Алла Кисилева - Осторожно боги
Я ожидал почувствовать плотную, жесткую поверхность, но мои руки не встретили никакого сопротивления. Забыв от неожиданности про свои муки, которые я терпел здесь, я замер, наблюдая, как чуждая плоть поглотила часть кистей моих рук. Очень медленно, преодолевая навалившуюся на меня всю тяжесть этого мира, я погрузил руки глубже и зачерпнул эту живую каменную массу. Раздался крик, низкий грохочущий, и все окружающее меня пространство обрушилось на меня, стараясь одновременно раздавить и разорвать меня на части. Я хотел бросить этот похищенный мною комок, но каменная плоть резко запульсировала, как будто умоляя меня не делать этого. Смирившись, я собрал последние силы, призвал на помощь все свое умение и сделал рывок, выбросивший меня туда, откуда начиналось мое путешествие.
Я стоял, держа в руках нечто бесформенное, но очевидно живое, теплое и нежное. Я снова был в комнате, только в ней теперь не было почти ничего знакомого, рисунки на стенах почти исчезли, вместо них появились отвратительные грязные пятна, сочащиеся плесенью, бронзовое блюдо лежало на полу, искореженное и потерявшее свою форму. Рядом я увидел горку пепла и догадался, что это все, что осталось от листочка, от ключа: он полностью сгорел. Запах в помещении был дурным и удушливым, и я постарался побыстрее покинуть его, полагая необходимым сказать Алиеноре, чтобы она никогда более им не пользовалась.
Девушка ждала меня прямо перед дверью. Она вся дрожала от нетерпения, изумленно глядя на мои руки, в которых уютно устроилось то, о чем она так долго мечтала. Алиенора потянулась ко мне, нет, не ко мне, а к тому, что я вынес из жуткого мира. Я отпрянул, мне показалось совершенно невозможным отдать ей это, ставшее для меня таким родным. Лицо девушки исказилось, оно стало почти уродливым.
— Отдай мне это, — простонала она, протягивая ко мне трясущиеся руки.
Но именно это и было для меня совершенно невозможным. Я не знаю, чем бы закончился наш поединок, если бы моя удача в этот момент не отвернулась от меня, ибо, как оказалось, я не покинул до конца мир, в котором находилась похищенная или освобожденная мною сущность. Я почувствовал нечеловеческую слабость и стал медленно падать на пол, теряя сознание, и вот уже руки мои разжались, и торжествующая Алиенора моментально подхватила то, к чему она стремилась всей душою. Радостно вскрикнув, девушка исчезла.
До конца я верил ей, надеясь, что она побежала за помощью. Я остался один, в холодном, темнеющем коридоре, а все миры, которые я когда-либо посещал, боролись за право обладания мною. Как будто сонм хищных чудовищ набросился на меня, в страстном порыве стремясь сожрать хоть кусочек. Сознание мое затухало, я стал стремительно проваливаться в пустоту, перетекающую в бездну, которая тоже перетекала в пустоту, все медленнее и медленнее тишина поглощала меня, затягивая в ту стеклянную ловушку, которую в тот страшный миг я воспринимал как спасение от бесчисленных чудовищ, и сам бросился туда. И только потом, пробыв там достаточное время, понял чудовищную силу места, куда попал почти добровольно. Оттуда не было выхода, оно вытягивало всю энергию без остатка, всю волю, выстраивая эту бесконечную реальность. Все попытки вырваться только увеличивали силу моей тюрьмы, в которой я так и пребывал до тех пор, пока ты не вытащила меня оттуда.
XVI
Дайте мне шесть строчек, написанных рукой самого честного человека, и я найду в них что-нибудь, за что его можно повесить.
РишельеОн замолчал, затихла и я, изнемогая от усталости и теснившихся во мне вопросов. Я чувствовала, что Анри пока ничего мне больше не скажет, что-то важное я должна понять сама. Вот только это что-то опять от меня ускользало. Сил больше не было, больше находиться без сна было совершенно невозможно. Значит, пора, все-таки придется мне подчиниться требованиям природы и хотя бы ненадолго посетить царство Морфея. Окружив себя всеми известными мне защитами, я скользнула в сон, надеясь, что мне удастся поспать без особых происшествий. Конечно же, это было слишком наивно с моей стороны, конечно же, я ошибалась. Вихрь сновидений моментально подхватил меня, закружив круговоротом образов. Мне снилась прекрасная Алиенора, смеясь и танцуя, она кружилась вокруг меня, то появляясь, то исчезая. В руках она держала некую субстанцию, изначально бесформенную, но девушка беспрестанно играла с нею, и эта космическая глина постоянно видоизменялась. Конструкции, рождавшиеся в ее руках, были одна удивительнее другой. Это были города, страны, реки, горы, диковинные ландшафты, структуры, которые еще не названы, и те, названия которых уже давно забыты. Одним прикосновением она создавала миры, чтобы разрушить их уже через секунду одним точным движением тонких длинных пальцев. И вместе с тем все образы, сотканные ею, не исчезали бесследно, они начинали жить своей жизнью, полностью отделяясь от своей создательницы. Как фокусник, вытаскивающий из черной шляпы белого кролика, Алиенора жонглировала мирами, пространствами, вселенными и мельчайшими частицами. Ее движения становились все быстрее и быстрее, она кружилась, все вокруг нее кружилось, разлетаясь миллиардами крошечных осколков. Вдруг все остановилось, как будто кто-то нажал кнопку стоп-кадра, и девушка застыла в неподвижности, оказавшись на дороге, освещенной жарким полуденным солнцем Юга. На горизонте показалась одинокая фигура, она медленно приближалась, и я увидела, что это Николя Фламель, идущий дорогой звезд в поисках своей Звезды. В его котомке лежал кусок хлеба и несколько драгоценных листков бумаги, где на неведомом языке были записаны тайны созидания. Он остановился, увидев Алиенору, и протянул руки к той удивительной субстанции, которую держала девушка. Дотронувшись до нее, он просиял, усталое его лицо озарилось радостью и светом понимания. Бережно и нежно изучал он драгоценную глину, твердеющую на глазах и превращавшуюся в камень самой причудливой формы, переливающийся множеством оттенков.
— Я понял, — очень тихо произнес он, словно боясь разрушить этот великий миг откровения. — Вот оно, то, что может вылечить металлы, то, что способно вылечить все элементы, из которых состоит этот мир. Это великая сила камня, что представляет собой магический препарат, трансформирующий кровь, приближая ее к составу крови истинной.
Как только он произнес эти слова, все исчезло, и в серой пустоте раздался голос, требующий моего внимания. Это были Наблюдатели. Через мгновение я оказалась в самом простом помещении, со стенами, выкрашенными в белый цвет. Черный квадрат стола, стоявшего ровно посередине, кричаще выделялся на фоне абсолютной белизны. Около стола, как-то очень геометрически правильного, стояли три фигуры: две мужские и одна женская. Я впервые видела их так близко, что смогла рассмотреть даже их лица, словно сотканные из окружающей их белизны. Складывалось ощущение, что окружающее перетекает в них, создавая их одежду, которая в свою очередь перетекала в их тела, создавая их удивительный облик, вновь перетекающий в окружающее пространство. Глаз их не было видно, их закрывала какая-то дымка. Я сообразила, что это хороший знак, так как я где-то слышала, что тот, кто видел их глаза, навсегда терял способность увидеть что-то еще.
— Итак, — произнес голос, который мог принадлежать любому из них или всем им вместе, — что это значит? Можем ли мы предположить, что ты решила поиграть с нами, считая, что нас можно обмануть? Разве мы плохо научили тебя, разве ты не усвоила простой урок, что тот, кто идет против нас, исчезает бесследно?
Я молчала, стараясь не смотреть на них, пыталась понять, что они знают, выискивая хоть какую-то лазейку, которая могла бы спасти меня или хотя бы позволить выиграть время. Ничего другого мне и не оставалось, оправдания были бесполезны.
— Необходимо напомнить тебе кое-что, что ты, похоже, забыла. С некоторых пор мы, Учителя, приняли решение привлекать некоторых из вас, жителей Земли, для работы, очень важной и необходимой работы, которая заключается в поддержании рисунка. Вам, отобранным с детства по принципу крови, постоянно объяснялось, насколько важно поддержание порядка и строгое следование всем установленным правилам. Вы должны были усвоить, что малейшее нарушение влечет за собой искажение рисунка и может привести к самым ужасным последствиям. И так было всегда, все то время, что существовал рисунок. Все шло по плану, пока ты не подверглась заражению, являя собой очевидную опасность для окружающего. Если ты еще не поняла, то мы вынуждены тебе сообщить, что во время своего последнего испытания ты подхватила очень опасный вирус, и хотя он находится сейчас в латентном состоянии, совсем немного времени отделяет тебя от того момента, когда все твои структуры подвергнутся полному заражению.
