Олег Волков - С орбиты невмешательства
— Нав, — Яссуд повернулась лицом, — всё не спишь?
— Да.
— Не сердись на меня.
— За что?
— За всё то же.
Нав, тяжело вздохнув, повернулся к ней спиной.
— Ну неужели ты не хочешь разбогатеть? — Яссуд прижалась к спине упругой грудью. — Ну неужели тебе не хочется купить или построить настоящий «Охотничий домик» в настоящий горах, а не эту бутафорию? — Яссуд выразительно шлёпнула рукой по псевдобревну на стене.
Нав, стиснув зубы, промолчал. Последний аргумент попал точно в цель. Не страдая амбициями галактического масштаба, как выходец из бедной семьи, в глубине души он всегда мечтал о таком домике. Переоборудованная комната повышенной комфортности только подогрела его мечту, сделала её ещё более желанной.
— Пойми же, наконец: глупые ицонги всё равно сдохнут. Не ты, так другой погреет руки на их смерти. Ты же из бедной семьи. Отдельного домика в живописных горах у тебя никогда не было. Неужели не хочешь хотя бы вторую половину жизни прожить по-человечески?
Нав не ответил.
— Видишь ли, — продолжила Яссуд, — недавно я узнала об одной очень интересной особенности зрения ицонгов. Спектр восприятия цветов у них немного другой, чуть более широкий и насыщенный. Мы, люди, не можем рассмотреть их творения во всей красе. Кое-что заметить и оценить нам не дано. Но наше подсознание это самое «кое-что» всё равно улавливает. Благодаря такому эффекту картины ицонгов будут стоит ещё дороже, чем я думала. Мы сможем заработать больше, гораздо больше. Ты меня слышишь? — Яссуд легонько толкнула в плечо, но Нав опять не ответил.
— Когда ицонги окончательно вымрут, то, благодаря моей заначке, мы сможем основать строительную фирму. Ты будешь единственным экспертом по планете, а я постараюсь сделать так, чтоб подряды на строительство достались именно нам. Ты только представь: — голос Яссуд задрожал от возбуждения, — мы создадим новую бизнесдинастю. Сотон 4 станет нашей вотчиной, родовыми землями. Мы станем прямыми наместниками светлейшего князя. О хороших манерах и прочей светской шелухе я позабочусь.
Или ты боишься, что нас разоблачат? — Яссуд уже не просто трясёт за плечо, а навалилась всем телом. — Ну и пусть разоблачают. Вчера вечером я перечитала наш контракт. Так вот: в этом глупом документе запрещено что-либо вывозить с планеты, но ничего не говорится о сборе культурных ценностей, о каких-либо ограничениях по исследованию планеты. Нас обязательно разоблачат, но предъявить хоть какие-нибудь обвинения не смогут. Ведь мы не нарушим никаких правил, законов или инструкций. В конце концов, в подлом деле мелкие подлецы — самые надёжные люди. Нав, ну соглашайся же!
А это мысль, Нав печально улыбнулся: ничего не нарушим и мелкие подлецы в подлом деле. Не-е-е, даже больше — идея.
— Яссуд, — Нав повернулся к гражданской жене лицом, — дай мне спокойно всё обдумать.
— Так ты согласен? — с затаённой надеждой воскликнула Яссуд.
— Будем считать, что твои доводы оказались достаточно убедительными. А сейчас давай спать и, как обычно, по отдельности.
— Как хочешь, — Яссуд, изящно изгибаясь, выбралась из-под одеяла. — Разве я сама не достойная награда? Простолюдин.
Яссуд, обернув вокруг шеи ночную рубашку и покачивая бёдрами как топ-модель на подиуме, вышла из спальни. Едва за обнажённой напарницей захлопнулась дверь, как Нав с головой залез под одеяло. Сама не понимая этого, Яссуд окончательно подбила его на преступление, но совершенно не на то, в котором собирается сама принять участие.
Ещё в школе, читая популярные детективы, Нав вывел необходимую триаду для успеха любого преступления: мотив, возможность и средство. Помочь ицонгам тоже преступление. Пусть по законам совести благодеяние, но официально он всё равно станет преступником.
Мотив.
Для Яссуд, витуса Телса, да и прочих обитателей станции весьма глупый — совесть. Бедность, как ни странно, лучшая среда для процветания честности и добродетели. Беднякам нечего делить, не над чем трястись. Всё, что у них есть — сама жизнь. Любая жизнь, как проявление воли Великого Создателя, священна, а разумная — втройне. Грех, тяжкий грех дать просто так погаснуть огню разума в такой огромной и пустой вселенной.
Возможность.
Мелкий подлец — великолепная ширма для сокрытия его преступления. Даже витусу Телсу, главному по безопасности на станции, далеко не сразу придёт в голову заподозрить в мелком стяжателе нечто другое, более опасное для большой политики. Да, они с Яссуд будут втихую собирать картины, скульптуры и прочую культурную дребедень, а витус Телс будет сидеть у себя в кабинете и посмеиваться над наивными стяжателями. Мелкое воровство, которое официально и воровством-то не является, отлично усыпит его бдительность.
Средство.
А вот над средством ещё нужно подумать. Как именно можно помочь ицонгам? Причём помочь так, чтобы всего один раз, но чтобы помогло с гарантией. Не находя ответа, Нав долго ворочался с боку на бок, пока столь нужное решение окончательно не созрело в его голове.
* * *— Нав! Нав! Ну просыпайся же!
С утра пораньше, едва маленькие электронные часы на прикроватной тумбочке показали шесть часов, как Яссуд пробралась в спальню и принялась настойчиво тормошить его.
— Подумал? Решил? — Яссуд попыталась сдёрнуть с него одеяло.
— Яссуд, — Нав вцепился в одеяло и попытался натянуть его на себя. — Когда мне было думать? Ты сама только что разбудила меня.
— Неправда! — Яссуд уселась сверху. — Ты ещё вчера вечером всё обдумал.
— А ты откуда знаешь? Под дверью подслушивала?
— Нет, — Яссуд энергично тряхнула головой. — Мне Эл рассказал, как ты половину ночи с боку на бок ворочался.
— Ну раз та-а-ак!
Нав, перехватив Яссуд за талию, повалил её на кровать, навалился на «пленницу» все телом и свободной рукой укрыл её и себя одеялом.
— Но у меня будут дополнительные условия. Во-первых: мы официально поженимся.
— Зачем? — удивилась Яссуд. — А! Ну да — брачный контракт.
— Верно. Во-вторых: для большей надёжности я составлю хитрое завещание, но не на тебя.
— Ты мне не доверяешь? — нахмурилась Яссуд.
— Скажем так, — дипломатично заговорил Нав. — Кто я? Просто бедный парень. А кто ты? Дворянка, илая самого светлейшего князя.
— Откуда ты знаешь? — Яссуд дёрнулась всем телом и попыталась выбраться.
Точно илая, Нав хитро улыбнулся, но так и не отпустил Яссуд.
— Если смешать муку с водой, — неторопливо принялся объяснять Нав, — добавить закваски и немного соли, то получится тесто. А если его потом поставить в горячую печь, то получится хлеб.
— Я не понимаю твоих намёков, говори прямо, — потребовала Яссуд.
— Хорошо, будь по-твоему. Твоё тело, — Нав кончиками пальцем провёл по гладкому и упругому бедру Яссуд, — слишком совершенно. Твоя голова слишком умна. Для простой смертной слишком редкое сочетание. Это я тебе как выходец с низов говорю, мне есть с чем сравнивать. А если ещё добавить твою амбициозность, привычку к роскоши, то получим илаю.
— А как ты узнал, что мой отец сам Шенот?
— Наша станция — отличная тюрьма для строптивой дочери. У кого ещё в княжестве хватит власти и влияния упрятать тебя сюда на 25 лет. За какие грехи, Яссуд?
— Не твоё дело! — Яссуд грубо спихнула Нава в сторону и соскочила с кровати. — Тебе и так крупно повезло, простолюдин. Ты делишь постель с дочерью самого светлейшего князя!
— Цена твоего светлейшего происхождения не больше, чем родословная породистой кобылы, — грубо ответил Нав.
Щёки Яссуд налились кровью.
— Да! Да! Чёрт побери. Ты прав! Прав! — Яссуд в ярости сжала кулачки и тяжело задышала. — С самого раннего детства меня готовили только к одному — рожать породистых детей для мелких баронов и графов. Как же! Внуков самого светлейшего князя. Какие гены. Какая великолепная родословная. А до меня самой никому никакого дела!
Ты бы видел, как пыжились передо мной все эти так называемые наследники. Каждый мнил себя единственно возможным наследником престола. И как они все вместе люто ненавидели меня только за то, что я оказалась умней всех их вместе взятых.
Я затеяла грандиозную финансовую афёру, подробности тебе знать незачем. Кого нужно подмазала, с кем нужно переспала. У большинства эти надутых потомственных бизнесменов мозги между ногами. Даже провал и разоблачение принесли мне кучу денег. Грандиозный скандал в благородном семействе светлейшего едва удалось замять. Папочка предложил мне на выбор: или тюрьма, или контракт на эту долбанную станцию. А когда я выбрала тюрьму, то он положил на мой счёт в княжестве Ситлок 30 миллионов, лишь бы я только оказалась здесь.
От произнесённой на одном дыхании тирады Яссуд раскраснелась с ног до головы. Пять лет молчания в момент рухнули прорванной плотиной. Во истину — никогда не гонитесь за истиной, если не сможете принять её.
![Аркадий и Борис Стругацкие - Дело об убийстве [Отель «У погибшего альпиниста»]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
