Боб Шоу - Ночная прогулка
Запоздало вспомнив про электроглаз, Теллон нажал на копку номер два, еще настроенную на Хелен, и теперь видел ее глазами. Перед ним появилось узкое лицо Черкасского и его нелепо-пышные волнистые волосы. Глаза его возбужденно блестели, он что-то говорил. Внимательно наблюдая за его губами, Теллон начал «читать»:
«…войдите в мое положение, мисс Жюст. В данном контексте ваш рассказ показался нам несколько фантастичным: но теперь, когда мои люди отыскали Теллона по тому адресу, что вы нам дали, мне остается только извиниться. Сперва Теллон оказал сопротивление, но поняв, что это бессмысленно, он сдался и признался, кто он такой, поэтому…» Изображение его лица исчезло — Хелен повернулась к желтому крану, где прятался Теллон.
Ее все это, наверное, озадачило не меньше меня, подумал Теллон. Адрес, который Хелен продиктовала Черкасскому, был взят, что называется, с потолка. Они знали только, что это где-то в районе складов. Но люди Черкасского действительно отправились по указанному адресу и нашли там человека, которого сочли Сэмом Теллоном. И — венец всего — этот человек действительно признал себя Сэмом Теллоном!
Глава девятнадцатая
Теллон опять подключился к глазам Сеймура и стал наблюдать, как Хелен, Черкасский и остальные приближаются к транспортеру. Через несколько минут благодаря появившемуся столь загадочно и чудесно тому, другому Теллону путь к кораблю будет свободен.
Как бы то ни было, Черкасский рано или поздно докопается до правды, и когда это случится, Хелен уже ничто не спасет. Она спокойно шла рядом с остальными, стараясь выглядеть беззаботной, но Теллон заметил, что то и дело она поглядывает в сторону его убежища. Вот он — последний миг, подумал он, в последний раз я вижу ее и ничего не могу сделать — только смотреть, как она уезжает вместе с этим чудовищем, Черкасским. Теллон почувствовал, что за эти несколько секунд постарел на годы.
— Хелен, — прошептал он.
Услышав ее имя, Сеймур бешено выгнулся в руках Теллона, спрыгнул на землю и стремглав понесся через площадку к людям. Теллон, еще настроенный на собачьи глаза, увидел, как фигуры в поле его зрения разрастаются. Вытянутое лицо Черкасского обернулось к собаке и к Теллону.
Подбежав к людям, Сеймур развернулся — очевидно, заметив Хелен, — и вся картина у него в глазах заплясала. Теллон переключился на Хелен и увидел, как маленький пес бросается вперед, а один из элэсбэшников машет руками, пытаясь отогнать его. Уголком глаза — ее глаза — он заметил и Черкасского: тот указывал на кран и что-то быстро говорил. Писклявые команды Черкасского донеслись и до убежища Теллона.
Яростно выругавшись, Теллон ринулся вперед. Двигался он неуверенно, ибо мог видеть лишь то, что видит Хелен. Вылезая через смотровой люк и глядя на себя ее глазами, он разглядел сперва вдалеке, под краном, свои ноги. А потом и всего себя целиком — бегущая серая фигурка накренилась, огибая угол ярко-желтого крана.
Собрав все силы, Теллон помчался к кораблю. От долгого сидения в тесном отсеке ноги у него затекли, и теперь он бежал, нелепо ковыляя, загребая руками и ногами, чтобы выжать хоть какую-нибудь скорость. Он видел, как элэсбэшники, рассыпавшись цепью, достают оружие; потом раздался знакомый злобный вой «шершней». Небольшой перелет — начиненные наркотиками иглы со звоном упали у его ног. Потом он услышал то, что и ожидал, — сухой треск пистолетных выстрелов, за которыми последовали приглушенные расстоянием крики: полицейские, которые прочесывали космодром, услышали шум. Залаял автомат, наполнив воздух воем рикошетов.
Теллон увидел маленькое размытое пятнышко — тельце Сеймура; пес, обезумев от страха, несся к своему хозяину. Вот он прыгнул Теллону на руки, едва не свалив его на землю, но тот, пошатнувшись, побежал дальше. Теперь он был на полпути к «Лайл-стар».
Глядя все еще глазами Хелен, Теллон заметил, как Черкасский сделал несколько быстрых шагов ему навстречу, потом остановился и старательно прицелился из пистолета. За миг до выстрела Черкасский пошатнулся — Хелен вцепилась ему в руку, вырывая оружие. С искривленным от ярости лицом Черкасский отшвырнул Хелен и вновь прицелился. Хелен опять бросилась на него, впившись ногтями ему в лицо.
Глаза Черкасского сверкнули белым огнем, когда он рывком повернулся к ней; круглое черное рыло пистолета изрыгнуло пламя. Тьма, застелившая глаза Хелен, скрыла бегущую фигуру Теллона. Он ослеп. От потрясения и ненависти Теллон дико закричал. Потом, переключившись на глаза Сеймура, он увидел серые мундиры, столпившиеся вокруг тела Хелен.
Теллон обернулся к противникам и стал посылать пулю за пулей, раз за разом нажимая на спусковой крючок. Пистолет заплясал у него в руке. Люди в сером оступались и падали под градом пуль, падали один за другим — только один Черкасский оставался на ногах. И, наконец, он сам выстрелил в Теллона.
Теллон почувствовал, как что-то рвануло его за рукав, и услышал почти человеческий, полный боли крик Сеймура. Потом Теллон оказался у подножия пандуса и побежал вверх по пружинистому скату. Наверху появился белокурый сержант; разинув от удивления рот, он расстегивал кобуру. Теллон автоматически выстрелил, и сержант, получив свои шесть пуль, рухнул с пандуса.
— Стреляйте, идиоты! — яростно орал Черкасский. — Прикончите его!
Пригнувшись, Теллон под градом свинца проскочил в шлюз и надавил на рычаг ручного управления дверью. Как раз в тот момент, когда моторы ожили и, взвыв, начали опускать тяжелую наружную дверь, Теллон увидел людей, несущихся к подножию пандуса. Он нажал на спусковой крючок, но пистолет лишь бессильно лязгнул.
Отшвырнув оружие. Теллон кинулся вверх по трапу на мостик, промчался по коридору и влетел в рубку. Смотровые экраны были пусты, пульт управления мертв. Правой рукой он пробежал вдоль ряда кнопок и рычагов; электрические сети и системы корабля стали оживать. Примерно через минуту антигравитаторы будут готовы «уронить» корабль в небо. Замерцал зеленый огонек, указывающий, что тамбур закрыт, судно герметизировано и готово к полету. Моментально почувствовав себя в безопасности, Теллон рухнул в среднее кресло и включил смотровые экраны. Слава богу, в Блоке его заставили отработать управление кораблем до автоматизма.
Экраны запылали, словно соперничая с панелями прямого обзора; замелькали разноцветные изображения. Перед Теллоном предстала панорама поля — корабли, краны. Он отыскал взглядом тело Хелен около транспортера. Оно лежало в той же позе. Темно-зеленая форма, медный факел волос, темный багрянец растекающейся крови.
— Прости меня, Хелен, — сказал он вслух. — Ради Бога, прости.
— Теллон? — с потолка над его головой захрипел чей-то голос. — Это ты, Теллон?
Нигде поблизости динамика не было. Откуда же звучал этот голос?
— Да, это Сэм Теллон, — сказал он устало. — Кто говорит?
— Фордайс. Я все думал, удастся ли тебе добраться до «Лайл-стар».
— Фордайс! — Только сейчас Теллон начал понимать, откуда появился тот, другой Теллон. — Все это время тут работал твой «жучок»!
— Естественно. А как же, по-твоему, мы догадались отправить нашего человека по адресу, который твоя подружка дала Черкасскому? Жалко, что тебе пришлось всем раззвонить про мозговую капсулу; во второй раз у нас этот номер не пройдет. Да, в Блоке тебя за это не погладили бы.
— Что значит — «не погладили бы»?
— Да… если бы ты отсюда выбрался. Но выбраться ты не сможешь. Прямо у тебя над головой эскадрилья лазерных плотов, а Геллер привел в боеготовность все тактическое ядерное оружие, какое только было у него под рукой. Ты никогда не пробьешься сквозь эту стену; а если и пробьешься, Большой Флот возьмет тебя в клещи, прежде чем ты выйдешь.
Теллон все еще думал о Хелен Жюст.
— Похоже, — сказал он рассеянно, — я наделал немало ошибок.
— Похоже, — без всякого выражения ответил Фордайс. — Прощай, Теллон.
Теллон не ответил. Он только заметил, что элэсбэшники, стоявшие в оцеплении вокруг корабля, со всех ног кинулись прочь. Некоторые из них на бегу косились на небо — это означало, что лазерные плоты готовятся пустить в ход свои ослепительно-красные копья-лучи и теперь его смерть — дело нескольких секунд. Корабль даже не успеет оторваться от земли.
Уже ни на что не надеясь, он потянулся левой рукой к клавиатуре, и только тут заметил, что пальцы его залиты кровью.
Однако боли он не чувствовал. Потом он вспомнил крик Сеймура когда они бежали по пандусу. Другой рукой он повернул его голову, чтобы рассмотреть поближе — не ранен ли тот? Живот собаки быстро вздымался и опадал, а чуть вьше, в груди, зияла дыра со рваными краями. Коричневатая шерстка слиплась от крови.
— И ты тоже, — пробормотал Теллон, ощутив, что Сеймур слабо лизнул его руку.
