Сергей Шведов - И человечки зелёные в глазах
Сэм кивнул.
— Любая история развивается скачкАми. Эти всплески мы называем революциями. Название неточно, потому что само слово «революция» обозначает по латыни вращение. Но так уж сложилась терминология и не нам её менять.
— Если революция совершает в обществе поворот на 360 градусов, то это и есть вращение.
— Если что–то совершает одномоментно поворот на 360 градусов, то это «что–то» остается стоять на одном и том же месте. А вот уж если полный поворот кругом совершается в течение всего периода существования общества, то это и есть наш жизненный круг — из праха ты родился, в прах и превратился. Это утверждение тебе ничего не напоминает?
— Полный жизненный цикл однолетнего растения — зерно прорастает, выходит в трубку, колосится, даёт плоды, умирает и превращается в перегной.
— Логично. Вот такой бы ваша братия и хотела бы сделать историю человечества.
— Что это за братия такая? Я не принадлежу ни к одной братской общине или деструктивной секте.
— Забудь, проехали уже… Возвращаемся к вопросу о революционном развитии всего живого. По большому счёту, история земного человечества знала только три глобальные революции: Неолитическую, Иудеохристианскую и Финальную Апостасию.
В неолитическую революцию первобытный охотник насмерть бился с пахарем и пастухом, которые несли смерть матриархальным порядкам и первобытному равенству людей. Народу погибло, как после великого оледенения. Но землепашцы и скотоводы победили охотников (мужское начало общественного устройства) и собирателей (женское начало).
— А почему охотники насмерть бились с землепашцами?
— Запасы зерна устранили опасность голодной смерти и подарили человеку свободное время для размышления, лени и неги.
— Разве это плохо?
— Совсем не плохо. Но кое–кто поразмыслил и пришёл к гениальному выводу — пора кончать с первобытным равенством и силой присвоить себе право не только на свободное время других и на их имущество, но и на них самих. Всё во имя и на благо себя, любимого.
— Как это?
— Человек приручил скот, чтобы тот на него работал. Потом ловкий проходимец к скоту приравнял пленных рабов, а затем и своих соплеменников. Так появились имущие бездельники, которые и по сей день не сходят с ваших телеэкранов. В палеолите, до неолитической революции, бездельником был только шаман. Даже вожди племени были охотниками, равные среди равных. Все участвовали в погоне за зверем — не хватало сильных рук и зорких глаз. Добычу делили поровну, чтобы каждому воину хватило сил для будущей охоты. Вождь племени земледельцев или скотоводов уже не признавал равенства, сам не работал, а почти весь урожай или приплод скота принадлежали ему.
— Всё верно — производящему хозяйству нужен освобождённый руководитель, чтобы надзирать над полями и планировать будущий урожай.
— И это правильно, студент. Владыка в одиночку не успеет уследить за всем хозяйством. Появились надсмотрщики–менеджеры с палками, которые подгоняли уставших работников ударом по хребту. И ещё профессиональные убийцы и палачи — дружинники и рыцари для сбора податей (добровольно своё кровное никто князю не отдаст).
— Это называется рациональное распределение собственности в обществе, — сказал Сэм.
— Это называется имущественное и правовое неравенство. Вечная кабала и бесправие. За убийство смерда могли простить, за убийство княжеского воина — смертная казнь.
— Порядок должен быть, это же закон.
— Верно, студент, закон в угнетательском обществе защищает право имущего в его вечной тяжбе с неимущим. Этот негласный и незримый судебный процесс тянется именно с неолитической революции. Но у кого больше прав, тот всегда прав. Бедняки неизменно проигрывают и платят за всё, в том числе своим трудом оплачивают и растущие аппетиты владык да тягу их выродков к роскоши. Так бы и вертелось это приводное колесо с рабами, если бы иудеохристианская революция не бросила вызов миру долгового рабства и финансового хищничества. Особенно в последней её фазе — чисто христианской.
Адепты этой революции исповедовали раннехристианское отречение от частной собственности, равенство перед законом, товарищество в общежитии и братство в общении. Вся собственность принадлежала каждому члену общины на равных.
— Это аморально! Частная собственность — священна и неприкосновенна.
— Опять же верно, студент. Считай, что ты сдал первый зачёт. Все три мировые революции в первую очередь меняли моральные, нравственные устои отдельного человека и общества в целом, как утверждает наука социология, или обществоведение. Но любая объективная наука не знает моральных императивов. Наукой движут сравнительный анализ, гипотезы, экспериментальный опыт и оформленные в общепринятые законы теории. Поэтому мы не вправе утверждать, какая из революций была более гуманной. Тем не менее, именно моральная сторона неолитической революции как следствие развития идей патриархата сказалась весьма благотворно на генотипе и фенотипе человека. Он стал выше, умнее и здоровее.
— С чего бы это, хотелось бы знать? — наморщил лоб Сэм, забыв о том, что из–за частого проявления эмоций на лице могут образоваться морщины.
— Зародилась первобытная семья — самцы и самки, которые в эпоху палеолита спаривались, как в обезьяньей стае, по принципу кто кого зажмёт или кто кому подставит, превратились в отца и мать. Причём матерей в семье могло быть сколько угодно, но отец всегда один. Потому как вместо матриархата воцарился патриархат, неоспоримая власть отца. Появился благотворный запрет на спаривание матери с её потомством и браки между родными братьями и сёстрами.
— Хм, — пожал прекрасными мужественными плечами Сэм. — Цивилизованная норма.
— Не совсем. Патриархальное многоженство всё же допускало зоофилию и инцест между патриархом и его дочками и внучками, а также между двоюродными братьями, сёстрами, тётками и племянниками, что всё ещё отягощало наследственность и увеличивало смертность от генетических заболеваний. Вот поэтому одним из подспудных позывов иудеохристианской революции было стремление людей избавиться от вырождения потомства из–за близкородственных связей. Опять же — чисто моральный аспект революции.
— Но и толку–то людям с той морали? Только запреты одни.
— Э, не говори. Человек перестал умирать молодым. Он познал здравомысленную взрослость и мудрую старость. Накапливались опыт и знания. Прогресс познания мира набирал скорость. Неолитическая революция тянулась не один десяток тысяч лет, а иудеохристианская — всего две с половиной тысячи. Началась она с заповедей, записанных Моисеем на каменных скрижалях, и Ветхого Завета. В частности, с категорического запрета на зоофилию и инцест, а также на нарушение супружеской верности.
— Христос не велел?
— Не совсем корректно, студент. Предуготовление к христианской революции началось задолго до Христа. Пятикнижие Моисея, или Ветхий Завет, толковало прелюбодеяние как мерзость. Устами царя Соломона в его притчах оно остерегало пылких юношей от «негодной женщины, от льстивого языка чужой (жены)». Соломон, сам в юности прелюбодей ещё тот, в конце жизни наставлял юношу: «Не пожелай красоты её в сердце твоём, и да не увлечет она тебя ресницами своими; потому что из–за жены блудной обнищевают до куска хлеба, а замужняя жена (обольстительница) уловляет дорогую душу».
Сэм перебил:
— Можно сделать вывод, что целью прогресса было выведение потомства без отягощённой наследственности. Не слишком ли это похоже на примитивную селекцию скота с целью выведение более продуктивной породы, невосприимчивой к наследственным болезням?
— Это вульгаризаторский подход, студент. Ваша итоговая оценка будет снижена на один балл… Если подспудной идеей неолитической революции было вычленение человека из животного мира, то цель иудеохристианской революции брала выше — «совлечь с себя ветхого человека», чтобы подготовиться к преображению в «богочеловека», то есть отрыв от материальной природы и переход на уровень бесплотных высших сущностей, мир которых недоступен для любого существа из плоти и крови. Но двойственная природа человека (божественная и скотская) не позволила ему совершить это восхождение к высшей форме существования.
— А что помешало?
— Примерно через две тысячи лет после победы иудеохристианской революции тайно свершилась Великая Апостасия — вероотступничество от путей Откровения, данное людям через Христа.
— И что дальше?
— А дальше всё — приехали… Из второго постулата нашей лекции следует, то человеку свыше был дан свободный выбор между добром и злом, так ведь? В неолитической и иудеохристианской революциях человечество смогло сделать положительный выбор — подняться над злом, преодолеть угрозу вырождения из–за плохой наследственности, но споткнулось на пороге к переходу в высшую форму существования тел — волновую, без материальной оболочки.
