Юрий Никитин - Тангейзер
Из-за пригорка выметнулись первые всадники на стройных конях с узкими головами и змеиными шеями, за ними несется вся масса, поднимая желтую пыль, донесся хриплый крик «Алла!», и все помчались сперва прямо, а потом взяли в сторону и пронеслись мимо, как грохочущие призраки.
Вальтер схватился за сердце и сказал почти плачущим голосом:
– У меня чуть сердце не выскочило!
Могучий Карл прогудел мощно:
– Что сердце… У меня чуть не выскочило в штаны…
Константин захохотал таким гулким басом, что земля под ними резонировала и прогибалась.
Отхохотавшись, он вытер гигантским кулаком слезы.
– Как же я люблю…
– Что? – спросил Карл зло.
– Смотреть люблю, – прогрохотал Константин весело, – на таких вот… га-га-га!.. Как они пронеслись, смотреть любо!..
– Что тут хорошего? – спросил Карл раздраженно. – Не верю я им!.. В Сицилии, ладно, еще понимаю, но зачем их с собою и сюда тащим?
– А почему нет?
Карл рыкнул:
– Они ж тут в родной Сарацинии враз переметнутся на сторону сарацин!.. И всех нас повяжут во сне, передадут своим!
Константин перестал хохотать, лицо стало почти серьезным.
– Дорогой друг, такие подозрения неуместны. Они, можно сказать, выражают недоверие нашему императору! Если он взял их с собой в качестве личной охраны, значит, доверяет.
Поднятая копытами желтая пыль оседала долго и нехотя, предпочитая блистать на солнце мелкими искорками. Цветные конские попоны вскоре стали серо-желтыми, Вальтер часто чихал и выплевывал на дорогу плотные сгустки пыли.
Они ехали еще несколько часов, наконец вдали в фиолетовой дымке начала проступать некая гора. Тангейзер рассмотрел, что она вся усеяна домиками с плоскими крышами.
Константин величественно протянул руку, словно готовился отдать приказ атаковать и уничтожить вражеское войско.
Тангейзер проследил взглядом за указующим перстом. Крохотные домики странно кубические, такие же светло-желтые, как и песок пустыни. Между ними торчат странные деревья, когда высокий ствол, а на вершине вместо веток лишь гигантские листья, каждое по два ярда в длину.
– Яффа, – сказал Константин. – Кстати, неплохой морской порт.
Тангейзер спросил в удивлении:
– Тогда почему мы высадились на пустынном берегу, а не прямо здесь?
Константин ухмыльнулся.
– Здесь сарацины всегда готовы к защите. А мы оказались бы беспомощны…
Берег, как видел Тангейзер, достаточно крут, домики громоздятся на нем буквально один над другим так, что, выходя из дверей, обязательно окажешься на крыше соседа.
От воды Яффу отделяет длинный ряд высоких и непроходимых для кораблей рифов, зато справа и слева у воды множество лодок, как под парусами, так и весельных.
– Как будем атаковать? – спросил он. – Что-то не вижу сарацинской армии… Господи, да вон же они!
Он выхватил меч, лицо загорелось жарким пламенем, глаза заблестели, как звезды, он стал словно бы выше ростом, а руки заметно потолстели.
Из распахнутых городских ворот навстречу выплескивается легкая конница сарацин, но все в прекрасных кольчугах, в железных конических шлемах, что надежнее в бою, чем рыцарские, под всеми великолепные кони…
Тангейзер часто дышал и смотрел на сарацин неотрывно в ожидании сигнала к атаке.
Константин сказал весело:
– Да что с вами? Своих не признаете?
Вальтер всмотрелся в сарацин, что продолжают выплескиваться из городских врат, хотя вообще-то стена в руинах, можно перескочить где угодно.
– Своих? – переспросил он.
А Карл бухнул гулко:
– Я и смотрю, на тебя так похожи!
Константин беспечно гоготнул, огромный и довольный, как величественный слон.
– Ну вот, уже начинаете привыкать.
Тангейзер сказал нервно:
– А меня всего трясет! Не знаю, привыкну ли вообще…
Он заметил, что могучий рыцарь присматривается к нему, но не понимал причины. А Константин в самом деле поглядывал на самого молодого из них с двояким чувством. В германских землях хорошо знают австрийско-баварский дом фрайхерров Тангузенов, давший так много славных полководцев, военачальников, политиков и могущественных лордов, способствовавших укреплению и величию многих княжеств.
Однако Тангейзер лишь обликом вылитый Тангузен: высок, широкоплеч и неприлично красив. Силен и великолепно владеет всеми видами рыцарского оружия, к тому же умеет стрелять из лука как может мало кто из лучников. Однако чересчур беспечен, не стремится к воинским подвигам, хотя стычек с противником не избегает, а за время путешествия из Европы к берегам Яффы шесть раз дрался в поединках и в каждом одержал победу быстро и жестоко.
Кроме того, он не просто умеет прекрасно складывать стихи и перекладывать их тут же на музыку, это входит в обязательное обучение любого молодого рыцаря, и потому многие умеют писать стихи, однако он иногда проговаривается, нарочно или намеренно, что это более славное занятие, чем побеждать с мечом в руке.
Сарацинское войско, числом примерно около двух тысяч, построилось ровными квадратами, что для них неслыханно, затем из ворот галопом вынеслось еще трое, у всех в руках трепещут знамена…
Тангейзер ахнул:
– Этого не может быть!
– Знамена Его Величества, – подтвердил Вальтер. – Они захватили для нас Яффу?
Константин проговорил с торжеством:
– Почему не может быть? Это же наш император, а не какой-нибудь тупой головорез вроде Ричарда Львиное Сердце.
– Но это же сарацины! – вскрикнул Тангейзер.
На его глазах сарацины ровными квадратами так и понеслись, нацелившись в середину рыцарского войска, где как раз и находится император.
– Ох, – сказал Тангейзер нервно, – что-то я не доверяю им!
– Напрасно, – буркнул Константин. – А я еще удивился, когда император прибыл без его личной охраны… Оказывается, он посылал их вперед на захват Яффы.
Тангейзер пробормотал:
– Что… они захватили Яффу для императора?
Константин сдвинул плечами.
– Думаю, это был даже не захват.
– А что?
– Если султан передал Яффу императору, то наша сарацинская гвардия просто успокоила горожан. Дескать, резни не будет, бежать не нужно.
Карл сказал деловито:
– Войдем в город, узнаем. Мой конь уже валится от усталости.
Глава 3
Тангейзер жадно смотрел на приближающийся город, чувствуя острое разочарование. В воображении уже много раз победно врывался через проломы в стене, раздавая направо и налево удары разящего меча, разбивал ворота, водружал знамя императора на самой высокой башне, захватывал в плен главного эмира, а то и самого султана…
Он продал в Германии имение и деревушку, чтобы купить настоящего рыцарского коня, способного выдерживать вес всадника в полных доспехах и мчаться с ним в стремительную атаку. Все остальные деньги истратил на доспехи, подогнанные по его фигуре, и великолепные меч и щит, ибо от них зависит его жизнь, а если он имение сохранит, а жизнь потеряет… то не глупость ли это будет?
И вот теперь он въезжает в широко распахнутые ворота Яффы, жители, правда, на всякий случай стараются не попадаться на дороге, но из окон выглядывают бородатые мужчины и смеющиеся женщины, все смотрят с любопытством на огромных франков, закованных в железо с ног до головы, страха на их лицах Тангейзер не увидел…
Появился Манфред, сообщил, что основная часть войска останется за городом, где разобьют лагерь, но ему нужны рыцари, которые согласятся жить в городе, демонстрируя, что он отныне принадлежит рыцарям Креста.
Константин явно хотел сказать, что они предпочитают лагерь, но Тангейзер опередил вопросом:
– А как более угодно императору?
Манфред помедлил с ответом, затем ответил почти уклончиво:
– Все вольны в выборе. Но он был бы рад, если часть наших достойных братьев займет центральный квартал города.
– Тогда остаемся, – сказал Тангейзер бодро. – Не правда ли, друзья?
Константин вздохнул.
– Ну, если это нужно…
– Я с вами, – пробасил Карл.
– И я, – подтвердил Вальтер. – Как вас тут оставить, пропадете же без меня!
Манфред сказал с облегчением:
– Ну вот и прекрасно. В городе с вами будут еще с десяток рыцарей и пара сотен воинов, этого вполне достаточно.
Он отсалютовал и, повернув круто коня, умчался, только пыль взвилась следом, а Константин спросил:
– Тангейзер, тебе так этот городишко нравится?
– Разве мы не за этим ехали? – спросил Тангейзер. – Новый дивный мир!.. Непонятные деревья, странные птицы, удивительные животные, непохожие на нас люди… А какое небо, я еще не видел даже облачка!.. А это море, в котором вода, наверное, такая же жаркая, как и песок под ногами!
Их разместили в одном из брошенных домов, где даже в комнатах пахнет морем, но, когда ветер меняется, Тангейзер отчетливо слышал запах хлеба, ванили и пряностей, недоумевал, пока не рассмотрел на пристани приземистые сараи складов.
