Стеллa Странник - Живые тени ваянг
Учитывая горький опыт, решил Петр Великий сразу же по приезду и определиться со своим статусом. Для этого он обратился к бургомистру Николасу Витсену[136]:
— Примете ли вы знатную особу, проживающую инкогнито на верфи?
— Отчего ж не принять? Как один из директоров Ост-Индской компании, я не только буду способствовать решению правления о зачислении этой особы, но и отведу для ее жительства дом канатного мастера, что находится прямо здесь, на верфи. А чтобы эта особа смогла наблюдать весь процесс строительства корабля, мы заложим новый фрегат в сто футов длиною.
— Благодарю за понимание! — Петр Великий не мог скрыть восторга, который охватил его после таких слов. — И надеюсь, что наша дружба положит начало дружбе двух держав.
Николас Витсен проводил высокого гостя с его небольшой свитой на верфь и, прежде чем познакомить с первым корабельным мастером, сам показал ее достопримечательности. Главным из них стал, конечно же, пакгауз[137] с куполом, пятиэтажное здание, символизируюшее морское могущество не только Ост-Индской компании, но и Голландии в целом.
— Говорят, нигде в мире нет больше и краше здания, чем наше, — произнес бургомистр, увидев, с каким удивлением рассматривает Петр Великий это гранд-сооружение. — Внизу у нас склады железа: здесь и проволока, и гвозди… Рядом — бойни для скота на пятьдесят крюков. Здесь скот забиваем, мясо солим и вялим, потом загружаем в суда — кормить моряков. Выше идут склады для пряностей и кофе, для товара, который доставляем на кораблях из Ост-Индии. Рядом с ними — мастерские корабельных снастей и парусов. Ну, а это — сама верфь на три стапеля [138], и здесь же — корабельные склады.
— А где обрабатываете лес? И откуда его везете? — любопытствовал царь Петр.
— Пройдем за пакгауз, хотя… Успеешь еще посмотреть, попозже корабельный мастер покажет. Территория там большая, а мы уже и так находились…
Николас Витсен посмотрел на Петра, словно проверяя его выносливость, но встретил лишь невозмутимый взгляд. Видимо, этот человек был недюжинной силы.
— За пакгаузом — и плотницкие мастерские, и лесопилки, и сушильни… А лес — из Германии, Скандинавии и… — бургомистр опять остановил взгляд на Петре Великом, — и с земель русских.
— Неужели? — удивился Петр, проявляя необычайный интерес к разговору.
— Именно! Но не сразу он идет в работу. Сначала лес полгода вымачиваем в воде, потом лебедками его вытаскиваем, в сушильнях обсушиваем по нашей технологии, стоймя… А во-о-он дымок небольшой стелется — там делаем смолу и смолим канаты…
Николас Витсен проводил Петра к прославленному мастеру корабельных дел, тому самому Герриту Класу Полю, который и закладывает всемирно известные голландские суда. Да и не только сам строит! Вся семья его трудится на благо Ост-Индской компании: плотниками и бухгалтерами, корабельными мастерами и капитанами, избороздившими моря и океаны всего мира…
— Вот тебе, Поль, ученик, пусть старательно изучает науки, после чего и выдашь ему аттестат.
И не знал тогда корабельный мастер, что чужеземец, которого он обучит наукам, по-царски оплатит его труды. Но главное, благодаря царю всея Руси Геррит Клас Поль получит спокойную и прибыльную должность при Амстердамском Адмиралтействе, а его сын Ян [139], пока еще пятнадцатилетний подросток, займет должность отца, а наступит день — будет строить корабли в… Санкт-Петербурге.
Царь Петр, или плотник Питер, старательно избегал официальных приемов и церемоний, чтобы не отвлекаться от службы, а вечерами, отдохнув от работы, шел в трактир, и с голландской трубкой в зубах, за кружкой пива или стаканом джина беседовал с его посетителями: корабельными плотниками, кузнецами, матросами, мастерами. Заходил он и к товарищам по работе, просиживал у них пару часов с пивом и разговорами, а в семье Геррита Поля частенько и обедал в домашней обстановке. Уже потом, по возвращении в Московию, будет он долго еще вести с ним переписку.
В одном из писем они вспомнят тот казусный эпизод, который произошел из-за знатного англичанина из Лоо — замка принцев Оранских в Голландии. Прознав о том, что работает на верфи царь Московии, этот господин захотел посмотреть на него. Но, не зная его в лицо, он стоял и наблюдал, как рабочие мастерят корабль. И вот бас Поль, чтобы показать Питера-тиммермана, окликнул его:
— Питер! Тиммерман Саардамский! Что же ты не пособишь своим товарищам?
Несколько человек несли тогда тяжелое бревно, и тут подбежал к ним Петр и, к великому удивлению гостя, подставил свое плечо под это бревно.
Через несколько дней приехал на верфь Николас Витсен:
— Ну и как чувствует себя «знатная особа, проживающая инкогнито»?
На что Петр Великий ответил:
— Об этом только мечтал!
Бургомистр, довольный тем, что знатный гость ведет себя скромно, как и подобает плотнику, обрадовал его хорошей новостью:
— Правление Голландской Ост-Индской компании поддержало мое предложение о прохождении учебы урядника Преображенского полка Петра Михайлова. А чтобы всецело наблюдать и контролировать процесс постройки корабля, ему со своими помощниками дозволено принять участие в строительстве нового фрегата. Примерно три недели уйдет на подготовку материалов, ну, а потом — с Богом!
И опять Петр Великий не мог скрыть своего восторга:
— И можно будет название дать фрегату?
— Конечно!
А потом русский царь проявил живой интерес к делам Ост-Индской компании:
— На таких добрых кораблях можно далеко ходить! И торговать с заморскими странами!
На что Николас Витсен ему отвечал:
— Так оно и есть! Эти корабли ходят и по Атлантическому, и по Индийскому, и по Тихому океанам. Во многих странах есть наши торговые фактории: на юге Африки, в Персии, Бенгалии, Малакке[140], в Китае, Сиаме[141], Формозе[142]… Эти страны торгуют с Ост-Индской компанией чаем, медью, серебром, текстилем, хлопком, шелком, керамикой, пряностями и опиумом… И мы не позволяем туземцам торговать с другими… Столица же нашей Голландской Индии[143] находится на острове Ява. Ян Питерсон Кун [144] еще более восьмидесяти лет назад основал там крепость Батавию[145], в ней и держим штаб-квартиру компании. И потому многие корабли идут туда — на Яву…
— А разве вам дозволено строить крепости в заморских странах?
— Да, такое разрешение от Генеральных штатов Соединенных провинций[146] наша компания имеет. Кроме того, что мы единолично торгуем от мыса Доброй Надежды до Магелланова пролива, можем заключать договора с туземными властями, строить на их территории крепости и города, содержать войска, начинать войну и объявлять мир, собирать налоги, казнить людей и даже… чеканить монеты.
— Чеканить монеты? — Петр Великий призадумался о своем. Видно было, что одолевают его большие думы. Потом немного помолчал и спросил:
— Кое-что и я слышал о вашей компании: то, что есть у нее палаты [147] в городах метрополии, что управляют ею купцы на паях… Но чтобы деньги выпускать, нужно быть очень могущественными…
— Могущество любой компании складывается из умения и талантов людей, — заметил Николас Витсен, — у нас же очень многие отличились в трудах ежедневных. Вот, к примеру, Ян ван Рибек[148] стал известным исследователем и мореходом, а позднее — колониальным администратором. Но ведь до этого он был просто служащим… Те, кто ходил на кораблях в Батавию, знают, какие проблемы возникали с продовольствием. На такую долгую дорогу его не хватало. И вот Ян ван Рибек на оконечности Южной Африки основал продовольственную базу. Скоро база стала селением Капштадт[149]. Сорок пять лет прошло, уже давно нет этого человека, а Капштадт стоит до сих пор… И служит.
Бургомистр замолчал, но, сделав паузу, вспомнил еще один случай:
— А капитан Генри Хадсон? [150] Ведь он тоже находился на службе Голландской Ост-Индской компании! Искал пути через Америку в Китай, а открыл реку и залив, которые и были названы его именем. А в дельте реки в тот же год наш военный инженер Крейн Фредериксзон ван Лоббрехт[151] заложил крепость с фортом Амстердам… Это потом уже он стал городом — Нью-Амстердамом[152]. И сделка эта была совершенно законной — губернатор Новой Голландии Петер Минуит[153] подписал купчую на остров Манхэттен с вожаком индейского племени…
— Так этой компании уже почти сто лет?
— Получается, так. Старая и… могущественная. Потому и право такое имеет — выпускать деньги. У нас около двухсот торговых судов, более сорока — военных, а на службе состоит пятьдесят тысяч человек, это без солдат…
