Юрий Соколов - Степень превосходства
После подобных людоедских выпадов акции активистов движения «Живой Космос», например, кажутся до смешного безобидными и даже забавными. Мне лично особенно понравилась их прошлогодняя выходка на открытии конгресса ООЗ — в самый разгар церемонии небеса вдруг разверзлись, и огромный, весьма грозного вида Зевс Олимпийский (динамическая голограмма, конечно) принялся метать виртуальные молнии прямо в площадь Торжеств, изрыгая громовые проклятия в адрес всех присутствующих.
Спустившись с Утеса Последней Надежды, я не торопясь отправился в обратный путь, избрав на этот раз маршрут через Центральный парк — еще одну достопримечательность Уивертауна. В свое время было немало споров о том, как он должен выглядеть. Охотники, забиравшиеся в погоне за добычей в такие места, где не бывали еще даже поисковики из Космической разведки, могли без труда доставить на Безымянную любые растения с любой планеты. Отцы города столкнулись с вполне понятным затруднением — при столь широких возможностях нелегко сделать окончательный выбор. Года через три стало ясно, что если не принять решительных мер, то неприглядный пустырь посреди города так навсегда пустырем и останется. Поэтому меры приняли — благоустройство парка поручили сразу нескольким группам ландшафтных архитекторов, а те, не мудрствуя лукаво, взяли отовсюду всего понемногу. Получился пейзаж, который мог возникнуть разве что в результате воплощения в жизнь коллективных галлюцинаций нескольких сумасшедших садовников, допившихся до белой горячки. Посреди этого растительного кошмара, расчерченного аккуратными полосами пешеходных дорожек, водрузили несколько разбросанных в живописном беспорядке скал с искусственными водопадами, и на этом завершили проект.
Я не собирался здесь задерживаться, прогулка и так затянулась, поэтому, пройдя по главной аллее метров триста, свернул налево и вскоре снова оказался на Крокет-стрит. Прошло больше часа, как я вышел из отеля, Гелиос стоял в небе уже высоко, и чем выше он поднимался, тем невыносимей становилась духота. Мокрая от пота рубашка прилипла к спине, а кровь, кажется, дошла до точки кипения. Я решил, что достаточно размял ноги и, дабы не умереть в следующие несколько минут от теплового удара, завернул в ближайший бар — там, по крайней мере, были кондиционеры и холодное пиво.
В просторном зале было совсем пусто, а за стойкой сидел всего один человек. Ничего особенного, если не приглядываться — ежик светлых волос, в которых седина была почти не заметна, серые глаза, приличное брюшко. Взгляд вот только, похоже, мог просканировать человека на клеточном уровне, как соответствующий медицинский аппарат.
Я взгромоздился на табурет, оставив между собой и этим субъектом пару свободных мест. Не спеша закурил, потом сунул свою депозитку в щель терминала и дружелюбно улыбнулся глазку идентификатора.
— Что желаете? — спросил бесстрастный «электронный» голос.
— Если ты не возражаешь… — я ткнул пару раз в кнопки клавиатуры.
— Нисколько, — буркнул субъект. — Я тоже рад тебя видеть, Пит.
— Что желаете? — повторил бармен, на этот раз куда более приятным голосом молодой девушки.
— Пива, — сказал я и повернулся к собеседнику: — Извини, Джош, что сразу не заметил тебя — столько народа вокруг, еле пробился к стойке.
— Очень смешно.
— Надеюсь.
— Какую марку пива вы предпочитаете? — осведомилась «девушка», вежливо подождав, пока мы договорим.
— «Гиннес», — ответил я. — А почему ты всегда выбираешь «электронного» бармена, Джош?
— Не только бармена. У меня и дома киб-мастер так настроен…
— Наверно, именно поэтому от тебя ушла жена.
— …и главный киб моего корабля…
— Команда тоже скоро разбежится.
— …а также мой личный киб-секретарь.
Тут мне нечего было сказать.
— Мне нравится заведомо искусственный голос, — продолжал Джош. — Он настраивает на деловой лад. А все прочее только расслабляет. Если ты склонен забывать, что робот — это робот, то рискуешь в пьяном виде трахнуть барную стойку. — Он одним духом опрокинул в рот то, что еще оставалось в его кружке. — Повторить.
Из-под стойки вынырнул манипулятор, поставил перед Джошем полную кружку, забрал пустую, и уж потом подал мой «Гиннес». Быстрота, с которой бармен обслужил моего визави, свидетельствовала о том, что он проделывал эту операцию далеко не в первый раз за сегодняшнее утро.
— Ну и как у тебя дела? — спросил я.
— Как дела? — Его смех, скорее, напоминал бульканье. Может, это булькало выпитое им пиво. — Можно сказать, что в этом году я вообще не при делах.
— Неужели совсем ничего?
— Ничего. Ни единого заказа. Охотничий бизнес медленно подыхает, дружище. Мы все скоро по миру пойдем. Еще недавно среди даже мало-мальски состоятельных людей считалось хорошим тоном повесить на стене в гостиной башку какого-нибудь динозавра пострашнее и поэкзотичнее. А еще лучше — иметь живого в домашнем зверинце. Теперь не то. Мода переменчива.
— Просто они объелись, — предположил я. — Наша клиентура, то есть. В последнее время только ленивый зверей не ловил. Все крупные зоопарки затарены на десять лет вперед, да и мелкие тоже. Если мы хотим удержаться на плаву, нам нужен свежий подход.
— Какой??? — Джош посмотрел на меня столь яростно, словно именно я был главным виновником упадка последних лет.
— Сафари, например.
— Тоже мне, свежий подход…
— Может, и не свежий, только компании, занимающиеся исключительно организацией сафари, не сидят в таком глубоком дерьме, как мы. Есть прямой смысл заняться этим.
— А профессионалы сафари, конечно, будут страшно рады, если сорок тысяч бывших звероловов вклинятся в их бизнес, — хмыкнул Джош.
— В мои планы не входит радовать кого бы то ни было.
— Так-то оно так, в мои тоже, но ты поставь себя на их место Пит. Ты что, вот так просто пустил бы чужих к своей кормушке? Я тебе так скажу: когда где-то становится слишком тесно — столкновений не избежать. Одно дело выяснять отношения здесь, в конференц-зале ООЗ, и совсем другое — в соседней галактике, в какой-нибудь заштатной системе у черта на рогах, с пустым банковским счетом, но полным боекомплектом.
Я не стал спорить, поскольку прекрасно понимал, что Джош прав. Он был охотником первой волны, лет тридцать пять уже в деле, если не больше, и, конечно, хорошо помнил те времена, когда на просторах космоса разногласия между заинтересованными сторонами разрешались, в основном, с помощью оружия. На Границе дела во многих местах до сих пор таковы, что без пушек там появляться небезопасно, а уж за Границей… Ходили слухи о некоем Хуане Валла, основавшем собственное королевство где-то в Малом Магеллановом Облаке, о рабовладельческих планетах-государствах в Андромеде, о странствующих кочевниках-людоедах… Э-э, да что и говорить.
Звероловов, отправляющихся в дальний поиск, подстерегала уйма опасностей, даже в ближних походах имелась немалая степень риска; нам только междоусобных разборок недоставало.
— Можно временно переквалифицироваться в трофейщиков, — предложил я. — Займемся шкурами, бивнями, клыками и так далее, на это все еще есть спрос, а там, глядишь, ситуация изменится к лучшему.
— Займи мне хоть на десятку твоего оптимизма, и я попробую, — невесело усмехнулся Джош. — Тебе хорошо говорить: ваша фирма — союз свободных охотников. В случае чего разбежитесь — и все, а я на одних шкурах не проживу, мне людей надо кормить.
У Джоша на хозяйстве состояло двенадцать кораблей и больше ста человек персонала. В былые времена многие завидовали его размаху, теперь же ему мог позавидовать разве что нищий на грани голодной смерти. Если он не найдет работу — и быстро, налог на охотничью лицензию, установленный в годы процветания ООЗ и с тех пор не корректировавшийся, сожрет с потрохами и самого Джоша Маттерсона, и его фирму. Впрочем, нам тоже придется несладко.
Я закурил новую сигарету. Джош угрюмо уставился в свою кружку, словно надеясь найти там ответы на мучившие его вопросы.
— Кстати, — вскинул он на меня свой сканирующий взгляд, — ты слышал о Берке?
— Нет. А что с Берком? Он же ушел в прошлом сезоне к Андромеде?
— Четыре его корабля пошли. А сам он отправился поохотиться на Тихую.
— Куда? На Тихую? Он что, совсем рехнулся, там же заповедник.
— Берк добился разрешения в УОП[4].
Я с недоверием уставился на Джоша.
— Но это же заповедник А-категории. Планета с зачатками цивилизации, причем гуманоидного типа. Да и что ему там могло понадобиться? Там ведь ничего интересного нет.
— Берк считает, что есть. Он хочет отловить рэдвольфа.
— Ну, знаешь… — Я облокотился на стойку. — Всем известно, что Берк сумасшедший, но не до такой же степени. Рэдвольф — всего-навсего миф, сказка тамошних туземцев.
