Илья Тё - Анабиоз. Корейский Коридор
И удивленно замер.
Из груди капитана торчал его собственный нож, который Кити умудрилась снять с портупеи.
Винтовка выпала из немеющих рук. Шатаясь, Уинковский хлопнул ртом, будто хотел сказать что-то. Но из горла вырвался лишь хрип.
Кити выдернула клинок.
Мисс Мэри обескураженно молчала. Хрупкая шестнадцатилетняя школьница уложила трех крепких мужчин.
Но это было не всё.
В дверном проеме появился огромный негр. В одной руке он держал консервы, в другой вилку.
Кити швырнула в великана штык-нож.
Метать клинки она не умела. Тяжелая рукоять ударила Патрика в переносицу, и тот, выронив консервы с вилкой, повалился на пол.
Кити уселась негру на грудь. В руке блеснуло лезвие.
— Что нужно? — выдавил он, моргая.
— Немного, — сказала Кити. — На любом КПП, кроме нерабочих винтовок, должно быть нормальное оружие. Где?
— На складах, далеко отсюда, — пробормотал негр, косясь на нож. — У нас стреляющие винтовки только на случай нападения гангов. И патронов почти нет. Остальное — муляжи…
— Ты убила его, — отрешенно констатировала мисс Мэри, когда они с Кити выходили из бункера со стволами и боезапасом.
— Да, — просто ответила девочка.
Пуля 8
Триумф Бусидо
Они подобрали Рика в сотне метров от первого КПП. Опьяненная победой, Кити шагала как заведенная. За ночь удалось пройти все костяные поля и добраться до окраины города. Там на рассвете устроили привал.
Эйфория прошла, подступил страх. Мисс Мэри казалось, что за ними гонятся, что вот-вот из-за поворота вылетит армейский джип и солдаты расстреляют их.
Страх давил потому, что за спиной висел приговор. Кити и Рика давно ожидала казнь в случае поимки любым из квартальных гангов. Однако то, что девочка и мисс Мэри совершили сегодня, перечеркнуло любые варианты помилования.
Американский дракон, охраняющий несметные богатства, отныне стал их врагом. Мэри надеялась, что две рабочие винтовки и несколько магазинов с патронами стоили этого.
Светало. Госпожа тьма уходила, превращая лихих разбойников в обычных обитателей Мегаполиса. Грязных, голодных, злых и не выспавшихся.
Винтовки разобрали на части и, обмотав тряпьем, сложили в рюкзаки.
Когда совсем рассвело, троица добралась до норы. Усталость валила с ног, но все же Рик вскрыл пару консервов. Перекусили и только после этого рухнули на матрасы.
Для мисс Мэри эта боевая операция была первой в разбойном зачете. Она уснула мгновенно. А Кити лежала на спине с открытыми глазами и молчала. Рик сел по-турецки и положил ее голову себе на колени.
Кити в этот момент показалась Рику родной и любимой. Совсем беззащитной маленькой девочкой. Сейчас она была настоящей. Принадлежала ему.
— Не спи, прошу тебя, — прошептал Рик еле слышно. — Я хочу быть с тобой. Просто так. Только ты и я.
— А как же мисс Мэри? — тихо ответила Кити. — У нее чудесная грудь. И такие длинные ноги. Она красавица. Зачем тебе такая замарашка, как я?
— Кити, ты самая красивая женщина в мире.
Рик обнял подругу и притянул к себе. Стал баюкать, как ребенка. В сущности, она и была ребенком где-то глубоко внутри. Под маской из стали. Под доспехами безразличия.
— Рик, ты такой… — Кити коснулась ладонью его щеки. — Такой небритый, дьявол тебе в печенку!
— А ты просто чудо, — улыбнувшись, ответил Рик.
Он наклонился и поцеловал Кити в шею. В плечи, в грудь.
— Рик, я в грязи вся, — дрожащим голосом прошептала Кити.
— Я тоже, — ответил он.
Их губы соприкоснулись.
— Рик…
— Помолчи.
— Я молчу, — покорно ответила Кити.
— Молчи, — повторил Рик.
Мисс Мэри снился удивительный сон.
Ей было холодно.
Тело казалось ватным, тяжелым, словно мешок с промокшим песком. Веки налились свинцом…
Она уже чувствовала этот холод. Когда-то очень давно. В Инчхоне…
Вспышками начали приходить воспоминания.
Гигантский аэропорт…
Пробуждение.
Она очнулась на пристани. Было зябко…
«Что я там делала? — подумала мисс Мэри. — Почему в Инчхоне? Наверное, я летела из Пусана в Инчхон. На самолете? Конечно, на самолете. Да. Я летела в Инчхон, чтобы… Чтобы что?»
Самолет рухнул. Вот почему вокруг валялись обугленные обломки…
Мисс Мэри вспомнила, как очнулась без единой царапины. Это после авиакатастрофы?
Да.
Именно так.
Сложно поверить, если с тобой случается что-то плохое. А вот если происходит что-то хорошее — поверить просто.
Но было еще кое-что.
На Мэри сохранилась одежда, не истлевшая за тридцать долгих лет.
В то время как весь остальной мир медленно, но неотвратимо обращался в прах, ее джинсы и куртка не портились.
Почему?..
Как же тут холодно…
«Нора! — вдруг вспомнила мисс Мэри. — Я сплю в норе робингудов, где холодно по утрам!»
Просыпаясь, она вновь падала в горящем самолете.
Открыв глаза, Мэри увидела, что Кити, свернувшись клубком, прижимается к Рику.
Это было невозможно. Кити, бешеная и дерзкая школьница, не прижималась никогда ни к кому. Но теперь она боялась. Боялась за Рика. Переживала за тонкую нить, протянувшуюся между ними.
Кити не бросилась к револьверу, когда было нужно…
Кольт «Питон», валявшийся возле пледа под одеждой мисс Кити, теперь вертелся в руках одного из гангстеров, стоящих в норе. Бандитов здесь было много. Они бродили между колоннами, осматривали мебель, совсем недавно заботливо изготовленную Риком, поднимали статуэтки. Они плотоядно ухмылялись.
От ужаса мисс Мэри прикрыла глаза.
Число бандитов, впрочем, не имело значения. Если бы Кити, Мэри и Рик дотянулись до оружия в первые секунды после того как проснулись, половина гангов уже была бы мертва. В изрытой множеством ходов норе можно было очень долго держать оборону.
Можно было. Но так не случилось…
Уже спустя минуту все трое стояли перед гангстерами на коленях. Кити и Рик держались за руки. Мисс Мэри загнанно озиралась.
Обычно после налетов Кити с Риком по очереди дежурили возле телескопа, осматривая окрестности. Однако вчера оказались не в силах этого сделать. Была ли виновата в этом победа или любовь — не важно.
— Прикинь, эта маленькая сволочь мочила наших! — сказал один из Топоров, смотря на Кити. — А вот эта сладкая белоснежка сбежала из ограбленного склада.
— Возьмем с них полный расчет, — заверил второй Топор и ударил Кити.
В этот момент девочке вдруг стало безумно страшно. Мир вокруг замер, потерял краски. Но не от боли. Кити плевала на боль! Жутко стало от незнакомого, обескураживающего ощущения, что Рик, ее Рик может быть убит!
Стоя на четвереньках, Кити подняла голову, чтобы отыскать взглядом парня, но получила еще один удар.
Бандиты распотрошили рюкзак Рика и с восхищением осматривали захваченные винтовки и магазины с патронами. Половина уличных гангов понятия не имела, как обращаться с импортным автоматическим оружием. Но они понимали главное: винтовки — добыча босса Шедоши.
— Бомбанули полковника, — наклонился над Кити один из Топоров. Было похоже, что он старший во всей этой группе. — Храбро. И вообще у вас здесь богато.
— Да тут добра на сотню тележек, — подхватил другой ганг. — Надо бы послать в резиденцию за подмогой. А то не перенесем за раз.
Кити не ответила. При всей ценности уникальных предметов, собранных робингудами за недели разбоя, главным призом для Шедоши, безусловно, были они сами. Девочка с револьвером и ее напарник. Те, кто убивал людей босса всех боссов направо и налево.
Их выгнали на улицу, заставили разуться и босиком погнали на аудиенцию к королю Сеула.
Босс Шедоши, оказавшийся матерым дедком с тощими усами и седой шевелюрой, лично спустился на первый этаж Большого президентского дворца.
До анабиоза мисс Мэри часто гуляла по Мегаполису, по праздникам или на выходных. Тогда, помнится, она мечтала побывать внутри Чхонваде, в знаменитом «Доме под голубой крышей». «Вот и довелось, — мрачно усмехнулась про себя Мэри, заходя в подъезд, — мечты сбываются. Правда, вовсе не так, как ждешь».
Пленников повели не в кабинет босса всех боссов, двумя этажами ниже.
Там оказалось просторное помещение, отделанное в темных тонах. Потолок, стены и пол были обиты полиэтиленовой пленкой и фольгой. Мебели здесь не было. Посреди зала торчала тонкая стальная труба, напомнившая мисс Мэри шест для стриптиза. Рядом валялись топоры, ножи, плоскогубцы, резцы, пилы, сверла, цепи, наручники…
Босс всех боссов Сеула пристально смотрел на пленников. Молчал.
Синода Шедоши не случайно остался одним из немногих выживших после пробуждения стариков в Мегаполисе. Большинство людей старшего поколения покончили жизнь самоубийством. Таков был менталитет корейцев. Шедоши остался. Он стал единственным гангстером старше сорока лет, не погибшем в Сеуле после знаменитых Уличных войн. Дорогу к власти он прокладывал сноровисто, не гнушаясь никаких методик.
