Вадим Еловенко - Осознание
Это Артему было классно. Он стал сотрудником постоянно действующего на территории Москвы посольства нашей страны. Занимался рассмотрением персональных дел людей собирающихся эмигрировать к нам туда. Я таких считала откровенными идиотами, а работу Артема считала сродни работе вербовщика в действующую армию. Контроль предоставляя личные дела на рассмотрения посольству, кажется, относился к эмигрантам так же как я, зато вот к Артему относился с огромным уважением. Я сама не раз видела, заходя на работу к Теме, как у него сидят офицеры контроля и что-то обсуждают и, прислушиваясь к мнению Артема, делают коррективы в свои планы. Нет, Артем не заблуждался насчет своего статуса, он так и говорил что все это игрушечное посольство, просто игра в уважение. Но куда без такой игры? Вот и он не выпендривался особо пропуская к нам почти всех, кроме тех у кого были проблемы со здоровьем. И контроль не подсовывал ему откровенных негодяев оставляя их себе и разбираясь с ними самостоятельно. Зарплаты у Артемы хватало на то чтобы выплачивать стоимость квартиры внутри за кольцом погодных генераторов и чтобы не отказывать себе в остальных радостях жизни. Но не смотря на мои уговоры мобиль, он так и не приобрел, ограничивался лишь тем, что иногда за ним приезжал водитель посольства, а в большинстве случаев просто ходил на работу пешком. Благо не далеко было. А я так хотела что бы он иногда хоть подвозил меня на занятия. А еще лучше забирал с них. Ну хоть изредка. Так ведь нет. Ножками, Саша, шевели ножками, девочка, - вспоминала я слова своей тезки…
Но, вообще, жизнь у них мне понравилась сразу и бесповоротно. Если бы мне не испортили первые впечатления интернатом, я бы, наверное, так и прыгала от счастья каждый день. Столько чудесного и удивительного. Столько нового и непонятного с чем было приятно разбираться. Даже просто город меня поражал и своими размерами и своими невероятно высокими домами. А люди… Это просто невероятные люди. Я могла подойти к любому спросить о чем угодно и ни разу не было такого, чтобы мне нагрубили, нахамили или просто проигнорировали. Я вообще заметила, что у них процветал культ чрезмерной вежливости. Но я видела, что если люди мне улыбаются, то делают это не как Наталья, когда я еще там с ней общалась, натянуто и с холодом в глазах. Это были искренние доброжелательность и интерес…
К слову, прощание с нашим миром было растянуто на месяц не меньше. Артем, не смотря на мои вздохи, устраивал постоянную жизнь при лагере для Насти. Василий оставил ее в покое, по общей просьбе. Потом Тема съездил к себе на бывшее место работы и добился, что бы Серебряного через головы назначили на его место коменданта. Мол, у того большой опыт. Потом мотался в Гарь и присутствовал при снисходительном приговоре Морозова. Этот цирк надолго у него остался в памяти. Вернувшись к нам лагерь, он полночи вместо дела, рассказывал мне соскучившейся по нему, какой Морозов все-таки везучий. Даже я сразу поняла, что глядящие просто оставили его в живых, чтобы иметь доступ к его знаниям. Уж не знаю много или мало он там знал, но его прямо из зала суда увезли в неизвестном направлении, и больше о Морозове я не слышала. Или нет… вру… Альберт совершенно недавно говорил что, не прочь встретится и нормально поговорить с тем. Но вот вытащить его в наш мир будет большой проблемой. Если честно, то мне кажется, что оправдали Морозова еще и потому, что Альберту так хотелось. Да и Катя после недолгого общения в лагере с бывшим Лидером тоже сменила свои кровожадные планы на простое презрение к этому человеку. Она могла сама закрыть глаза на откровенные попытки мужа спасти своего друга. В общем, точно я не знаю, а гадать не хочется, как и спрашивать.
Я вообще старалась забыть всю жизнь там. Мне ведь ясно дали понять, что обратно я не вернусь. И я честно забивала голову всякой ерундой, только чтобы не вспоминать никого. Словно я стала жить одним днем. Сегодня бы выжить, а не то, что о вчера еще думать. Помогало…
В тот утро я судорожно собиралась на учебу и выбежала из дома, даже макияж, толком не закончив. Я хоть теперь и стала чаще делать рисунок на щеке, но все равно он меня так раздражал, что я не редко и забывала его. Но вообще, конечно, было дикое зрелище, на мой взгляд, в классе, где учатся дети на пять лет младше меня сидит сзади такая размалеванная девица и скучает.
Но в школе при интернате в тот день мне поучиться не дали. А я прямо таки расстроилась. Вот ведь жить без учебы не могу. Весь класс, к которому я была причислена, дружно отправлялся на экскурсии по музеям становления Лидерства в стране, и мне без особого труда удалось избежать прогулки сообщив, что я уже была в этих музеях и не раз. Я действительно уже побывала в музеях этих, только чтобы посмотреть, как жили прадед и прабабка Кати. Причем Катя у нас была экскурсоводом. Вместо воспитания в нас чувства уважения к своим предкам она нам рассказала, как сочиняли легенду про ее героического прадеда. Я в голос смеялась, сравнивая официальное описание его жизни с фактами, которые рассказывала Катя. Она, конечно, просила забыть и никому не рассказывать о том, что я слышала, но истории были настолько смешными, что я даже у учителя в школе спросила о некоторых деталях. Тот только руками развел, говоря, что ему такие факты неизвестны. В общем, забавно все это было.
Когда весь класс уехал на специальном полутораэтажном автобусе для перевозки детей, я поплелась к монорельсу и отправилась к ближайшему погодному генератору. Уже через тридцать минут я получала в пункте проката ролики и защиту. Чем ехать домой и весь день перед телевизором проваляться лучше на коньках поносится с другими лодырями и прогульщиками. Тем более, что некоторые физиономии мне были уже знакомы, и я даже частенько останавливалась потрепаться с ними. Бетонированное поле перед гигантским клыком генератора было на мой взгляд лучшим местом для катания на коньках. И как я понимала не только на мой взгляд. Не даром перед третью генераторов были и пункты проката спортинвентаря, и даже развлекательные центры, в которых после беготни можно было еще спокойно отдохнуть. Обычно я так и делала, когда удавалось. Каталась часа три, потом шла в кафе, брала мороженное, и перебиралась в залы с видео развлечениями. Если приятели с площадки были со мной, то мы занимали большую комнату и по мотивам какого-то фильма отстреливали всю хищную живность в диком лесу. Было так все реалистично.
Но если я была одна, то сама не играла. Я только смотрела, как играют другие. С восторгом болела за людей, что носились на перегонки по каменистым долинам Марса на четырехколесных байках. Или с удовольствием глядела, как игроки бродят в фантастических мирах, что-то собирая и выполняя какие-то задания.
Иногда, словно в тему, на весь центр звучала реклама программы переселения. Я ухмылялась и думала про себя, что среди десятков мальчишек и девчонок мечтающих сбежать от скуки опостылевшего мира, наверное, не было ни одного, кто знал бы, какой ад их ждет там. Но реклама была красива. Мир, в котором вы сможете рассчитывать только на себя! Где никто не вторгнется в вашу частную жизнь, если вы способны ее защищать. Где нет службы контроля. Где образование не влияет абсолютно никакой роли. Где все, что ты сделаешь себе, будет сделано тобой и только тобой. Я ела мороженное и невольно улыбалась. Наивные. Верят тому, что говорят. Как мне сказала Катя, мне тоже надо было привыкнуть. Если мне что-то здесь ОЧЕНЬ настойчиво рекламировали, от этого надо было бежать как от огня.
В тот день я тоже накаталась до уже чувствующейся усталости, сдала инвентарь и собиралась пойти домой, когда позвонил Артем. Я достала телефончик и поприветствовала его. Я не стала объяснять, что у нас не было в тот день занятий. Он бы мне не поверил, стал бы перезванивать в интернат. Я выслушала его предложение встретиться после моих занятий в посольстве якобы по важному делу, и с радостью согласилась. Знала я их важное дело. Тоже мне…
Я поехала домой принять душ и пообедать нормально. И как раз к половине второго прибыла к воротам посольства. Возле ворот на тротуаре я заметила машину Кати и с удивлением поспешила внутрь. Показав на проходной пропуск, я получила разрешение пройти и поднялась на второй этаж в кабинет Артема. Тот сидел один, и я удивилась:
- А Катя где?
Поцеловав меня, Артем сказал, что ее и не было. Альберт приехал только. Я кивнула, рассказав, что ее машину внизу видела.
- Сейчас он придет. Он в кабинете контроля заявку составляет для их научной станции на Зеленом Берегу.
- А он разве еще занимается теми делами? - Спросила я, плюхаясь на широкий диван.
- Да. Их институт курирует технологии передаваемые глядящим. - Ответил Артем и, достав телефон, набрал номер. Чуть подождав, он сказал в него: - Тёма мы готовы. Да приехала. Ну, все вместе и поедем, как ты хотел. Все кто так сказать в теме… Давай мы ждем тебя.
