Джемма Мэлли - Декларация смерти
— Пеленки стирать будем или чего? Думаешь, если миссис Принсент в Лондон поехала, так можно просто так сидеть и глазами хлопать. Ошибаешься!
Анна кинула быстрый взгляд на Мэйзи, молодую девушку из обслуги, которую к ней приставили. Когда Анну отдали под ее начало, Мэйзи пришла в невероятный восторг — Лишние из старших групп крайне редко появлялись на верхнем этаже, где содержалась малышня. Неужели Анна не ослышалась? Значит, миссис Принсент уехала в Лондон?
Анна поспешно снова взялась за работу, но мысли ее витали далеко. Если миссис Принсент здесь нет, она может еще раз попытаться попасть в карцер. Оно того вполне стоит.
Неожиданно Анна нахмурилась и выпустила из рук пеленку.
Краешком глаза девушка посмотрела на Мэйзи, которая отковыривала с рук сухую шелушащуюся кожу. Неожиданно Анне в голову пришла идея.
Медленно, демонстративно медленно, она вымыла руки под краном и отошла от таза. Брови у Мэйзи поползли вверх.
— И куда это ты собралась? — спросила она. — Сиди и стирай пеленки, пока все не переделаешь. — Мэйзи самодовольно ухмыльнулась. — Мне миссис Принсент приказала. Ну и огребешь ты, когда она вернется.
Анна почувствовала, как все внутри нее затрепетало от восторга. Значит, миссис Принсент все-таки не было.
Приободренная новостью, она ласково улыбнулась Мэйзи:
— В таком случае можешь сказать миссис Принсент, что я себя очень плохо вела, — Анна старалась говорить как можно более надменно. Обычно в таком тоне она разговаривала с провинившимися из средней группы. — Больше я ничего стирать не буду. И вообще, это не моя работа. Я всегда думала, что для стирки пеленок нанимают обслугу.
Это была преднамеренная грубость. Надежды Анны оправдались — она попала в точку. Должность обслуги с точки зрения миссис Принсент была самой худшей и презираемой работой, которой мог заниматься Правоимущий, — Анна сама слышала, как Заведующая говорила об этом миссис Ларсон. Снести высокомерное отношение к себе какой-то Лишней оказалось для Мэйзи непосильной задачей, и, прежде чем Анна успела договорить, Мэйзи рванулась вперед и залепила девушке пощечину.
— Ты Лишняя! — закричала она. — Ты не смеешь так со мной разговаривать. Я Правоимущая. Правоимущая, поняла? Если бы я захотела, ты могла стать моей рабой…
— Что, правда? А я-то думала, что обслуге платят слишком мало, и Лишние им не по карману, — перебила ее Анна, поморщившись от боли в горящей щеке.
Услышав такое, Мэйзи расправила плечи и со всей силы врезала Анне кулаком по лицу. Удар швырнул ее на пол. Мэйзи обеспокоенно огляделась по сторонам. Миссис Принсент была невысокого мнения об обслуге, которой уж всяко не полагалось бить Лишних.
Услышав, как Анна упала, миссис Ларсон, которой доверялось управление Грейндж-Холлом в отсутствие миссис Принсент, подошла узнать, в чем причина шума. Увидев, что случилось, женщина вскрикнула и прижала руку ко рту.
— Мэйзи, господи, что же ты наделала? — в волнении спросила она.
— Она мне хамила, — твердо сказала Мэйзи. — Сама напросилась.
— Но что же мы скажем миссис Принсент? — не отступала миссис Ларсон, разглядывая лежащую без сознания Анну.
— Ее надо отнести в карцер, — решительно ответила Мэйзи. — Я же говорю, она сама напросилась.
Миссис Ларсон покачала головой, будто бы отказываясь верить ушам.
— Мэйзи, помоги мне ее поднять. Думаю, ты права насчет карцера. Лучше уж мы ее отнесем туда. А то еще пойдут разговоры. Посидит там ночку, будет знать как себя вести.
Глава 14
Правую щеку Анны настолько раздуло от удара Мэйзи, что она едва могла открыть глаз. Кровь запеклась на волосах девушки, а верхняя губа кровоточила. Это она случайно ударилась, когда упала на пол. Однако, несмотря на все, Анна еще никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой.
Она лежала на бетонной скамье и медленно приходила в себя. Через некоторое время открыла глаза и, превозмогая боль, села, чтобы осмотреться. Губы расплылись в улыбке. У нее все получилось. Ее посадили в карцер. Лишь при одной мысли об этом она испытала такой прилив бодрости, какой не ведала никогда прежде. Она чувствовала себя всемогущей. Казалось — ей все по плечу. Вместе с Питером ей ничего не страшно.
Анна осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что она здесь одна.
— Питер, я здесь. Питер! — позвала она взволнованным голосом: сначала тихо, а потом все громче и громче.
— Анна! У тебя получилось! Когда я услышал, что кого-то привели, я очень надеялся, что это ты. Но я не смел произнести ни слова. Что ты натворила? Как тебе удалось заставить их отправить тебя в карцер? — С облегчением Анна поняла, что, судя по звуку, Питер находится в соседней камере.
— Я стала пререкаться с мистером Саржентом, — сказала она гордо и улыбнулась, вспомнив раскрасневшееся лицо Наставника, потрясенного ее словами. — А потом я еще нахамила обслуге.
Она услышала, как Питер рассмеялся, и просияла от гордости.
— И когда же мы устроим побег? — обеспокоенно спросила она.
— Сегодня ночью, — не задумываясь, ответил Питер. — Карцеры проверяют около полуночи, а миссис Принсент сказала, что придет за мной в четыре часа утра. Ты готова?
Анна в знак согласия невнятно пробормотала. Ни юноше, ни девушке не хотелось вспоминать ни о миссис Принсент, ни о том, зачем именно она собиралась спуститься в карцер.
— Значит, так, мы убежим отсюда в два часа ночи. Пролезем через туннель, — продолжил Питер. — В это время все будут спать. Туннель ведет к деревне, и до рассвета нам надо уйти как можно дальше. Потому что, как только все поймут, что мы сбежали, по нашему следу пустят Ловчих. С рассветом мы найдем место, где спрятаться, день пересидим, а следующей ночью уже двинемся в сторону Лондона.
Анна улыбнулась, но ее сердце продолжало биться с бешеной скоростью. Она все еще не могла поверить, что они и в самом деле собираются бежать из Грейндж-Холла, на всех окнах и дверях которого имеется сигнализация, а прожекторы освещают каждый дюйм вокруг — от самого здания до ворот в высокой стене ограды. К тому же везде установлены камеры наблюдения. А еще миссис Принсент часто повторяла: «Если надумаете сбежать, знайте, что Ловчие в конце концов обязательно вас найдут. Так или иначе. И когда это произойдет, вы еще больше возненавидите своих родителей за то, что они произвели вас на свет».
— Все обойдется, Анна. Я обещаю, — сказал Питер, словно почувствовав ее страх. — Ни о чем не беспокойся.
— Я и не беспокоюсь, — быстро ответила Анна, изо всех сил стараясь заставить себя в это поверить.
Темнота и запах плесени начали вызывать тошноту. Она вспомнила, что происходило, когда она в последний раз оказалась здесь. Тогда ее терзали муки страха. Воображение рисовало призраков, обитавших в подвале. Она боялась, что все, включая миссис Принсент, забудут о ней и оставят умирать. Глубокой ночью она слышала странные звуки, не дававшие уснуть. Ей мерещился шорох шагов и приглушенный ропот, напоминавший человеческие голоса. Вслушиваясь в эти звуки, Анна цепенела от ужаса и была готова сделать все что угодно, лишь бы выбраться из карцера и никогда туда больше не возвращаться.
Но сейчас у нее имелись веские причины находиться здесь. На этот раз она очутилась в карцере по доброй воле.
Она посмотрела на стену, которая отделяла ее камеру от камеры Питера. Как и во всех других камерах в карцере, наверху стены было небольшое окно. Эти окна были единственным средством вентиляции во всем подвале.
Анна встала на бетонную скамью, чтобы внимательней все осмотреть, и судорожно сглотнула.
Когда Питер предложил ей свой план, он показался просто превосходным, но сейчас Анна уже не была так в этом уверена. Окно, несомненно, было достаточно большим, чтобы она смогла в него пролезть, но для начала требовалось до него добраться.
— Окно, — сказала Анна, стараясь говорить как можно тише. — Понимаешь, даже если я встану на скамью, мне до него не дотянуться.
— Брось. Просто попробуй. Я не сомневаюсь, что у тебя все получится, — ответил Питер. — Встань на цыпочки, подтягивайся и пролезай. Я сам это пробовал. А ты примерно одного со мной роста. Вот, смотри…
Анна взглянула наверх и увидела, как в проеме показалась голова Питера. Лицо Анны озарила улыбка.
— Анна, господи, что это с тобой? — ахнул он.
Анна, вспомнив о разбитой губе и заплывшем глазе, смутилась и тотчас же отвернулась.
— Кто это с тобой сделал? — спросил со злостью Питер. — Скажи мне, кто это сделал?
— Никто, — Анна пожала плечами. — То есть я хочу сказать, это совсем неважно.
— Нет, важно. Для меня.
Анна с любопытством взглянула на Питера.
Никто и никогда раньше не выказывал желания ее защищать. Когда миссис Принсент наказывала ее, она иногда говорила, что тем самым защищает Анну от самой себя. Но сейчас все было совсем по-другому.
