, эта… (пауза)… машина — чистая, ребята. Жучков нет. Годится к работе, хотя и не бог весть что. Волоките её в репликатор, множьте. А я к следующему разу договорюсь о современных и мощных ноутбуках и о новых карманниках. Буду делать из вас респектабельных людей. А то шляетесь, словно бродяги, с дешёвым ширпотребом, смотреть стыдно и слушать неудобно.
Белоснежка хмыкнула. Ей уже рассказывали ставшую легендой историю о том, как, как в марте 2010 года в Зону бежал Угрюмый. Бежал шумно, провожаемый стрельбой охраны и погоней с овчарками. Старик приоткрыл перед ним защитное поле, тут же захлопнул завесу и трижды раненый перебежчик без сознания повалился под Стеной. Из него выковыряли автоматные пули, заштопали дыры, отпоили и отмыли целебной водичкой из амазонских озёр, угостили капсулой с зелёным контактным желе. О причинах бегства Угрюмый наотрез отказался говорить, заявив лишь, что возвращению во внешний мир предпочтет даже медленное прокручивание его в мясорубке с последующей прожаркой фарша на медленном огне. Безусловно, никто не собирался ни возвращать беглеца за Стену, ни изготавливать из него начинку для беляшей: дезертир оказался ценнейшим приобретением. Угрюмый был, что называется, компьютерщиком от бога, прирожденным программистом и техником. Он быстро освоился с реалиями обновляемой Зоны и сколотил бригаду из шести помощников, таких же фанатичных поклонников компьютерной техники. Вначале он предполагал использовать Усть-Хамскую Антенну, но Старик отсоветовал это делать: «Зачем же усложнять жизнь себе и другим? Конечно чуть дольше, зато гораздо надёжнее будет наладить проводную связь». В здании бывшей телерадиостудии на окраине Усть-Хамска Угрюмый устроил свой компьютерный центр и узел электронной связи. Самой сложной проблемой для него и Старика оказалось наладить цифровую связь с Мозгом Зоны. Это была целая эпопея, заслуживающая отдельного описания. Несколько десятков компьютеров при этих попытках просто сгорели зеленым пламенем. В буквальном смысле. При опытах и экспериментах за спиной Угрюмого постоянно торчал кто-то из его помощников с огнетушителем наготове. Наконец, Старик заявил, что видит память подключенного к Мозгу Зоны компьютера.
— Примитив, естественно. — кратко констатировал он. — Микроб рядом с китом. Но не беда, будем совершенствовать.
(Конец записи)
Через пару недель совместной работы команда Угрюмого и Старик превратили операционную систему Linux Chinese 2009 в совершенно новый и вполне работоспособный «Наш Мир», символом которого стал сохранённый в память о предке пингвинёнок Линукс. А в новогоднюю ночь с 2010-го года на 2011-й открылась информационная сеть Зоны под тем же названием — «Наш Мир». Она предоставила каждому возможность общаться как при помощи электронной почты, так и в режиме видеотелефона, обеспечила доступ к начавшимся формироваться электронным библиотеке и видеотеке. В общем, было сделано, вне всякого сомнения, великое дело.
И пунктом № 1 в меню «Нашего Мира» значилось — «Старик».
Белоснежка ткнула стилом в первую строку меню на экране ноутбука. Прозвучал мелодичный сигнал, ровный синий фон сменился пейзажем: белый дом под черепичной крышей, окружённый густой зеленью, стоял на возвышенности на берегу круглого озерца. Из дома вышел босой человек в светлых льняных штанах и такой же, длинной, просторной рубахе без пояса. Лысый, сероглазый, с жёстко очерченным тонкогубым ртом. Он приветливо взмахнул рукой, приблизился, сел на песчаный бережок и с наслаждением поелозил пятками в прозрачной воде. Изображение приблизилось.
— Здравствуй, Старик.
— Привет, Белоснежка. Желаешь побеседовать? — из динамиков доносился нормальный человеческий голос, не имевший ничего общего со скрипучей речью, раздававшейся в наушниках КПК.
— Если не отвлеку.
Старик от души рассмеялся, наморщив лоб.
— Не отвлечёшь. Да в настоящий момент я ничем особенным и не занят. Разговариваю более чем с двумя тысячами жителей Зоны и с половиной Переселившихся, а это еще полторы тысячи. Ну, и попутно выполняю около сорока тысяч различных операций по управлению объектами Зоны. Режим практически полного и безмятежного отдыха.
— Ой! — только и сказала Белоснежка.
— Конечно, хочешь что-то узнать. — вздохнул Старик. — Просто так поболтать желающих мало…
— Да в общем… это… — Ладно, чего уж там, не мямли, выкладывай свои вопросы. Наверное, что-то связанное с рукописью Тихони?
— Да.
— Отчего прямо к нему не обратилась?
— Чуть позже. Добралась до страниц, где говорится о тебе.
— А, вот в чём дело. И?
— И остановилась на них. Хочу узнать кое-что, но боюсь показаться назойливой… Наверное, нет в Зоне существа, которое не поинтересовалось бы, каково тебе пришлось сразу же после Переселения. Первому из людей шагнувшему… туда…
Старик поднял бровь и задумчиво пошлёпал ногой по воде. За его спиной ветерок с шуршанием тронул камыши.
— Наоборот. — сказал он. — Мало кто проявлял такую похвальную… назойливость. Считанные единицы. Кстати, это твоё качество и было одной из причин, по которой я предложил продолжать рукопись Тихони именно тебе. Что ж, попробую кое-что рассказать. Как вижу, включила видеозапись?
— Разве нельзя?
— Отчего же, запиши. Но лучше если потом ты перескажешь наш разговор письменно, а записанное сотрёшь. Начинаю…
Сразу после Переселения я горько пожалел, что в той, прошлой «телесной», жизни всерьёз не занимался философией. Всё не хватало времени, да, честно говоря, и желания тоже. Само собой подготовка к обязательным вузовским и кандидатским экзаменам — не в счёт. А когда оказался здесь, стали меня посещать мысли (чуть не скатился до чёрного юмора — «стали приходить в голову», где у меня голова?), что были правы те мыслители, которые утверждали: мир — не более, чем совокупность разнообразных ощущений личности. Кстати, совершенно невозможно доказать: ощущений самозарождающихся внутри этой личности, либо переданных извне. Жил и творил столетие тому назад в Польше такой замечательный писатель, фантаст-коммунист Станислав Лем. Слышала о таком? Зря, стоит почитать. К сожалению, всё никак не удаётся собрать здесь полного собрания его сочинений. Поэтому не помню названия его рассказа, в котором главный персонаж заподозрил, что он — всего-навсего комочек живой плоти, плавающий в банке с питательным раствором и утыканный электродами. Сигналы, подаваемые неведомым экспериментатором, создают ощущения якобы окружающей комочек Вселенной. Таким образом, с точки зрения экспериментатора Вселенная комочка — виртуальна, она не более чем отлично наведенная иллюзия. А поскольку вырваться за пределы этой иллюзии нет совершенно никакой возможности, поскольку она для подопытного самодостаточна, неизбыточна, внутренне непротиворечива и подкрепляется транслируемыми извне же «доказательствами», то и является для комочка «настоящей» реальностью.
