Александр Кашанский - Антихрист
Дверь опять открылась. Вошли Мишка и еще четверо из его группы. «Слава Богу», — прошептал Сергей и, вызрев рукавом лоб, налил себе коньяку и залпом выпил. Макаров, увидев вошедших, понял, что время упущено и ничего не выйдет. Он сжал зубы и ударил себя кулаком о колену. Двое из Мишкиной компании подошли к бару, ближе к Ивану, и встали, скрестив руки на груди. Парни Макара успели заметить, что на руках у этих двоих были кастеты, а под куртками пуленепробиваемые жилеты.
Кудрявый, окончательно убедившись, что легкой драки не будет, решил: «А пошел бы Макар… Будем балдеть, но этому говнюку я настроение испорчу». И он, встав во время танца перед Иваном, который вяло танцевал, внимательно разглядывая женщин, сказал:
— Ну что, крутой, как наши девочки? Не хреновые?
— Да, ничего девочки, симпатичные, — ответил Иван.
— Хочешь потрахаться? — прошептал Кудрявый. — Я устрою. Выбирай любую. Для тебя сделаем.
— Нет, не хочу, — тем же спокойным тоном ответил Иван.
— А, извини, я же забыл, что размочалил тебе яйца, ну ладно, я их без тебя перетрахаю, а ты танцуй пока. — И Кудрявый, взяв за руку высокую блондинку, которая первой пошла танцевать, сказал:
— Пойдем, Марина, наверх, — и подмигнул Ивану. — Предлагал тебя ему — отказывается, говорит, не хочет, наверное, ты ему не нравишься. А скорее всего и не может, помнишь, я тебе рассказывал… — И он громко засмеялся. Девица тоже засмеялась и, посмотрев на Ивана, сделала ему губки:
— Сожалею, мальчик. Пошли, Влад, раз он не хочет.
У Ивана потемнело в глазах от бешенства, он догнал Кудрявого и, схватив его за плечо, тихим голосом, который заставил всех разом посмотреть на него, сказал:
— Ее сегодня буду трахать я. А ты выбирай любую другую и давай пари: кто больше. — Кудрявый остановился и, не поворачиваясь, спросил:
— А если ты проиграешь?
— Ставь условия.
— Мы тебя запираем и держим две недели у себя. Идет?
— Идет, — ответил Иван, сердце которого колотилось, а все мышцы были готовы к бою. Он чувствовал себя в ожидании какого-то экстатического удовольствия и уже не мог остановиться. Иван взял девушку за руку и спросил:
— Где? Где будем?..
— Э, ребята, стоп, стоп! Это серьезное соревнование. Давай сделаем так, чтоб все было по-честному, — прервал их Макаров. Сергей подскочил к Ивану и схватил его за руку:
— Иван, пошли отсюда, прошу тебя!
Иван резко вырвал руку, так, что Сергей отлетел в сторону, и громко спросил:
— А где будем трахаться?!
Ларина с визгом закричала:
— Только, чур, в отдельных комнатах, иначе я не согласна.
— А как же мы узнаем, сколько раз он кончил? — закричал Макар, и вся толпа засмеялась.
— Я скажу. Я не совру. Вы же меня знаете. Я сама дам ему оценку и все расскажу, что и как, — смеясь, сказала Марина, обращаясь ко всей публике.
Сергей закричал:
— Вы что, озверели? Какое же это пари! Я все равно не позволю вам его забрать.
Иван повернулся к Сергею и сказал ему:
— Сергей, не лезь не в свое дело, отойди и не мешай.
В это время к спорящим подошел киноактер, как его уже окрестила публика, он поднял руку и сказал:
— Тихо, тихо. Тихо! Я посторонний человек. Из всего здесь произошедшего я понял, что двое мужчин, вы и вы, и двое женщин решили выяснить на спор: кто кого превзойдет в количестве и качестве любовных актов. Тихо, тихо! Я правильно понял?
— Да, — сказал Иван.
— Да. Хочу от души потрахаться сегодня, — сказал Кудрявый.
— Я посторонний, непредвзятый наблюдатель, поэтому предлагаю себя в арбитры. Женщины расскажут все только мне, и я сделаю вывод. Согласны?
Все женщины, присутствующие в баре, закричали:
— Согласны!
Киноактер поднял руку и сказал:
— Тогда требую полномочий! Нужны две соседние комнаты. Я думаю — это единственно возможные справедливые условия пари.
Подвыпившая толпа шумно выразила свое согласие.
Иван, крепко держа Марину за руку, отправился на второй этаж, где, как выяснилось, были две свободные комнаты. В соседнюю комнату вошли Влад и выбранная им партнерша. Двери закрылись. Около дверей остался стоять киноактер. Макаров и компания отошли в один конец коридора, Сергей со своими телохранителями в другой конец.
Иван закрыл за собой дверь и осмотрел комнату. Кровать, коврик перед кроватью, женские тапочки на коврике. Он посмотрел на стоящую рядом женщину. Она была на полголовы ниже его ростом, губы ярко накрашены, платье с глубоким декольте. Грудь женщины взволнованно колыхалась, а на нежной, белой шее трепетала голубоватая жилка. Марина повернулась, испуганно посмотрела на Ивана и прошептала:
— Иван, давай не будем, я все сделаю так, что все решат, что ты победил. — Иван молчал, он чувствовал, что сейчас начнется. — Давай, а?
Глаза женщины округлились, Иван увидел в них страх. Сердце Ивана рванулось, кровь бросилась в голову, он ничего не видел, кроме этих глаз, в которых застыл ужас. Иван рванул платье, разорвав его на груди сверху до низу. Марина закричала, Иван сорвал с нее всю одежду, зажал ей рукой рот и повалил на кровать. Больше он ничего почти не помнил.
Сначала Марина кричала, сопротивлялась, потом молчала, иногда она пыталась вырваться из-под него, тогда Иван вновь принимался за дело, и она только тихо стонала, будто подвывала. Чем больше она сопротивлялась, тем больше ему хотелось еще. Сколько это продолжалось, Иван не знал. Он очнулся оттого, что ему лили на спину холодную воду. Он и его женщина лежали на полу.
— Ты победил парень, хватит, хватит! — смеясь, говорил киноактер. — Охладись, наконец.
Иван приподнялся и, быстро вскочив, попытался ударить кулаком в лицо киноактера, но тот ловко увернулся и, перехватив руку Ивана, рванул ее вверх:
— Вот победитель! Поздравляйте!
В комнату заскочил Сергей и захлопнул за собой дверь.
— Одевайся, сволочь, — прошептал он срывающимся голосом, держа дверь, в которую колотили кулаками.
Иван стал быстро одеваться, а Марина отползла в сторону и, стянув с постели одеяло, закрылась им с головой. Иван вышел из комнаты и, ни на кого не глядя и ни с кем не разговаривая, прошел по коридору, спустился вниз и направился домой.
Была глубокая ночь. Иван шел, как ему казалось, совершенно один. И действительно: ни Сергей, ни Макаров, ни их люди его не сопровождали, только киноактер шел за ним немного сзади и слева — невидимый и неслышимый, потому что мог быть таким, если хотел, и Аллеин, также невидимый и неслышимый, летел справа от него.
Придя домой, Иван забыл закрыть за собой на замок дверь. Не включая света, он вошел в комнату и лег на матрас лицом вниз. Только теперь он начал понимать, что с ним произошло и что он сделал. «Это для меня просто так не кончится, — подумал Иван, — коль уж слетел с тормозов, теперь так и пойдет, пока не врежусь куда-нибудь…»
13
Иван сжал зубами угол подушки так, что судорогой свело челюсти. «Наташа, она же все узнает, это же люди Ясницкого. Эти же все ей донесут. Как это могло произойти со мной?! Что я наделал! Как я буду смотреть ей в глаза теперь? Надо что-то делать». Иван резко перевернулся на спину, открыл глаза и увидел в проеме освещенного лунным светом окна черный силуэт стоящего человека. Реакция Ивана была мгновенной: будто бы подброшенный мощной пружиной, он вскочил и сделал гигантский прыжок в направлении силуэта. Вряд ли бы кто мог устоять после такого удара, но противник успел среагировать и подставил под удар свою левую руку, Иван почувствовал, что его ботинок будто бы ударил по каменной стене, рука незнакомца даже не дрогнула. Он ударил другой рукой Ивана в грудь так, что тот отлетел в другой конец комнаты. Незнакомец сказал:
— Спокойно, Иван. Я пришел не для того, чтобы драться с тобой.
«Это киноактер», — сообразил Иван.
— Что вам надо? — спросил Иван, продолжая лежать, киноактер прошел через всю комнату и включил свет. Да, это был он. Повернувшись к Ивану и улыбнувшись ослепительной улыбкой, киноактер сказал:
— Ты Иван Свиридов, не так ли?
— Да, я Иван Свиридов, — ответил Иван, поднимаясь.
— Мне необходимо поговорить с тобой, Иван. Только прощу тебя, не пытайся на меня нападать, во-первых, потому, что это бесполезно, — спокойно, спокойно! Во-вторых, потому что я вообще не хочу с тобой драться. Кроме того, это не в твоих интересах.
— Кто вы и что вам надо от меня? — спросил Иван, внимательно разглядывая мужчину. «Он не из нашего города и не из России. Таких людей я не видел даже в кино. Слишком уж уверенный в себе», — оценивал Иван незнакомца. Тот расслабил узел галстука, сел на стул и положил ногу на ногу.
— Садись, Иван. Успокойся, я принес тебе хорошую весть. Твоя судьба может измениться так, как ты и мечтать не можешь, в случае, если ты примешь мои предложения.
