Максим Шапиро - Миррский цикл
— Уж не намекаете ли вы…?!
— Нет. Не намекаю. Я так прямо и говорю. Угроза наказания преступнику это тоже своего рода страховка от того, что он осуществит уголовно наказуемое деяние. Сдерживающий фактор. Вы ведь не называете дискриминацией профессиональных преступников тот факт, что преступнику-рецидивисту за то же самое преступление угрожает, как правило, более строгая кара, чем совершившему его в первый раз?
***— Уважаемые сограждане и гости города, — громко возвестил репродуктор полицейского броневика, — Просьба освободить трассу для проезда в течение пятнадцати минут. Напоминаем вам, что незаконное перекрытие городской трассы и неподчинение властям является уголовным преступлением.
— Сволочи! — выкрикнул Маркус, — Долой мирских фашистов!
— До-ло-о-ой! — нестройно заорала толпа. В сторону полицейского автомобиля полетело несколько пустых бутылок. Одна из них со звоном разбилась о его борт.
***— Но это же нацизм! Это даже хуже чем дискриминация по гражданству! — репортер "Галактик ворлд" задохнулся от возмущения.
— Нацизм это преследование людей по национальному признаку, — спокойно ответил посол Мирры, — А факторный анализ это статистика. Вы что-нибудь имеете против статистики?
— Я против демагогии! Вы ведь сами только что подтвердили, что национальность играет роль при выборе тяжести наказания за то или иное преступление!
— Боюсь, я еще раз должен пояснить вам суть судебной системы Мирры. Для каждой разновидности преступления составляется среднестатистический профиль преступника. А потом, с помощью факторного анализа выясняется, какие именно признаки преступника совершившего правонарушение в той или иной области являются доминирующими.
— Вы утверждаете, что…
— Лучше я покажу вам это на примере. Допустим, имеется такая разновидность преступлений как кража дамской сумочки с помощью транспортного средства. Проще говоря, некто на бицикле или трицикле проносится мимо женщины, вырывает у нее сумку из рук и скрывается. С помощью статистического исследования установлено, что преступник вероятнее всего будет иметь арретскую национальность, возраст от 17 до 24 лет, одет он будет в кожаную куртку с тисненой эмблемой и еще владеть бициклом марки "Харлей галактик". Чем сильнее преступник будет соответствовать этому среднестатистическому профилю, тем более строгое при прочих равных наказание ему будет положено.
— То есть вы, господин посол, хотите сказать, что если то же самое преступление совершит, например, альтаирец по национальности, в возрасте допустим пятидесяти лет и одет он будет не в кожаную куртку с тисненной байкерской эмблемой, а пиджак от Мивано, ездить будет не на бицикле, а на престижном "Дайхатсу", то он получит меньший срок?!
— Именно.
— Но это же бред! Это и есть самая настоящая дискриминация!
***— Твари! Нацисты! Как же рука болит! — Маркус растирал обожженное микроволновой плеткой плечо, — Ну что там? — Спросил он у выглядывающего из подворотни Роберта.
— Всех остальных замели! — ответил тот, тяжело дыша, — Нам бы как-нибудь к космопорту пробраться…
— Выберемся! — Маркус зло сплюнул под ноги, — Микроволновыми плетками по живым людям! Уроды! — и тут он увидел припаркованный в отдалении шикарный автомобиль. Маркус вытащил из кармана куртки последнюю бутылку с коктейлем Молотова, поджег тряпку у горлышка и швырнул в машину, — Это вам на память! — заорал он. Машина мгновенно запылала.
***— Но смысл?!
— Смысл? — посол выдержал паузу, — Усиление сдерживающего фактора.
— То есть…?
— Если некая группа людей соответствующая определенным признакам совершает преступления в той или иной области, а другие граждане их или не совершают вообще или намного реже, то имеет смысл усилить законодательное давление именно на эту группу, а не на всех граждан, поскольку из самого факта существования подобных статистических данных следует, что строгость наказания как сдерживающего фактора для этой группы недостаточна.
— А вы не задумывались, господин посол, что бороться нужно не со следствием, а с причиной? Может носители выявленных вами с помощью факторного анализа признаков совершают преступления из-за бедности и тяжелого детства и устранять необходимо, поэтому, именно бедность, а не пугать этих и так несчастных людей более жестокими, чем для обеспеченных граждан наказаниями?
— Видите ли, — вздохнул посол, — Я не знаю как в вашей стране, а у нас бедность сама по себе еще не дает права совершать преступления. Тем более что от голода у нас никто не умирает — прожиточный минимум гарантирован конституцией. Кстати, бедность вполне может быть отягчающим обстоятельством при вынесении приговора, если факторный анализ покажет, что она является значимым признаком среднестатистического профиля преступника и…
— Как вы не понимаете! Следует бороться именно с бедностью!
— А одно другому не мешает. Ужесточение наказания усиливает сдерживающий фактор и заставляет воздерживаться от совершения преступлений тех, кому по сравнению с обеспеченными гражданами почти нечего терять, и потому тюрьма не так страшна. Ну а наши социальные службы и консультационные центры в свою очередь помогают бороться с бедностью. Усилия с двух сторон лучше, чем усилия только с одной.
— А наши граждане тут причем? — вступил в разговор еще один журналист.
— Дело в том, что при прочих равных, гражданство является статистически значимым признаком для особого рода преступлений. Иначе говоря, ваши граждане в возрасте от 17 до 25 лет, намного более склонны к участию в общественных беспорядках, а также порче частного и государственного имущества из хулиганских побуждений, чем наши. Поэтому и наказание для ваших граждан более строгое. В абсолютном согласии со статистикой. Статистические расчеты по преступности у нас абсолютно открыты и любой желающий может их проверить, чтобы удостоверится, что суд прошел в строгом соответствии с законом.
***— Да что ж это такое?! Как семь лет? За что?! Вы ж своим только по году за витрину магазина дали! — закричал Маркус, вскакивая со скамьи подсудимых. Рядом с ним тихо хныкал получивший полтора года Роберт.
Коэффициент устрашения
Сиквел рассказа "Уважение культурных традиций". Настоятельно рекомендуется сначала прочитать его.
— В эфире передача "Острая грань" и с вами снова я, ее ведущий Майк Форрестер. Сегодня мы будем исследовать грань между самообороной государства и военными преступлениями. Практически все политики и большая часть населения Содружества Цивилизованных Планет считают, что действия вооруженных сил Мирры по борьбе с так называемым "терроризмом" уже давно перешли границы не только разумного, но и дозволенного. Многочисленные жертвы никак не связанные с террористами вопиют к справедливости. Однако есть люди имеющие другую точку зрения. Один из них — представитель вооруженных сил Мирры полковник Красс. Он согласился принять нас в своем рабочем кабинете и в прямом эфире прокомментировать обвинения армии Мирры в бесчеловечности.
Форрестер повернулся к собеседнику, сидящему напротив него в кресле у низкого журнального столика. Тот приветственно кивнул.
— Вы позволите? — не дожидаясь ответа, Форрестер открыл папку и разложил перед полковником несколько фотографий, — Вы знаете, что это за снимки?
Полковник не спеша осмотрел их.
— Догадываюсь.
— Это снимки невинных детей погибших во время операции вашей армии на Мирджале. Можете что-нибудь сказать по этому поводу?
— Скорее показать, — полковник в свою очередь достал из под столика папку и выложил перед журналистом несколько снимков.
— Что это? — удивился журналист.
— Это снимки невинных детей с Мирры погибших во время атаки на круизный космический лайнер осуществленной религиозными фанатиками с Аршара.
— Но это же было более пятидесяти лет назад. С тех пор на вас не было ни одного схожего по масштабам нападения и…
— Вот именно, — перебил Форрестера полковник, — Не было. Мы тогда сделали соответствующие выводы. И это как вы могли бы заметить работает. С тех пор на наших планетах или с нашими кораблями не было ничего подобного.
— Но причем тут Мирджал?! И почему невинные дети на этой планете должны были умереть?! Ради вашей безопасности?! Вы строите свою безопасность на крови детей с других планет?!
— Да. Строим. Если уж граждане Содружества Демократических Планет, включая вас, ценят удобства в своей жизни дороже, чем жизни детей…
— Клевета!
— Вы полагаете? Скажите, что, по-вашему, важнее жизнь ребенка или пиджак?
— Что за вопрос! Конечно жизнь ребенка важнее!
