Илья Ангелов - Прыгай, Филька!
Я остался на Родине. В селе делать было нечего и я решил перебраться в Грозный. Торговал помаленьку, женился, задумал строить дом. В Шали с мужем и детьми жила старшая сестра…
А затем пришел 99-й год и безумец Басаев, решивший, что ему тесно в Чечне, напал на Дагестан. В те годы занесенный арабами ваххабизм уже набрал силу — Басаеву думал, что за несколько дней овладеет Дагестаном, за ним подымутся и остальные мусульмане и начнется джихад — священная война против русских, которую победоносно завершит строительство Кавказского халифата. Но, как ты знаешь, ничего из этого не вышло…
Когда русские вновь вторглись на нашу землю, мне ничего другого не оставалось как взять автомат. Во время одной из бомбежек погибла жена — Зора. Ей было семнадцать лет и она к тому времени шесть месяцев носила под сердцем нашего ребенка. Я так и не узнал, кто у меня мог быть — дочка или сын…
Начался штурм Грозного. Район за районом, дом за домом, квартира за квартирой. Мы отступали, но никому и в голову не пришла мысль сдаться.
…17 января 2000 года на улице Коперника мы бросились в отчаянную контратаку — грудь в грудь против поганой русни. Именно тогда от нашего огня погиб заместитель командующего русской группировки "Север" генерал-лейтенант Малофеев…
…Я шел на смерть, но она вновь обошла меня стороной, оставив на память три раны — в правое плечо, ногу и грудь. Товарищи, те, кто уцелел, вынесли меня с поля боя, а затем, даже не знаю как, переправили из осажденного Грозного вначале в деревню, а потом в Грузию. И вновь врачи вылечили меня…
И опять моя Родина оказалась под сапогом оккупанта. К счастью ненадолго. В конце-концов русские устали воевать и объявили, что "победа осталась за ними" и "конституционная целостность страны восстановлена". Дураки! Кого они хотели обмануть? Только своих — русских. Потому что ни один из нас, чеченцев, в это не поверил. Мы знали, что победители — мы! Иначе как объяснить то, что очень скоро русские вывели свои войска из республики и назначили ее главой уважаемого чеченца муфтия Кадырова. Постепенно чеченская власть вновь установилась во всей Ичкерии. Но это уже другая история, Алмас…
Я прожил в Грузии год. Затем была амнистия и я вернулся на Родину. Грозного не существовало. Единственным близким мне человеком, кто уцелел, оказалась старшая сестра. Ее мужа убило в боях под Шали, но он продолжил свой род, оставив троих детей, все — мальчики! Видишь Ваху? Это старший. Очень примерный сын. Из него вырастет настоящий мужчина. Как и из любого юноши-чеченца.
Дальние родственники, еще в начале 90-х осевшие в Москве, пригласили меня к себе. Они тут держат рынок, прямо за нами. Очень почтенные люди — в обе войны отправляли в Чечню часть дохода, чтобы нас поддерживать. Мне помогли вначале с павильоном, а потом и с наркотой. Видишь курю травку? Иначе все тело болит.
Иногда, когда я вдыхаю блаженный дым, я вижу рай. А знаю, что когда умру, попаду туда. И когда я предстану перед Аллахом, рядом я увижу и дедушку Магомеда, и бабушку Айзан, и родителей, и братьев, и сестер, и мою незабвенную Зору. Рядом с ней, я знаю, будет стоять наш сын…или дочь? Аллах всемилостив и всеблаг. Я полностью покоряю себя его воле и знаю, что он не оставит меня. Слава Аллаху, Великому и Всемогучему!
Я сказал."
Докуренная сигарета с марихуаной потухла и Магомед слабой рукой бросил ее на плитки двора. Голова его откинулась назад и глаза сделались совсем бессмысленными. Из приоткрывшегося рта чеченца медленно капала слюна. Так он просидел долго, до самого заката солнца, а небо над Москвой играло палитрой цветов, из нежно синего становясь багровым, серовато-красным, лиловым, пока наконец на землю не опустился мрак.
Он поглотил и отрубившегося чечена, и молчаливо лежащую на плитах двора Фильку…
*********
Прошла неделя и вновь наступило воскресенье.
С утра на смену вышли два смуглых парня, чьих имен Филька так и не смогла запомнить. Покурив, парни принялись за работу — первый занялся сменой маленького газового баллона под горелкой, на которой жарили картошку, а второй, что-то зло бормоча на своем языке, раскочегаривал гриль, с брезгливостью тыкая пальцем в гигантский шампур с оставшимся со вчерашнего дня мясом. Спустя двадцать минут над двором вновь потянуло опостылевшим запахом обильно сдобренной приправами несвежей курятины. Зазвякали бутылки пива — это пошли первые клиенты.
Филька лежала на дворе, грустно уставившись в мисочку с водой, которую по приказу Магомеда ей меняли два раза в день.
"Неужели мне придется остаться здесь до скончанья дней? — размышляла кошка. — Трехметровая стена, вонючее мясо, неряшливый Ванька и преступник-рабовладелец Магомед? Каждый день? Может это и есть ад? Тот про который говорят люди. Некоторые ведь считают, что настоящий ад как раз находится на земле, только мы этого не понимаем…".
Через пару часов невеселые размышления кошки прервал один из "поваров", вышедший покурить.
— Ну что, Алмас, грустишь? — спросил он по-русски гортанным голосом.
Кошка не ответила. Парень почему-то вдруг хихикнул и склонился над пленницей. Та ловко отпрыгнула и зашипела.
— Да не шипи, дура! Я тебе наоборот хочу хорошее сказать, — опять хихикнул парень.
Филька удивилась и заинтересовалась.
— Мяу?
— Вот! Я же говорил, что ты все понимаешь! И Магомед то же самое о тебе думает! — утвердительно покачал сигаретой кавказец. — Так вот, слушай. После обеда, когда хозяин приедет сюда с несколькими парнями, ты загляни к нему в окошко офиса или лучше вообще проберись внутрь, хе-хе…, - непонятно почему парень в восторге замахал руками.
— Мяу?
— Да-да, то самое мяу. Загляни. Увидишь спектакль. Нет, поучительный спектакль. Даже нет, не спектакль, а суд. Настоящий суд. Над крысой. Ты же кошка — знаешь, что надо делать с крысами, да?
Интонации парня показались Фильке подозрительными и она мелкими шажками отодвинулась от него еще подальше. Парень загоготал и потушил сигарету.
— Не забудь, Алмас! Посмотри на крысу! — и он длинно выругался на своем непонятном языке. В ответ Филька зашипела и убежала в самый дальний угол двора.
"Что они такое затеяли? — забеспокоилась кошка. — Какая такая крыса? Ведь люди не едят крыс! Даже бомжи их не ловили на суп, а эти? Ничего не понимаю!"
И в то же время Фильке сделалось жуть как интересно. "Спектакль? Суд? Никогда на суде не присутствовала. Прав парень, надо будет попытаться проскочить в офис Магомеда," — и кошка уселась на солнышке в ожидании интригующего действа.
…В два часа дня послышались голоса, заскрипела дверь и во двор вошел Магомед. За ним следовало двое здоровенных кавказцев, держащих под руки худого, костлявого парня-блондина в теплой, не по лету, куртке. Лицо у парня было испуганное, в капельках пота.
Магомед открыл офис-склад и вошел внутрь. Троица проследовала за ним. Последний входящий, кавказец, замешкался, закрывая дверь и Филька сунулась вперед мимо его ног. Кавказец ругнулся, но кошку пропустил, накрепко задвинув засов. Филька присела и затаилась у двери. "Что же это будет за спектакль? — живот кошки аж заболел от волнения. — И где крыса?"
Тем временем Магомед удобно расположился в кресле. Худой блондин и кавказцы остались стоять.
Магомед закурил, глубоко и с наслаждением втягивая дым, и спросил с укором:
— Что, Вадик? Опять воруешь?
— Магомед Ибрагимыч! — возмущение блондина было настолько искренним, что даже Филька на секунду купилась. Однако не Магомед.
— Слушай, дорогой, — тихо, но с явной угрозой повторил чеченец: — Я же предупреждал тебя, что это первая наша операция с порошком и его нельзя бодяжить! Он и так уже был разбавлен до нужной пропорции! Слышишь ты, тварь!
— Господом Богом клянусь, — худой задергался и принялся истово бить себя маленьким кулачком в грудь, — Магомед Ибрагимыч! Не первый же год я под вами! И чтобы обманывать?
— Молчать, крыса! — взорвался наконец Магомед. — Мне клиенты звонили, жаловались! Мне, Магомеду, которого все знают, что если я гарантирую, то слово мое крепче стали! Крыса паскудная, наркоман! Ты что думал, что накрысятничаешь, ограбишь хозяина и все тебе сойдет с рук? Сука! Думаешь, я не знаю, почему ты в куртке? Прячешь руки, чтобы не видно было следов уколов? Раньше ты воровал помаленьку мою траву, а теперь ты воруешь героин? Ты знаешь, сколько мне пришлось заплатить людям, которых я подвел, обещая качественный товар? Знаешь, тварь, крыса продажная, русская?
Вадик в испуге дернулся, но кавказцы, стоявшие сзади, крепко схватили его за руки.
— Вот ты сейчас получишь, ублюдок! — прошипел Магомед, выскакивая из-за стола. Хромая, он подскочил к Вадику и со всей силы врезал ему кулаком в живот. Вадик согнулся, повиснув на руках своих стражей и потерял сознание.
