Ирина Дедюхова - Ирина Дедюхова Армагеддон № 3
— Слушай, — растерянно сказал Капустин, — я тут совершенно зашиваюсь… А этот молокосос сам видишь, как со мной поступает. Хожу вокруг да около… Не знаю, как к этому делу подступиться…
— Понимаю твои проблемы, майор, — веско сказал Потапов. — Слушай, что я тут наковырял тебе по дружбе. В семидесятых, в твоем тогдашнем отделе, по дурацкому делу проходила некая девица из Общества сознания Кришны. Представь себе, у нас и такое бывало. Замели ее, когда она, вместе с такими же отмороженными, получила инициацию от самого настоящего кришнаитского гуру. И происходило это все не где-нибудь, а непосредственно на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге, который тогда был городом-героем Ленинградом. Так вот, представь себе, на днях в обмен на мое личное досье, заведенное мною из доносов на некого гражданина Кривоногова, она, будучи уже немолодой особой пенсионного возраста, слила мне кое-какую информацию. Этот гражданин тоже тогда засветился на Дворцовой, но инициации не удостоился…
— Да при чем здесь какой-то Кривоногов и кришнаиты? Ты хоть в курсах, чем я тут занимаюсь? — разражаясь, спросил Капустин.
— Занимаешься ты, Капустин, грядущим Армагеддоном, об этом даже буфетчице со второго этажа известно. Ржут над тобою с секретаршей Федосеева, успокойся, — примирительным тоном вставил Потапенко. — Но я-то тебе не буфетчица! Слушай меня внимательно. Короче, кришнаитку заинтересовал Кривоногов по той причине, что на пару с известной мошенницей Маришкой Цвигун он создал некое «Великое Белое Братство». Эти двое объявили себя среди прочих юсмалиан — «божественной дуадой» в виде Иосифа и Марии Дэви. А поначалу эта Цвигун называла себя… Еленой Рерих, представляешь?
— Ну и что? Мало ли, как эти себя не назовут, — заложив руки за голову, протянул сквозь продолжительный зевок Капустин.
— Настоящая Елена Рерих, товарищ майор, имела косвенное отношение к тому чекистскому отделу, который Шамбалу искал, — не теряя терпения, ответил Потапенко. — Поэтому я тихонько перестал все доносы на них уничтожать. Можешь считать, что я на Цвигун за наше ведомство обиделся.
— Было бы из-за чего. Она же потом исправилась, стала какой-то Дэви.
— А вот тут на нее одновременно ополчились все христианские и кришнаитские конфессии. Заодно эта инициированная на Дворцовой подруга потребовала за свои сведения данные на «Церковь Последнего завета», они же виссариониты, и «Богородичный центр», а также на их адептов.
— А где ты это взял-то? У нас, вроде, никаких материалов на все эти заветы и центры не было.
— Места надо знать. Наивный же ты, Капустин. Говорят, можно вышибить петуха из деревни, а деревню из петуха — не вышибить. Давным-давно ведь в город уехал, а все у тебя наивняк из-под фуражки прет. Я тебе больно не сделаю, если скажу, что отдельные наши с тобой, Капустин, товарищи вовсю крышуют над этими богоявленными господами? А все бумаги у нас через кого проходят? Правильно, через мою канцелярию… Короче, неважно! Достал я ей эти материалы, а она мне поведала все, что знала сама. Дай-ка, мне, Капустин, еще одну ватрушку. С пониманием у тебя Тамара ватрушки стряпает. От этой столовской еды у меня только аппетит нагуливается…
— На вот… кстати, пирожки с луком и яйцом… Только сейчас Веселовский прибежит, договорить не даст, — озабоченно прибавил Капустин.
— Скоро не прибежит. Он зайдет к моим девкам в отдел, рассказать, какой я — старый пендюк. К Миле Белоусовой твой фитюлька клеится. Девочки его задержат, я их предупредил, что у нас с тобой — разговор государственной важности, — невозмутимо сказал Потапенко сквозь пирожок с луком. — Так вот! Существует некая общеконфессиональная организация все церквей Приврат Господень. Не крути головой, я сам знаю, что звучит… не очень. Основное занятие в веках у этих господ из Приврата, как мне объяснила кришнаитка, следить за тем, чтобы Армагеддон, который вообще-то у каждого времени и народа имеется свой собственный, — не слился в общую паскудную потасовку.
— Как локальный региональный конфликт, что ли?
— Совершенно верно! Она сообщила, что будто бы два раза эти козлы не уследили. Они считают, будто два Армагеддона, причем в новом времени — уже произошли! Мол, какие-то обряды с напутствием привратников они выполнить не смогли. По крайней мере, они в это искренне верят сами и даже раскаиваются. Знаешь, майор, раньше я историю делил по рабовладельческому, первобытно-общинному строю…феодальный был еще строй… Сейчас, правда, не поймешь чего у нас за строй. Неважно! Пообщался я этой кадрой, так теперь у меня сама собою вся история начала делиться по Армагеддонам! Может, прав твой Веселовский? Может, это уже маразм?
— И не говори, Женя! — сокрушенно покачал головой Капустин. — Я как здешние архивы прочел, тоже слегка сдвинулся. Работа — будь она проклята!
— Да у тебя все архивы уже столько раз чистили, что там сдвигаться не с чего. Запоминай, Капустин! Первый Армагеддон, как я понял, связан с развитием капиталистических отношений и появлением бумажных денег. В принципе, и Карл Маркс чувствовал некоторую навязчивую мистику вокруг. Это место — о призраке, бродившем по Европе, помнишь? С чего это он вдруг о призраке написал? Никто у него над ухом со стволом не стоял, ногти плоскогубцами не драл, ток через гениталии не пропускал — сам, совершенно без давления раскололся! Улавливаешь? Вот! А второй Армагеддон у них по цепочке увязывается со Второй мировой войной.
— А сейчас что ли третий?.. — совершенно одурев, спросил Капустин.
— Третий, товарищ майор, третий! В нашей поливановской школе, вроде бы, до трех считать учили? — пошутил Потапенко. — Если точнее, то он еще, вроде бы, не начался, но, как меня кришнаитка заверила, на днях начнется.
— Жень, может нам в эти… центры или заветы податься? Может, ну их всех в задницу, а?
— Да брось разлагаться на службе, земляк. Что за разговорчики в строю? На кой они все сдались? Это дело для уродов и убогих, — подбодрил сникшего майора Потапенко. — Меня-то заинтересовало, зачем кришнаитке материал по сектантам? И знаешь, что она мне ответила? Уверен, не знаешь. Она сказала, что этот их Орден давно следит за подобными сектами, поскольку те на самом деле вовсе не Богу молятся, а… кому-то другому. Что в одной из сект может и произойти это самое. Но уже такое… бесповоротное.
— Жень, пива хочешь? — с явной безнадежностью в голосе спросил Капустин.
— Ты выпей, а я — на службе, — отрезал Потапенко. — Все не так сложно, как ты думаешь. Помнишь поговорку про то, что Бог — Троицу любит? Ну, здесь — наоборот получается. Типа нынешний Армагеддон будет последним в нашем времени. Про звездные карты, Мировой гороскоп и Великий год — я, честно тебе признаюсь, из ее слов ничего не понял. Но общий смысл такой: какая-то секта готовит где-то у нас Армагеддон. Туда отправятся какие-то Привратники, которым Орден Приврата должен дать напутствие. Иначе, мол, никак. Но! Это не основная фишка. По следу Привратников и тоже на этот самый Армагеддон идут два каких-то… сара. Кришнаитка до этого кололась по полной программе, а в этом месте, знаешь ли, замкнулась в себе. Понимаю, как ты сейчас воспринимаешь мои слова, но как только она шепотом мне сказала, что глаза у саров — желтые, так тут же, почти возле нас огромный джип врезался в восьмерку. Ты сам такое часто видишь в нескольких шагах от себя? Вот и я — тоже!
— Про саров Веселовский уже раскопал, надо отдать ему должное, — справедливости ради заметил Капустин. — А я пытался с утра с этими сарами разобраться, так сам видишь, как он моими же листками мне в рыло ткнул. Даже боюсь про чьи-то желтые глаза заикаться.
— Мне кришнаитка дала понять, что, в отличие от Привратников, сары — вовсе не люди, — с нескрываемым страхом заметил Потапенко. — А от майора Кургузкина осталась одна папочка по Сиблагу. Там… Постановление от мая 1943 г. и донос какого-то бойца ВОХРа. Сам Кургузкин начинал службу еще с Сибулона, как раньше Сиблаг назывался, знал все особые лагерные зоны, как свои пять пальцев. Что характерно, он так не смог найти ОЛП N45. Выяснил только, что этот пункт в условиях особой секретности вел железнодорожную ветку к какой-то сопке, и будто бы там дрезина взорвалась… Короче, все погибли, свидетелей нет. Кургузкин ушел на пенсию живым, но уехал к родителям жены в Орловскую область. Где его нынче искать — не знаю. Да и дергаться боюсь. Я тебе эту папочку под кителем принес, ты ее спрячь немедленно. И своему фитюльке не показывай. Не верю я таким, Ваня. Я вообще думаю, что такие, как этот молодой и ранний — только органы компрометируют. Завалит он все, вот увидишь.
— Да брось ты на парня напраслину наговаривать, — сказал Капустин. — У всех свои заскоки. Я бы тоже смотал куда-нибудь в Орловскую область от всего подальше, место бы ему освободил, и пускай они тут все армагеддонятся с такими же…
