Борис Миловзоров - Рок
– Я тоже не понимаю, этот Джо молодого полицейского как грушу трясет. Чего не поделили?
Георг, а следом за ним и Джо вернулись на площадку.
– Так ты понял, Георг? – голос матерого дрессера звучал вкрадчиво, почти нежно, но за ним ощущалась подавляемая до поры клокочущая ярость.
– Ну, если нет других решений… – Георг из последних сил старался сохранить лицо, но видно было, что он очень испуган. Видимо, напарник просто так угрозы не раздавал.
– Как я рад, что мои доводы тебя убедили, – продолжал ерничать Джо. – Очень хорошо. А теперь иди и сделай то, что мы с тобой решили.
– Я?! – молодой дрессер в ужасе отшатнулся. – Нет! Нет! Никогда…
– Что-о-о?! – Джо угрожающе нахмурился. Потом медленно поднял свой шокер на уровень груди Георга. – Знаешь, мальчик, это ведь твой первый маршрут, у тебя мало опыта, но ты такой старательный… Я очень подробно расскажу о твоих положительных качествах, поверь мне. Ты мне не оставляешь выбора.
Бенни и Чарльз всматривались в происходящее, до них никак не доходила причина раздора между полицейскими. Георг стоял перед надменным напарником и молчаливо переминался с ноги на ногу. Лицо его, бледное и осунувшееся, выражало тоску и страдание.
– Ну же, – торопил парня Джо, голос его опять стал ласковым, почти дружеским. – Лучше сохраним нашу дружбу. Нельзя так малодушничать. Я начинаю сомневаться в твоей профпригодности, даю тебе последний шанс. – Джо подошел к молодому напарнику и положил руку ему на плечо, однако шокера не опустил. – Не робей, Георг, пойми, за все надо платить в этом мире. Тебе это только кажется страшным, на самом деле это быстро и безвредно, а иногда даже доставляет удовольствие. – Джо запнулся, потому что Георг при последних словах вздрогнул и покрылся холодным потом, поэтому после паузы он опять заговорил еще более вкрадчиво и проникновенно: – Во всяком случае, малыш, ты привыкнешь к этому со временем, это я тебе твердо обещаю. Иди же. Больше я уговаривать не буду.
Георг сломался. Он медленно, словно во сне повернулся и пошел к дохам. Пройдя мимо них, остановился перед девушкой. Голос его звучал хрипло.
– Кто ты?
– Я дох 2440.
– Иди за мной.
Они двинулись к краю затона.
– Бенни, что же они затевают?
– Боюсь, Чарли, что какую-то мерзость.
В его голове уже мелькнула догадка, но он не мог поверить, что люди могут опуститься до такого цинизма и скотства. Он уже давно держал в руке пистолет и готов был его применить, но не был уверен, что патроны не подмокли. Осечка означала для них с Чарли верную гибель.
– Боже мой! Чарли! Что он сделал?!
Отсюда хорошо было видно, как Георг остановился у обрыва пропасти и, шагнув в сторону, замер. Он смотрел на девушку, которая шла за ним. Вот она подошла, остановилась. Георг что-то скомандовал, девушка пошла дальше, несколько секунд, и она исчезла внизу. А поникшая, согбенная фигура молодого полицейского, не оборачиваясь, побрела назад.
– Ну, вот и все, – облегченно сказал сам себе Джо и обернулся. Все это время он неотрывно провожал взглядом печальную пару.
Он обернулся и тут же застыл в изумлении, потому что увидел перед собой, буквально в десяти шагах, человека. Из уст Джо донеслось что-то нечленораздельное. Встретить здесь постороннего?! Проще было поверить в призрак. Незнакомец шел прямо на него. Пистолет в его руке черным зрачком смотрел ему в лоб, а в глазах читался приговор. Дрессер задергался, его руки выронили шокер и суетливо искали кобуру, но взгляд завороженно, безотрывно был направлен на пистолет. Вот он нащупал кнопку, нажал, схватил рукоятку, потянул вверх… Еще есть время, он успеет.
Бенни бежал навстречу старому дрессеру и физически ощущал растянутые секунды, все происходило как в замедленном кино. Он сам не заметил, как неведомая сила выбросила его из-за камней, и опомнился уже мчащимся навстречу судьбе. Все было честно: кто первый, тот и прав. Осталось несколько шагов. Дрессер выпустил пистолет, понял, что не успеет, и заученно встал в боевую стойку. Он был выше Адамса почти на голову и в плечах шире. Но раферов учили не бояться таких противников. Бенни использовал всю энергию своего бега, взлетел в воздух, вытянув вперед правую ногу с загнутой вбок и на себя ступней. Боль за прошлое и настоящее слились упругим комком и повисли тяжелой каплей на ее подошве. Удар, легкое касание, и эта смертельная доза энергии стекла в грудь полицейского, сковала смертельным холодом сердце и легкие. Не издав ни звука, Джо рухнул на бетон. Все было кончено. Бенни не сомневался, что противник мертв, он это знал.
Георг, медленно возвращавшийся с места казни, так сосредоточенно смотрел себе под ноги, что заметил труп своего старшего товарища, лишь подойдя к нему вплотную. Два каких-то тощих субъекта сурово и молча смотрели на него. Георг онемел.
– Ну что, языка лишился? – процедил один и вынул руку из-за спины. Ствол пистолета закачался перед самым носом дрессера.
– Чарли, что с этим сопляком делать будем? Шлепнем?
– А зачем нам этот душегуб? Бери-ка, парень, своего напарника, да тащи туда, куда девчонку спровадил. Погоди, я сначала у тебя шокер с пистолетом позаимствую.
Георг как загипнотизированный смотрел на тело Джо, он не верил своим глазам. Парень безучастно отреагировал на прикосновение одного из незнакомцев, когда тот отбирал у него снаряжение, но когда он хлопнул его по плечу и повторил предложение поднять труп, Георг очнулся.
– З-з-ачем? – прохрипел он, заикаясь.
– Похоронишь в этой вонючей яме, – отозвался второй незнакомец, не сводя с Георга пистолета.
– А потом сиганешь вслед. А хочешь, вместе, – подхватил разговор другой. – Мы тебе полную свободу выбора даем.
Молодой полицейский всхлипнул и вдруг сел на землю. Беспомощно раскинув колени, он громко и по-детски зарыдал. Взахлеб, с обильными слезами и совсем без слов.
Пульдис толкнул локтем Адамса.
– Слюнтяй.
– Точно.
Они переглянулись. Бенни отрицательно помотал головой, Чарли все понял, и ответил пожатием плеч, мол, как скажешь, командир. Они подождали, когда истерика пойдет на убыль, потом Чарли подошел к Георгу и слегка пнул его ногой.
– Ладно, падаль, жить будешь. Подбирай мертвяка и волоки к затону. Скорее, пока не передумали!
Георг вскочил и, взвалив на плечи труп напарника, понес его к пропасти. Несколько раз он спотыкался, так как все время оглядывался на идущего следом Пульдиса. Взгляд у того был злой, он шел и непрерывно сердито ворчал:
– Шеф от тебя смерть отвел, он добрый, а я бы тебя скинул. Ишь, мрази, натешились девкой, и тут же губить! Спокойно отвезли бы ее обратно в поле и выпустили. Она же дох, не помнит ничего, пропалывала бы спокойно грядки дальше.
– Я не хотел, – не выдержал жуткого монолога Георг, – я уговаривал, а он уперся: из графика выбьемся. Она мне понравилась, мне так ее жалко. – У Георга опять полились слезы. – А он еще меня же и заставил…
– Хватит скулить! Кидай вниз.
– А что будет со мной?
– Следом не хочешь?
– Нет, нет, не надо!
– Иди вперед. Дернешься – убью с огромной радостью. А что с тобой делать, командир решит. Шагай.
ГЛАВА 28 в которой Глетчер изучает фауну Свалки и охотится на топов. Ветхий затон.
Четвертые сутки Глетчер полз по намеченному маршруту в своей Черепахе. Временами ему казалось, что он только что высадился на чужой планете. И ничего не было, ни Хармана, ни Алисы, ни Новой Цивилизации, ни этих пяти тысяч лет! Все это лишь анабиозные грезы, а настоящая действительность – здесь, на Свалке. Она состояла только в бесконечных горах мусора – от горизонта до горизонта. Даже небо здесь было какое-то не такое: дымчато-серое, нависшее. Анализ показал, что это испарения от процесса гниения и что они стелятся низко, метрах в пятидесяти от земли, но глаза их воспринимали как небо. От этого на душе было неуютно и тоскливо.
– Барри, как слышишь?
Глетчер взглянул на часы: 18.00, время очередного сеанса связи.
– Слышу хорошо, шеф, – буркнул в ответ астронавт.
– Опять на титулы перешел, – в голосе тестя слышалась укоризна, – мы же договорились.
– Ну, извини, отец. Противно здесь, настроение плохое, по Алисе скучаю.
– Держись, она тебе поцелуи посылает.
– Спасибо. Я ей их тоже посылаю.
– Новенькое что-нибудь есть? Необычное?
– Нет, отец. Пока все сходится с вашей статистикой. Много нитратов в почве, вернее, в мусоре; полно тяжелых металлов, органики неясного для меня происхождения, но она у вас тоже фиксируется. В атмосфере множество пиролизных и углеродистых примесей, азотистых соединений. Не хотел бы я дышать этой смесью.
– Барри, а как с фауной?
– Богатеет, отец. Вчера кроме червячков да плесени ничего не было, а сегодня знатный улов, вся ловушка забита.
