Вадим Еловенко - Осознание
- Нет, не понимаю! - сказала я. - Ты меня непонятно куда отправляешь, заниматься непонятно чем.
- Я сам многого не знаю, что именно там. - Сказал Артем так же мягко. Это же, сколько у него терпения было заготовлено на такой вот разговор. - Я тебе говорю в общих чертах. Поверь, Сашенька, знал бы - сказал. Плевать на разглашение, знал бы - сказал. Ты в моей команде… была. Сейчас ты уходишь в чужую. Обидно, но тут ничего не поделаешь. Такие отношения не стоит разрушать.
- Какие такие?! То, что мы с ним один раз переспали. Еще ничего не значит!
- Не ори! - обернулся ко мне Артем. - Тише разговаривай. Никому не надо знать, о чем и как мы с тобой говорим. И, скорее всего, в следующий раз, когда ты у нас появишься через год или когда там… Ты уже сможешь говорить мне господин подполковник… Но пока… Пока пусть так.
Я поднялась и подошла к нему. Взяла его за ткань формы на животе и уперлась лбом в его грудь.
- Тема, Темочка, пожалуйста… Я же не знала. Я дура. Я полная дура… Пожалуйста. Ну, так же нельзя. - Я уже всхлипывала, когда в дверь постучали. Но я не пускала его открыть, стояла и умоляла и сама не помню, что говорила. Они с Серебряным вот так взяли и словно отрезали меня. Словно я никто им и звать меня никак.
Снова постучали в дверь и в этот раз уже кто-то зашел. Откашлялся, и я услышала голос Петра:
- Артем, там эта образина у меня в кабинете бумаги оформляет к контракту подшить. Требует к себе Сашу. Сам говорит, не хочет заходить. Я не в курсе, что происходит, если что не так, то я подожду. И он подождет, ничего, не переломится. Артем поднял руку, останавливая Петра, и сказал:
- Все Петь. Помоги Саше вещи донести. В гостиницу только не забудьте заехать ее вещи там забрать и номер посмотреть, чтобы ничего лишнего не осталось. Хорошо? Я могу на тебя рассчитывать?
- Я тебя пока не подводил. - Сказал Петр, и я почувствовала, как его руки ложатся мне на плечи. Конечно, я их скинула. Конечно, он взялся уже крепче.
- Уйди гад! - Сказала я ему. Артем извинился за меня и попросил Петра подождать пару мину в кабинете.
- Саша, пойми ничего уже не изменить. Тебе придется поехать. От отказа от присяги даже я тебя защитить не смогу. Так что соберись, давай я тебе слезы вытру. Вот так. Теперь иди к Петру, и он поможет тебе с вещами. Хорошо? Ну, посмотри мне в глаза. Вот молодец. Злость нужна. Злость помогает. Держись там, и не забывай про меня. А то без тебя совсем будет грустно. Так хоть буду думать, что ты обо мне вспоминаешь. - Он улыбнулся и сказал еще мягче и прижимая меня к себе: - Все маленькая. Все… надо делать Дело. Было время на эмоции, теперь надо делать Дело. Это у нас тут теплица. Там, на юге война и люди умирают. Надо сделать так, чтобы они не зря гибли. И может быть там… куда ты поедешь ты тоже сможешь нам помочь, кто знает. Только не забывай нас и не обижайся на Серебро. Он дурак… просто еще не понял, что жизнь слишком сложна, что бы как-то однобоко на нее смотреть. Все будет хорошо.
Он вывел меня в кабинет. Серебряный старался не смотреть в нашу сторону. Петр уже стоял с моим вещмешком и какой-то папкой.
- Артем, я взял ее дело. - Сказал он.
- Погоди, я послужной в него не вложил. - Сказал Артем и со стола взял какой-то длинный узкий листок. Петр принял листок и спрятал его в папке. Артем поглядел на меня и сказал: - Серебряный извинись перед Сашей, пока она здесь. Поверь потом же стыдно станет.
Серебряный что-то пробурчал, но я на большее и не рассчитывала. Может и станет ему стыдно, только не в этой жизни.
- Пойдем красавица? - спросил меня Петр, и я кивнула. Но, остановившись на пороге, я сказала:
- Петь, ты иди, я, правда, приду сейчас к тебе. Я только на минуту.
Петр посмотрел на Артема, увидел его кивок и вышел. Я подошла к Тёме подтянулась и просто поцеловала его. Прямо при ошалевшем Серебряном. Артем ответил мне на поцелуй. Мы стояли, целовались, а Серебро делал вид, что не видит нас в отражении монитора.
- Иди. - Сказал Артем, отталкивая меня. - Иди, Саш. Идите, рядовая. Я был рад с вами служить. Чтобы там не было.
Я кивнула ему, улыбнулась, подошла к Серебряному, и он сказал совершенно серьезно:
- Не буду я с тобой целоваться. Я чуть сквозь слезы не засмеялась. Сдержавшись, я попросила:
- Ну, а повернуться ты хоть можешь? Нехотя он повернулся и я, наклонившись, поцеловала его в лоб.
- Прости меня Серебряный. Сама не знаю за что. Просто прости. И не поминай лихом. Как-то некрасиво все это. Он помолчал, глядя мне глаза, и сказал спрятав взгляд:
- И не говори… это… у тебя глаза на мокром месте…
И тогда я заревела. Боже как же мне стало плохо. Сразу подошел Артем стал успокаивать меня. Что-то говорить, а я только плакала и не могла остановиться. Серебряный сбегал, принес воды и чуть ли не насильно влил в меня. Я успокоилась и Артем попросил адъютанта:
- Отведи ее. Отведи, подожди, посади в машину. И, пожалуйста, Серебряный. Я тебя знаю хоть сейчас побудь человеком.
Он посмотрел на Артема и, взяв меня за локоть, повел из кабинета. Уже в коридоре я обернулась, только дверь закрылась и Артема я не увидела. Почему-то я уверена, что за бумаги он так в тот день и не сел.
В кабинете Петра сидел и балагурил Андрей. Увидев меня он обрадовано встал и подошел ко мне приветствуя. Увидев, что я вся зареванная, он сказал:
- Я думал Артем хороший человек не станет тебя до слез доводить. - И получил немедленно пощечину. Буду я еще такое терпеть.
Петр демонстративно отвернулся и даже Серебряный склонил голову, а когда поднял, то сказал:
- Что-то упало? Щелчок такой был?
- Я тоже что-то слышал. - Сказал Петр. Андрей рассмеялся немного зло и сказал:
- Ну ладно, пойдемте грузиться, конвой уже скоро к площади подойдет. Остальное как-нибудь потом обсудим.
Далеко за городом сидя в углу и прижавшись к дверце, чтобы не соприкасаться с развалившимся на заднем сидении Андреем я думала только том, что я наделала и как могла так повернуться судьба, что самые близкие мне люди вдруг остались там… далеко позади. Тот, кто ведает всем, выполнил мою просьбу, они не погибли и меня с ними разлучили не смерть или безвестность, а обычный человек. А в том, что он обычный я уже успела убедиться. Каким бы инопланетным не казался…
Унося в даль, машина укачивала, убаюкивала меня, навевала сны. И я уснула. Уснула, чтобы быть может, понять себя саму, раз мне никто ничего обо мне не мог сказать. Вот сказали бы, что я дура, и мне бы полегчало. Наверное… не уверена. Скорее опять бы разревелась. А так… приходилось спать, чтобы знать саму себя.
Сон восьмой:- Ты чего плачешь? - Спросил меня мужчина.
Сквозь слезящиеся глаза я рассмотрела кабинет и его хозяина. Опять там же. Ну, хорошо хоть не акулой…
- А типа вы не знаете?! - сказала я. Мужчина пожал плечами и сказал:
- Я спрашиваю не для того чтобы узнать, а для того, что ты сама ответила на этот вопрос. Для себя. Ну, сама себе ответь, с чего ты ревешь? Я, всхлипывая, задумалась и сказала:
- Устала, наверное. Столько всего произошло. Все не так как должно быть. Все вообще наперекосяк.
- Да ну? - Притворно-удивленно вскинул брови мужчина. - А по нам так все, так, как и должно быть. Артему надо заниматься другими вещами, а не на тебя отвлекаться. У него задача поважнее твоих переживаний.
Я недоуменно посмотрела на него и попросила разъяснить. Но мужчина не спешил с этим делом, и только когда я поднялась и настойчиво попросила снова, сказал:
- Ты его отвлекала бы.
- В каком смысле?
- В прямом. - Сказал мужчина. - Завтра бы ты дала волю своим чувствам по отношению к нему, и он бы забил на то, что обязан сделать. На то, что он должен не кому-нибудь, а вашему миру… Я не шучу. Мы его не первый день наблюдаем. Его психокарта до последней черточки разложена. Так что я знаю, о чем говорю. А ты оставь его в покое, пусть он делает Дело. Я села обратно в неудобное деревянное кресло и спросила:
- А я?
- Что ты? - Поинтересовался мужчина. - Ах да. Тебя и в наши списки внесли. Правда цели и задачи нам не ясны пока. Но что они никак не пересекаются с целями и задачами Артема это факт. Мы отдельный запрос делали. Так что сейчас ты желанный гость здесь.
- Я не понимаю. - Мотая головой, призналась я. Мужчина довольно жестко спросил:
- Какое именно слово ты не понимаешь?
- Я ничего не понимаю! - сказала я чересчур громко и ударила себя кулачками по бедрам. Стало больно, честно говоря.
Мужчина взял со стола какой-то небольшой листочек и стал складывать его аккуратно, попутно говоря мне:
