Владимир Венгловский - Хардкор
Жаба на плече волшебника замерла и уставилась на меня круглыми выпученными глазами.
– Хозяин? – удивленно спросила она.
– Что ты делаешь?! – прошипел Олег. – Дурак! Идиот!
Сидящий на стене Вот одобрительно поднял вверх большой палец. Я сам был поражен тому, что делаю. Ранее не замечал за собой столь безрассудных поступков. Видимо, прошлое сына маркграфа наложило свой отпечаток.
Граф вытащил из ножен меч – полуторный, с широким лезвием.
– Поединок, говоришь, – прищурился он целым глазом. – Я убью тебя, щенок!
– В таком случае после этого мои друзья сдадутся без боя, – произнес я.
– Что?! – возмутился Олег.
– Но если проиграешь ты, – продолжил я, – мы пройдем в Вормс беспрепятственно и твои люди не станут мешать.
Граф наигранно развел руки и повернулся к банде.
– Что скажете, убить этого слабака на ваших глазах? – спросил он.
Толпа одобрительно зашумела.
– Застрели его, – прошептал Олег. – Убей, когда выдастся случай. Волшебник может ослабить защиту во время поединка.
– Нет, – сказал я. – Ты уже дрался в лесу. Теперь моя очередь.
Я достал лейфтр и протянул его Олегу.
– Если меня убьют – бегите в лес.
– Хо-зя-ин! – попрыгала на плече волшебника крылатая жаба.
Рукоять меча была холодной и шершавой на ощупь. Клинок покинул ножны, лезвие заблестело вечерней зарей. Интересно, какой у Графа уровень фехтования?
– Будем драться прямо здесь? – спросил атаман.
– Чего оттягивать? – пожал я плечами.
Снова пошел снег. Пушистые хлопья падали на волосы и одежду, оседали пышными узорами на ветвях, покрывали землю взамен унесенного ветром покрова. Холодный ветер резвился на дороге, вздымал с земли белые вихри и бросал их на городские стены.
Граф шагнул вперед, поднимая меч над головой. Я пошел ему навстречу. Удары сердца грохотом раздавались в ушах.
Неожиданно волной накатило чувство, которое обычно я вызывал через силу. Перехватило дыхание, заставило остановиться. Разгоревшийся в груди жар прилил к лицу, голова закружилась, и мир утратил объем. Плоская кукла Графа приближалась рывками, словно с каждым его шагом менялась спрайтовая картинка. Нарисованный меч у него в руках вызывал не страх, а улыбку. Толпа позади атамана превратилась в пестрый рисунок с размытыми краями. Проглядывающий сквозь открытые ворота город выглядел объемным, но стал игрушечным, ненастоящим – так обычно рисуют дети, делающие первые шаги в 3D-графике.
А потом волна наваждения схлынула, оставив после себя холодную спокойную уверенность. Я не помнил, кем был до сих пор. События моей жизни смешались в разноцветном калейдоскопе, потеряли значение. Важным осталось лишь «здесь» и «сейчас». Мои руки сжимали меч, а впереди был враг, которого я должен убить, иначе он убьет меня и моих друзей.
Подаренный Илвой клинок задрожал, я почувствовал, как сконцентрировалась в его лезвии кипящая во мне сила. Мы встретились – я и Граф. Он успел ударить первым. Наши мечи столкнулись, выбивая искры. Клинок Графа скользнул вниз, круглая гарда моего меча задержала движение. Я отвел оружие врага и ударил, метя в плечо. Граф увернулся, шагнув назад, и острие лишь разрезало воздух перед его лицом.
Опытный противник, наши силы равны. Несмотря на холод, по его лицу из-под черной повязки стекала капля пота. Наверное, я выглядел не лучше. Лес и город вокруг шумели, как кровь в ушах.
«Убей его, Граф. Выпусти кишки!»
«Зарежь, как свинью!»
«Игорь, прикончи гада!»
Не переставая, рычала Волчица.
Я нанес удар сверху вниз. Граф отразил его, затем пнул меня ногой в живот. Падая на спину, я увидел сверкнувший клинок, и правое предплечье резануло болью. Минус три единицы жизни. Снег взметнулся белой россыпью. Я успел увернуться от опускающегося меча, откатился в сторону, и клинок Графа воткнулся в землю. Прежде чем главарь банды отшатнулся, я полоснул острием по его груди и вскочил на ноги. Кольчуга хорошо защищает от рубящих ударов, но подаренный Илвой меч разрезал металлические кольца, и сквозь них начала просачиваться кровь.
Мы стояли друг против друга. Граф тяжело дышал.
Здесь не место красивым приемам, в драке двух хищников побеждает самый яростный. Граф нанес колющий выпад, метя в грудь. Полуторный меч тяжелый – его удар не столь быстрый, как хотелось моему врагу. Я успел сбить клинок врага к земле и, продолжив движение, ударил навершием рукояти, разбивая в кровь лицо Графа. Он отступил, выругался, сплевывая кровь и выбитые зубы, бросился в атаку. Но я ударил раньше. Меч скользнул под его клинком, пробил кольчугу и вошел в сердце врага.
Из груди Графа ударил фонтан крови, окрашивая снег, и атаман рухнул на землю.
Я соврал – в бою побеждает не самый яростный, а тот, кто сумел сохранить контроль. Перехватив меч левой рукой – правую, по которой стекала кровь, сводила боль – я повернулся к людям графа. Разукрашенный волшебник опустил посох, медленно склонил голову и ухмыльнулся.
– Ты теперь что, главарь банды? – спросил Олег.
– Хочу печеньку, – сообщила жаба голосом попугая, заучившего фразу.
Я достал из кармана высушенную пчелиную матку и бросил на тело Графа.
– Я – наследный маркграф этого города и прилегающих земель. Идите со мной, и мы дадим отпор троллям.
– Игорь, – негромко сказал Олег. – Вспомни, кто ты.
– Побережники называли меня Глазом дракона. Но я – Игорь Смелый, сын Вилфрида Смелого. Слишком долго я просиживал в тени. Пришла пора вернуться.
– Игорь! – Олег подошел ко мне и сжал правую руку.
– Что ты делаешь? – прошипел я. – Больно.
Он рывком поднял рукав моей куртки. Сквозь бегущую кровь я увидел татуировку: «Игорь Ламберт».
Мы в игре! Олег! Мария! Ежик! Мальчишка ждет моей помощи!
Перед глазами появилось сообщение: «Умение «Владение мечом» достигло двенадцатого уровня», сменившееся еще одним: «Ваша сила достигла тринадцати единиц».
Разрисованный волшебник приблизился ко мне, сплюнул под ноги и сказал:
– Зачем нам это? Тролли забирают лишь некоторых. Выйди сражаться – и они убьют нас всех.
На его разгоряченной коже таял падающий снег, и казалось, что волшебник покрыт росой. Жаба щелкнула языком, поймав пролетающую мимо снежинку. Олег выехал на гасторнисе вперед, заставив волшебника отступить назад.
– Эй, Горст! – выкрикнул мой друг, и один из бандитов дернулся от его зычного голоса. – Да, ты! Узнаешь меня, старый ворон?
– Генерал? – неуверенно спросил тот, кого Олег назвал Горстом. – Генерал Фойриг?
– А кто же еще? Помнишь, как мы сражались с тобой с саргарцами?
– Да, славно мы их тогда разделали, – улыбнулся Горст. – Серые крысы еще сидели под землей, и в войнах участвовали люди, а не купленные монстры. Говорят, что ты после этого дезертировал. Или тут баба виновата?
– Скажи мне, я когда-нибудь врал?
Олег соскочил с гасторниса, чтобы стать одного роста с Горстом.
– Нет, – покачал головой воин. – Ты всегда приводил к победе.
– Все слышали? – обратился Олег к толпе. – Я не привык раскидываться словами. Мы удержим Вормс и дадим отпор троллям. Сегодня ночью. Я сказал.
– Хочу, хочу, – захныкала жаба, копируя детский голос. – Хочу печеньку.
* * *Терпкое на вкус зелье лечения бежало внутри горячей волной, восстанавливая единицы жизни. Рана на руке затягивалась, вызывая нестерпимый зуд. Хотелось разодрать ногтями розовую кожицу, раздавить ползающих под ней муравьев.
Илва не желала возвращаться в разоренную таверну и сидела вместе со мной возле памятника Эрику, наблюдая за плывущими по небу черными тучами. В багровых отблесках заходящего солнца они казались стаей кракенов, преследующих русалок в небесном океане. Олег раздавал команды. Вокруг сновали жители города – обыватели и бандиты, люди и NPC – бывший генерал сумел поднять на борьбу всех. Оставалось лишь удивляться, как ему удалось за столь короткое время развить такую кипучую деятельность. Голос Олега перекрикивал царящий гам:
– Вы четверо! Валите деревья и стягивайте к пролому. Через час он должен быть заделан так, чтобы ни одна крыса не проскочила! Вы же и будете его защищать. Живее, сонные куры! Для себя стараетесь.
– Знаешь, как погибают подключенные к сети игроки? – спросил я у Илвы.
Волчица ничего не ответила.
– Тело дергается, изо рта вырывается неслышимый крик, и человек умирает, чтобы через период условной смерти вновь ожить вместе со своим виртуалом в игре. Это если не включен режим «хардкор», как здесь. Граф погиб окончательно, он сейчас лежит мертвый у компьютера, и родственники оплакивают его гибель.
– Ты сделал, что должен был, – сухо сказала Илва.
Хотелось напиться. Подняться, махнуть на все рукой: на людей и троллей, на весь этот безумный мир игры, войти в разрушенную таверну, найти среди обломков несколько склянок вина и напиться вдрабадан.
– Бочку в центр площади! – кричал Олег. – Это вся черная кровь, что сумели найти? Мало. Ты! Я к тебе обращаюсь! Как тебя звать? Фед? Хорошо, Фед, ты отличный парень, и ты будешь стоять с факелом возле бочки, пока я не прикажу поджигать. Стоять столько, сколько понадобится. Ты ведь не из трусливых, правда? Смотри мне в глаза! Храбреца всегда видно по взгляду.
