Дмитрий Захаров - Красный жук
– Где шырево?! Отвечай, козел!
– Там… – теряя сознание, мужчина кивнул на распахнутую дверь лаборатории.
Тиски ослабли.
– Живо давай все, что у тебя есть!
Ученый с трудом поднялся на ноги, сказывался и недосып, и нервное истощение. Голова кружилась, в ушах стоял колокольный звон. Первым делом, он бросился к женщине, прижал пальцы к ее шее. Слабый, редкий пульс. Жива…
– Оставь эту суку! Открывай сейф, быстро! – смрадный запах волчьего дыхания обдал лицо. Изо рта монстра летели кровяные сгустки, скулы черные, будто опаленные загаром, острые пурпурные зрачки. И сладкий, текучий привкус формалина. Травкин ощутил приступ гнева, какого никогда не испытывал ранее. Он забыл о том, что является солидным ученым, совершившим значительное открытые в науке. Прочь вылетела из головы соблазнительная мысль о грядущей карьере, переезде в Москву, получение всяческих премий и наград. Все исчезло в один миг. Блистательное будущее захлебнулось в багровой пене ярости, что захлестнула благоразумного человека. На полу лежала без чувств раненая женщина. Его женщина! Все остальное теряло смысл. Он – никакой к черту ни ученый, он – обычный самец, защищающий самку от бешеного зверя. Накипь лютой, необузданной злобы выплеснулась в зверином рыке, в клокочущей лаве захлебнулись тысячелетия цивилизации. Как хрупкие обломки ветхого судна разбитого при кораблекрушении они тонули в водовороте первобытной ненависти к врагу. Мужчина кинулся на монстра, вкладывая в удары злобу и силу древнего прапрапращура. Кащей растерялся. Сил ему пока хватало на то, чтобы свернуть ботанику шею, но тогда он не получит заветную дозу. Все идет не по тому плану, что сулил голос. Он с трудом увернулся от града ударов, из разбитого носа текла кровь. Трутнев отскочил на безопасное расстояние, и застыл в нерешительности. Голова кружилась от ударов ученого, он едва не отрубился, когда размашистый хук прилетел ему в скулу. Травкин расценил оторопь наркомана как проявление трусости, очертя голову кинулся в атаку. Тот опять ускользнул, но уже медленнее. Двигаться с былой легкостью становилось труднее, сердце красноречиво взывало о пощаде, в глазах двоилось. После недолгого раздумья, Кащей все-таки решил отключить агрессора, выбросил кулак, от удара ученый пошатнулся, глаза застила текучая дурь, налицо глубокий нокдаун, но ненависть позволяла ему оставаться на ногах. Лестница задрожала от звучных шагов, в коридор выскочил запыхавшийся Кармазин. Он мгновенно оценил обстановку, заслонил Травкина.
– Тебя, сука, я точно прикончу… – прошипел Трутнев, и бросился вперед. Антону удалось увернуться, кулак смазал по скуле, не причинив существенного вреда. Все-таки Кащей был еще силен. В то же мгновение мужчины сцепились в захвате, и покатились по полу. Опытный самбист Кармазин понимал, что в партере, он лишит врага преимущества в скорости. Он умело взял руку в залом, затрещали связки, Трутнев издал громкий вой. Казалось, это стонет раненая собака. Быстрыми, точными ударами офицер пытался оглушить противника, но тот вывернулся как уж. Еще секунда, и он освободится от захвата. Со стороны бой походил на схватку могучего богатыря с проворным животным.
– Сдохнешь, как падаль, тварь ментовская! – монстр брызгал кровавой слюной. Антон на себе ощутил ловкость и силу хрупкого паренька. Он выдыхался. Звучный удар по голове отбросил Кащея в сторону, наркоман прокатился по полу, и скорчился на четвереньках. Травкин сжимал в руках тяжелый огнетушитель, на дне расплылось красное пятно.
– Задавлю тебя, гнида! – рычал респектабельный ученый. Он вторично размахнулся тяжелым огнетушителем.
– Стойте! – Кармазин подскочил к оглушенному человеку, завел кисти рук за спину, щелкнули замки наручников. И только после этого, он перевел дыхание, и широко улыбнулся.
– Ну вы даете, Алексей Семенович! Без вашей помощи я бы не справился! Спасибо…
* * *Благодаря холодной воде и ватке смоченной в нашатырном спирте Людочка быстро очнулась. Из волшебных голубых глаз текли слезы.
– Алексей Семенович! Я за вас так испугалась!
– А я за вас! – откровенно признался мужчина. Он потер ушибленную скулу, и покраснел как барышня. Ярость быстро проходила, уступив место растерянности. Несмотря на внушительные габариты, ученый дрался второй раз в жизни. – Знаете, что Люда, я сегодня объявляю выходной! Идите домой, отдохните, а еще лучше съездите за город. Вон, погода какая стоит!
За окном и правда бушевала южная сочная весна. К полудню воздух обещал прогреться до двадцати восьми градусов. Самое время обновить загар.
– А вы… вы со мной не поедете? – слезы на глазах красавицы мгновенно высохли, девушка так очаровательно опустила длинные ресницы, что у ученого запершило в горле.
– Я?! Я даже и не знаю…
– Через полчаса Алексей Семенович будет в полном вашем распоряжении, юная леди! – Кармазин отвесил даме галантный поклон. – И если не возражаете, я составлю вам компанию. Гарантирую доставку на автомобиле, и лучшие во всем ставропольском крае шашлыки.
– Правда?! – восхищенно ахнула девушка.
– Честное слово! Сейчас вас отвезут домой, собирайте сумки, а мы покамест с господином Травкиным обсудим меню! – Антон обворожительно улыбнулся, достал из кармана рацию. – Машина у подъезда!
Люда не заставила себя долго упрашивать, и как была, в накрахмаленном белом халатике выскочила на лестницу.
– Вы объявили выходной день. А что скажет Роман Аркадьевич?! – Травкин вспомнил сонные глаза чиновника, и поежился.
– Предоставьте это мне. Сегодня суббота, пусть люди отдохнут. А мы с вами управимся вдвоем, – он кивнул на закрытую дверь. Оттуда доносилось приглушенное рычание, будто с цепи рвался лютый хищник. Ученый поежился.
– Это он напал на меня в парке?
– Вот это нам и предстоит сейчас узнать! Прошу!
Мужчины вошли в лабораторию, заперев за собой дверь. На большом блестящем столе бился прикованный наручниками человек. Губы покрылись пузыристой розовой пеной, толстые жилы вздулись на шее, черные, обкусанные ногти впились в кожу. Ноги пленника Кармазин надежно привязал тонкими эластичными жгутами, они впились в мясо, оставляя багровые рубцы на коже. Завидев людей, Кащей вывернул шею, затрещали позвонки.
– Суки позорные!!! Дайте дозу, подохну! – рычание трансформировалось в тяжкий стон.
– У меня от него мурашки бегут по коже! – прошептал Травкин.
– Вы скоро привыкните! – одобряюще кивнул Антон. Он коротко и точно ударил пленника в печень. Стон оборвался на высокой ноте, человек закашлялся.
– Заткнись, скотина, и слушай внимательно. Ты получишь дозу, сразу же после того, как ответишь на мои вопросы. Ясно?
Кащей затих. Несколько секунд он лежал неподвижно, будто прислушиваясь к чему-то. На алых губах заиграла дьявольская усмешка. Он незаметно кивнул головой, как бы отвечая невидимому собеседнику.
– Жги, ментяра! Задавай свои вопросы!
– Откуда ты получил сыворотку?
– X… его знает! Я нашел грязный баян на свалке, шырнулся им, подозреваю, что в колбе оставались следы вашей дряни. Я – умный…
– Помойка за зданием института? – вмешался Травкин.
– Ладно стелешь, ботаник! Именно там…
– Черт возьми! Сколько раз говорил, что надо сжигать сырье!
– Поздно пилить опилки! – оборвал ученого Кармазин. – Какого черта ты приперся сюда?
– За новой дозой… Ломка началась, сам что ли не видишь?!
– Вижу. Ты – тупой сукин сын. Откуда ты узнал, где хранится сырье?
– Чуйка у меня…
– Не ври, собака! – от очередного удара по печени, Кащей заскулил как щенок.
– Алексей Семенович! Дайте пожалуйста микродозу старого PL-14!
– Грязный препарат… Он может умереть! – тихо прошептал Травкин.
– С удовольствием полюбуюсь на сие зрелище! – офицер с отвращением взглянул на корчащегося монстра. Леха Трутнев был сейчас мало похож на человека. Черное родимое пятно, расплылось по лбу как небрежная клякса, нечистый язык вывалился изо рта, покрытого струпьями. Одно слово – монстр!
Ученый подбежал к сейфу, дрожащими пальцами вставил ключ в гнездо, достал старые пробы сыворотки. Они покойно дремали в своих гнездах, крошечные ампулки с бесцветной жидкостью. Толика вещества может подарить человеку сверхъестественные возможности, что бы через несколько суток разорвать в клочья гибкие артерии. В отдельном месте хранился новый препарат, десять процентов зверьков, привитые «Красным жуком» спокойно грызут морковку в своих клетках. И еще в центрифуге зреют споры. Третье поколение сыворотки…
Кащей вывернул голову, страшно сверкнули белки, он приглушенно рассмеялся.
– Что ржешь, скотина? – нахмурился Антон. Явно что-то необычное было в поведение этого урода.
