Вадим Еловенко - Пастухи на костылях
— Доброго утра. — Сказал зычно один из них.
— У кого утро, а у кого уже давно вечер. — Ответил заученной фразой, жмурящийся от света путник. — Все зависит от разницы во времени.
— Да. Действительно. Все зависит от времени. — Согласился мужчина у внедорожника и жестом пригласил путника в машину.
— Вы опоздали. — Проходя мимо мужчины сказал путник, но не получил ответа на свою претензию.
Когда подобранный забрался на заднее сидение, второй мужчина, севший справа от водителя, осведомился:
— А вы совсем без вещей?
Вместо ответа путник кивнул, не думая о том, что его жеста впередисидящий просто не видит.
— Все что мне понадобится, я возьму здесь. — Сказал он и в этот раз уже кивком отозвался спрашивавший.
Водитель, развернувший в два приема машину в обратный путь, спросил неподобающе насмешливо:
— Вы молодо выглядите. Ваш предшественник даже нам показался стариком.
Путник, странно прикоснувшись к виску, словно мучаясь головной болью, пояснил:
— Возраст для нас не важен. Абсолютно. — Подумав, путник добавил: — Дети и старики такая категория, что меньше всего привлекают ненужного внимания.
— Не, ну на ребенка вы тоже не похожи. — Признался со смешком водитель. — У вас есть хоть какие-нибудь документы?
— Да, паспорт Украины. — Кивнул пассажир.
— Нет, он не подойдет. — Уверенно покачал головой водитель.
— Значит, сделайте мне новые документы. — Флегматично пожал плечами сидящий на заднем сидении и отстраненно стал смотреть в окно.
Вместо ответа водитель лишь внимательней всмотрелся в залитую туманом дорогу и начал сухим тоном инструктировать собеседника:
— Вы будете жить на Юго-Западной первое время. Ваша легенда уже готова. Документы, когда сделаем, поправим в мелочах и ее. Тогда уже и на работу вас определим, как было условлено. Хотя конечно вы нас немного подвели с вашим возрастом. Думаю, нам все равно придется делать вам не меньше двадцати пяти…
— Кто мой патрон? — Перебил говорившего путник.
— Депутат Госдумы. Естественно вас оформят его помощником для полного доступа. То, к чему вы как помощник доступа иметь не будете, вам будет предоставлено отдельно. Все протоколы и слушания, все материалы по интересующему вас делу… в общем всем чем можем…
— Федеральная служба при проверке не наткнется на несуразности? — скорее для проформы спросил Путник.
— А вы надолго к нам? — Поинтересовался водитель осторожно.
— Пока не пойму, что происходит и какие меры принимать. А там уже либо я останусь координировать работу прибывших специалистов, либо, если ничего страшного, то да… думаю, довольно быстро покину вас. Но все равно рассчитывайте не меньше полугода.
— Тогда федералы могут и накопать неувязки. — Сказал, поворачиваясь второй встречающий. — Нас не предупреждали, что вы так к нам надолго. Нам обещали простой визит контрольный для ознакомления. На наш взгляд все происходит более чем удачно. Страна семимильными шагами интегрируется в мировое сообщество. Странно и непонятно… Что именно вызвало у вас беспокойство? Тем более настолько, чтобы полгода изучать обстановку вблизи.
— А разве полгода это долго? — Искренне удивился почти подсохший пассажир.
— Для такого дела да. — Уверенно заявил водитель. Немного помолчав, обгоняя еле плетущийся раздолбанный гремящий грузовичок, он снова обратился к путнику: — Так что именно так взволновало ваше руководство?
Пассажиру сзади не очень хотелось пускаться в объяснения, но инструкции по обращению с партнерами требовали от него хотя бы мнимой искренности.
— Нас несколько удивило, почему не были приняты меры по предотвращению этого очередного саммита в Санкт-Петербурге. А то, что встреча с делегацией ЕС прошла опять не в Москве, а вообще черт знает где, нас уже даже не удивляет, а просто вызывает раздражение. Понятно и приятно, что товарооборот между странами Европы и Россией растет. Но не надо забывать и о ключевых моментах, от которых Россия не отступает ни на шаг. Очень непонятны очередные военные учения в Псковской области. А испытания нового противоракетного комплекса? Некрасиво, что никто из вас ничего не сделал, чтобы остановить программу вывода на орбиту новой группировки военных спутников. Россия, как и Китай, чересчур много сил и средств уделяет для модернизации армии. Это пока еще копейки, но мы видим тенденцию и хотим понимания. Если ваши ястребы готовятся к войнушкам, мы будем пристальнее рассматривать весь вопрос в комплексе. Вплоть до радикальных мер. Сейчас нельзя, и это не только наше мнение, милитаризировать общество и нельзя даже думать об этом. И вами и нами сделано все возможное, чтобы ценность человеческой жизни перестала быть абстракцией. Гуманизм должен прививаться с садиков. Пусть навсегда забудут, что такое в войну играть. — Тяжело вздохнув, Путник добавил: — Так же мы хотим понять, как исправить ситуацию с вашей миграционной политикой. Миграцию надо остановить. Любой ценой. Если бы ваши пустили на территорию России, скажем, турок или корейцев по такому упрощенному варианту, слова бы никто не сказал. Но увеличение населения за счет русскоговорящего притока нас несколько настораживает. России достаточно даже двухсот миллионов, что бы процессы, которые мы для нее наметили, невозможно было бы реализовать. Есть еще некоторые моменты. Да и вы сами наверняка понимаете, что без веских опасений меня бы не послали.
Водитель несдержанно хмыкнул и сказал:
— Но то, что вы перечислили это не повод, это так… Саммит в Питере, это довольно давно прогнозируемое предприятие. То, что ЕСовцы опять отдыхали на Волге тоже понятно. Нашим там удобнее им мозги пачкать, чем в Москве. Детишки в садике давно в мобильные телефоны играются. Общество максимально демилитаризировано. Остатки старого поколения и отщепенцы еще думают и мечтают о легализации оружия… Но их минимум. А миграционная политика… не понимаю, чего вы боитесь. Во всем мире только триста миллионов знающих русский язык и считающих его вторым или первым… Это капля в море. При любом раскладе эта капля не сдвинет ничего. И популяризация языка, о которой нынче бредят, практически невозможна без экономического вторжения России на африканском материке, да и в странах Азии и южной Америки. А силенок у России пока не хватит для такой макроэкономической экспансии.
— Пока не хватит. — Согласно кивнул гость. — Но скоро критический период. Осталось лет десять — двадцать. А в такие периоды… сами понимаете. Никто ничего гарантировать не может.
Упоминание о неком загадочном критическом периоде, словно командой заставило всех замолчать. И водитель, и его спутник, и подобранный пассажир очень не любили эту тему. Это была больная тема для них. Прошло минут десять, не меньше, прежде чем они снова заговорили.
— Мне кажется, вы не до конца с нами откровенны. — Через силу усмехнулся водитель. — Все эти рассказы про наступающий критический период нам, честно говоря, уже кажутся не более чем сказкой. Мы так наших граждан кормим сказками. Но вы-то нас зачем? Вроде делаем одно дело. Или нет?
Пассажир на заднем сидении раздраженно поджал губы, но нашел в себе силы и желание ответить мягко и успокаивающе:
— Я с вами абсолютно откровенен. Если вы хотите больше на эту тему пообщаться, надо это делать не в машине. Не время и не место.
Водитель замолчал, а его сосед как бы сказал невзначай:
— Да, надо всем отдохнуть. Мы же тоже не спали сегодня…
Пассажир сзади уверенно пообещал:
— Скоро все мы будем очень мало спать. Работы предстоит МНОГО.
2.Машина, надрываясь и кренясь, прошла поворот. Не тормозя, водитель влетел в еще один крутой вираж. И еще. Казалось это не подмосковная дорога, а настоящий горный серпантин. Тихо ругаясь, молодой водитель все-таки стал снижать скорость. Время было дорого, но жизнь дороже. Тем более что он вкатил в деревню, и играть в «увернись от пешехода» ему очень не хотелось. Скорость упала до километров ста в час, но парню стало казаться, что он еле телепается. Только окончились постройки этого небольшого селения, как он снова вдавив педаль в пол, довел скорость до ста шестидесяти.
Он не догонял. Он не убегал. Он не спешил на встречу. Он просто несся в свой загородный дом. У него было слишком много мыслей, которые стоило упорядочить в голове. И лучше чем там, в тиши сада, на берегу рукотворного прудика, с железной кружкой коньяка в руках и сигаретой у него не получилось бы все оценить, обдумать и в конце принять решение.
В динамиках над всеми издевался «Сплин» со своей «Жертвой талого льда». В салон врывался раскаленный ветер. В лобовое стекло бились камикадзе-мошки. А в баке омывателя уже, как пару дней окончилась жидкость. Но разве обращает на это внимание человек, который буквально несколько часов назад выжил там, где выжить был не должен? Разве думает о какой-то жаре человек, чей мозг плавится от вещей, которые не положено знать простому смертному. И уж совсем станет любому плевать на сплиновского «явившегося в полночь дирижера» после того, как этого дирижера увидел воочию.
