Клиффорд Саймак - Наследие звёзд
- Это Громовый Утес? - спросил Кашинг.
- Именно так, - ответил стражник. - Если вы видели его нынче утром, то должны были сами догадаться. Над Утесом висела громадная черная туча, а в вершину били молнии. И грома тоже хватало.
- Мы видели, - сказал Кашинг. - И еще подумали: неужто утес прозвали Громовым именно по этой причине?
- Изо дня в день над Утесом висят огромные черные тучи, - сообщил стражник.
- То, что мы видели утром, было обыкновенной грозой, - возразил Кашинг, - которая прошла стороной на север.
- Ты ошибаешься, дружище, - сказал стражник, - мы говорим чистую правду.
Он махнул рукой остальным и спешился, потом подошел поближе и присел на корточки.
- Вы тоже можете сесть, - пригласил он. - И давайте побеседуем.
Его товарищи приблизились и тоже уселись; лошадь первого стражника побрела к своим соплеменницам.
- Ладно, - произнес Кашинг, - мы посидим с вами, если вы хотите, но недолго: нам еще идти и идти.
- А этот? - спросил стражник, ткнув пальцем в Ролло. - Никогда не видал подобной личности.
- Будьте спокойны, - ответил Кашинг. - Он безобиден.
Приглядевшись, он заметил, что все стражники, за исключением одного коротышки, были страшно худыми и изможденными, чистые пугала, будто их морили голодом до полного истощения. Сквозь бурую пергаментную кожу лиц проступали кости; руки и ноги напоминали палки.
Со взгорка, на котором они сидели, был хорошо виден Громовый Утес. Он один господствовал над голой равниной. Подножие опоясывала темная полоса - должно быть, те деревья, которые, как сказал Ролло, образуют защитное кольцо и о которых, по утверждению Эзры, говорили подсолнухи и другие растения.
- Нынче утром, - обратился Кашинг к сидящим стражникам, - я увидел на вершине Громового Утеса что-то белое. Точно не скажу, но похоже на здания. Вы не знаете, есть ли наверху какие-нибудь строения?
- Это волшебная обитель, - ответил предводитель стражи. - Там спят существа, которые будут после людей.
- Что значит «будут после людей»?
- Когда люди исчезнут с лица Земли, появятся они и будут жить вместо нас. А если разбудить их раньше времени, они сами уничтожат людей, сметут их с лица Земли и займут их место.
- Вы назвали себя стражниками, - заговорила Мэг. - Вы охраняете сон этих существ?
- Стоит кому-нибудь приблизиться, и они могут проснуться, - отвечал стражник. - А мы не хотим, чтобы они просыпались. Мы хотим, чтобы они продолжали спать. Ибо, если они проснутся и выйдут оттуда, дни человека на Земле будут сочтены.
- И вы предупреждаете всякого, кто подходит слишком близко?
- Век за веком, - сказал стражник, - несем мы нашу службу. Мы не одни - здесь много таких отрядов. Наши люди выпроваживают отсюда любопытных. Вот почему мы остановили вас: нам показалось, что вы направляетесь к Утесу.
- Это так, - ответил Кашинг, - мы направляемся к Утесу.
- Но туда нельзя! - воскликнул стражник. - Вы все равно не доберетесь до Утеса: Деревья вас не пропустят. Но даже если Деревья не остановят вас, это сделают другие. Камни переломают вам кости…
- Камни! - вскричала Мэг.
- Да, Камни. Живые Камни, которые стоят на страже вместе с Деревьями.
- Ну вот, видишь, - сказала Мэг Кашингу, - теперь ясно, откуда взялся тот булыжник.
- Но ведь это было в пятистах милях отсюда, - удивился Кашинг. - Что он мог там делать?
- Пятьсот миль - это много, - сказал стражник. - Но Камни иногда путешествуют. Так вы, говорите, нашли Живой Камень? Они ведь с виду обычные валуны.
- Это точно, - заметила Мэг.
- Деревья пропустят нас, - сказал Эзра. - Я поговорю с ними.
- Подожди, дедушка, - заговорила Илейн. - Эти господа не просто так не пропускают нас. Мы должны объяснить им все.
- Я уже сказал вам, - упорствовал стражник, - мы боимся, что Спящие проснутся. Столетиями мы охраняли их сон, мы и наши предки. Эта обязанность переходит от отца к сыну, из поколения в поколение. И мы свято исполняем ее, ибо в древних сказаниях говорится, что будет, когда Спящие проснутся.
Его речь текла рекой - торжественная, размеренная речь фанатика. Слушая вполуха, Кашинг думал, что эти странные люди превратили древнюю сказку в свою религию и теперь посвящают свою жизнь поддержанию этого заблуждения.
Косые лучи заходящего солнца превратили пейзаж в волшебное сплетение изломанных теней. За взгорком виднелся глубокий овраг, пересекающий равнину; по краям оврага густо росли грушевые деревья, вдали виднелась рощица вокруг маленького озерца. Кроме этой рощицы да деревьев у оврага на простиравшейся вдаль равнине не было ничего, только иссохшая трава.
Кашинг поднялся и отошел в сторонку. Ролло, который не мог усидеть на месте, присоединился к нему.
- Что будем делать? - спросил робот.
- Пока не знаю, - ответил Кашинг. - Не хочется мне с ними связываться. Да и им тоже неохота, судя по их действиям. Можно, конечно, спуститься с холма и подождать, пока им не надоест тут сидеть, но мне кажется, это бесполезно. И переубедить их тоже нельзя: они фанатично веруют в истинность того, что делают.
- Не так уж они и крепки, - сказал Ролло. - Если применить силу…
Кашинг покачал головой.
- Кто-нибудь из нас может пострадать.
Илейн поднялась на ноги; до них донесся ее спокойный и тягучий голос.
- Вы ошибаетесь, - заявила она стражникам. - В том, что вы говорите, нет ни грана истины. Там нет ни Спящих, ни опасности. Мы идем вперед.
С этими словами девушка пошла навстречу стражникам, медленно, но уверенно, как будто никто не мог остановить ее. Мэг вскочила и уцепилась за руку Илейн, но та, резко высвободившись, двинулась дальше. Эзра быстро поднялся и поспешил за ней, а за ним последовал Энди, размахивая хвостом.
Стражники тоже вскочили и стали отступать. Их взгляды были прикованы к пугающе безмятежному лицу Илейн. Вдруг раздался хриплый рев, и Кашинг оглянулся. Чудовищный серо-бурый зверь вылез из кустов и, припадая к земле и разинув огромную пасть, направился к лошадям стражников. Скованные ужасом лошади застыли, потом, словно очнувшись, огромными скачками понеслись прочь.
Ролло ринулся в бой, уже на втором шаге развив громадную скорость. Копье он держал перед собой обеими руками.
- Гризли! - вопил он. - Наконец-то!
- Вернись, болван! - заорал Кашинг, доставая стрелу и натягивая тетиву.
Лошади быстро удалялись, за ними с яростным ревом бежал медведь, проворно нагоняя перепуганных животных. А за медведем, нацелив на него копье, мчался Ролло. Кашинг вскинул лук, прицелился и пустил стрелу, которая сверкнула в лучах заходящего солнца. С ужасным ревом медведь развернулся: стрела пронзила ему шею. Кашинг достал вторую. Когда он снова поднял лук, медведь стоял на задних лапах, молотя передними по воздуху, из яростно оскаленной пасти текла слюна. Ролло со своим копьем едва не влетел к нему в объятия.
Кашинг выстрелил и услышал глухой стук - то стрела вонзилась в грудь медведя. Зверь стал валиться, все еще пытаясь дотянуться лапами до Ролло, но тот изловчился и поразил его копьем в грудь, а Энди изо всех сил лягнул медведя в брюхо. Зверь рухнул. Ролло выбрался из-под него; блестящий металлический корпус робота был залит кровью. Энди еще раз пнул медведя, потом прошелся вокруг него танцующей рысью, горделиво выгнув шею. Ролло исполнил над добычей какой-то воинственный танец, сопровождавшийся уханьем и завыванием.
- Смазка! - ликовал он. - Смазка! Моя смазка!
Лошади стражников уже превратились в быстро удаляющиеся точки. Сами дозорные, во все лопатки мчавшиеся за ними, тоже были едва заметны.
- Ну, мальчик мой, - заметила Мэг, следя за ними, - кажется, наши переговоры сорваны.
- А теперь идемте к Утесу, - сказала Илейн.
- Нет, - отвечал Кашинг. - Сперва добудем жир для Ролло.
Глава 17
КАК И ПРЕДУПРЕЖДАЛИ СТРАЖНИКИ, неподалеку от Деревьев путников поджидали Живые Камни. Неторопливо и без всяких усилий перекатываясь с боку на бок, они появлялись десятками со всех сторон. Видимо, они умели управлять своими движениями. Время от времени они останавливались, потом катились снова. Они были темно-серые, почти черные, а в поперечнике достигали футов трех. Камни не старались преградить путь, а постепенно окружали путешественников, словно для того, чтобы погнать в сторону Деревьев. Мэг придвинулась поближе к Кашингу. Он взял ее за руку и почувствовал, что она дрожит.
- Мальчик мой, - сказала она, - я опять чувствую этот холод и пустоту, такой же, как тогда, во время первой встречи с таким вот Камнем.
- Было бы неплохо, сумей мы пройти лесом, - заметил Кашинг. - Похоже, эти Камни хотят, чтобы мы шли к Деревьям.
- Но стражники говорили, что Деревья нас не пропустят.
- Стражники, - возразил Кашинг, - действуют согласно древнему обычаю, от которого сейчас нет никакого проку, а может быть, и с самого начала не было. Просто они цепляются за него как за единственную весомую вещь в их жизни, единственное, во что они могут верить. Он связывает их с далеким прошлым и придает им чувство собственной значимости.
