Брюс Макаллистер - Родство
Сверкая последними солнечными бликами, вертолет ждал его на площадке, словно часть великолепного этюда. Ортега-Мамбей не спеша направился к машине. Этот вечер просился на холст живописца, или на голографический снимок, или в мультимедийную поэму. Возможно, в предстоящий уик-энд он наконец сделает что-нибудь, чтобы запечатлеть чудный пейзаж… Но лишь после того, как выпроводит двоих коллег, которые прибудут с отчетом о рабочей неделе.
Когда Ортега-Мамбей подошел к вертолету, из тени машины неожиданно выскользнула высокая нелепая фигура. Он чуть не вскрикнул.
Сначала чиновник подумал, что кто-то из коллег устроил дурацкий розыгрыш, надев маскарадный костюм.
Он сделал несколько шагов, обходя кабину. Когда «шутник» вышел на свет догорающего солнца — у Ортеги-Мамбея упало сердце. Конечно, таких гадин показывали иногда в «Новостях», он даже видел их издалека на космодроме и среди туристов на экскурсиях. Но никогда так близко.
Зазвучал голос, низкий, механический, обработанный транскодировщиком:
— Вы — Джеймс Ортега-Мамбей, инспектор Седьмого Округа БуПопКон?
Ортега-Мамбей отказывался верить в происходящее, но это был не сон. Как и любой другой, он знал репутацию Анталоу.
Он знал, для чего земляне и четыре другие межзвездные расы нанимали этих чудовищ. Анталоу не производил впечатления существа, которому стоило лгать.
— Да… Я. Я — Ортега-Мамбей.
— Меня зовут… хотя не имеет значения, — перебил сам себя Анталоу. — Вы, конечно, знаете, кто я… какие поручения… Это вы подписали постановление… считать беременность Линды Такей-Ятсен незаконной? Вы приказываете убить ребенка женского пола… нерожденную сестру мальчика по имени Ким Такей-Ятсен? Это правда?
Инопланетянин ждал ответа.
— Возможно, — невнятно пробормотал чиновник. — Я ведь не помню все наши постановления. Мы не регистрируем их пофамильно. — Он замолчал, осознавая всю абсурдность происходящего. Это было уж слишком. — Я действительно не понимаю, какое отношение это имеет к вам, — начал он. Это — город землян, он перенаселен, как и другие на нашей переполненной планете. Мы не можем позволить себе расширить границы цивилизации за пределы Земли. Это одна из многочисленных проблем, к счастью решенная нами без посторонней помощи. Ничто из перечисленного не может никоим образом затрагивать ваши интересы, не так ли? И кстати, ваше пребывание здесь зарегистрировано?
— Нет, — прошуршало из динамика. — И все-таки заданный вопрос напрямую связан с моей миссией. Если… будущий ребенок семьи Такей-Ятсен умрет…
— Я не понимаю, к чему вы клоните!
— Она должна жить, Ортега-Мамбей… Ее брат мечтает иметь родную сестру. Он живет и учится… один в трех маленьких комнатах, в то время как его родители работают… в городе… Для него… девочка, которую носит его мать… уже существует. Он имеет большое чувство к ней… такое, которое отличает представителей человеческого рода.
Не может быть. Это просто безумие. Ортегу-Мамбея вдруг охватил гнев, какого он не чувствовал с начала своей работы в правительстве.
— Да как вы смеете! — услышал он собственный голос. — Вы находитесь в гостях на чужой планете и приказываете мне, федеральному чиновнику, исполнять пожелания не только какого-то ребенка, но еще и ваши собственные! Вы, посетитель без официальной регистрации, явившийся от имени себя самого!
— Этот ребенок, — взревел в ответ динамик Анталоу, — не умрет! Если она умрет, то я сделаю то, для чего был нанят!
При этом гигант шагнул навстречу, заслоняя собой потемневшее небо. Землянин невольно отшатнулся и зажмурился, но остался на месте.
Тогда пришелец поднял две верхние клешни, и Ортега-Мамбей услышал звук распарываемой кожи, хлопок, еще один… Что-то сжалось у него в горле, когда он увидел, как мощные, твердые шипы прорвали кожу на рукавах синтетического скафандра.
Затем, молниеносно развернувшись, Анталоу когтями проткнул и легко сорвал с петель тяжелую дверцу кабины из легированной стали.
Когти эти определенно были крепче и прочнее любой кости. Вряд ли у какого-нибудь земного зверя могли оказаться подобные. Несмотря на неподходящий момент, человек невольно представил, какую же пищу надо употреблять, чтобы выросли такие.
— Забирайтесь в свою машину, Ортега-Мамбей, — заскрежетал инопланетянин, держа дверь на весу. — Отправляйтесь домой. У вас будет ночь, вы выспитесь и найдете способ сохранить жизнь маленькой девочке.
Руки и ноги Ортеги-Мамбея не слушались, и он никак не мог подняться в вертолет. В этот ужасный миг ему пришла в голову еще одна неуместная мысль, что инопланетянин мог бы помочь ему. Но вот наконец он внутри. Озадаченно пробегая рукой по кнопкам и рычагам приборной панели, человек словно перебирал решения.
Инопланетянин на этот раз не прошел в комнату и стоял, закрывая собой весь дверной проем. Теперь Ким не боялся смотреть на чужеземца.
— Вы знаете о нас что-то, — внезапно жестко сказал инопланетянин, — но не пожелали объяснить мне так, чтобы я понял…
Мальчик не отвечал. Глаза существа — огромные, кошачьи — не моргая глядели на него.
— Ответьте мне, — повторил пришелец. Но Ким произнес лишь:
— Вы сделали это? Чужеземец не шевельнулся.
— Вы убили его? — снова спросил мальчик.
— Отвечайте мне, — ровно прошуршало из динамика.
— Да, знаю… — сказал землянин, отводя взгляд.
— Откуда вы это знаете?
Мальчик не отвечал. Но сама поза, то, как он сгорбился на табурете, выдавало его… капитуляцию.
— Вы ответите мне… или я… разгромлю здесь все. Ребенок не реагировал. Затем встал и неуверенно повернулся
к терминалу, за которым каждый день занимался по программе удаленного обучения.
— Я интересовался вашей планетой. — Голоса ребенка почти не было слышно.
— Это не все, — прошипел пришелец.
— Да. Я изучал историю Анталоу. — (Инопланетянин почувствовал в его голосе чуть больше оживления.) — Ну для школы, я имею в виду.
Мальчик нажал несколько клавиш, и экран засветился. Пришелец увидел карту Северного полушария Анталоу, торговые маршруты Седьмой Империи, континент и ядовитые моря. Мертвые моря, которые в конце концов обрекли планету на гибель.
— И это не всё, — настаивал чужак.
— Ну да, — наконец решился мальчик. — В прошлом году я собирал материалы самостоятельно, не для школы, — о вымерших видах на вашей планете. Многим животным нужна была та же пища, что и Анталоу.
«Верно», — подумал инопланетянин.
— При этом мне попадались и другие факты, — продолжал Ким, и чужак слышал, что сила в его голосе снова пропадает.
Это чувство земляне называли отчаянием. Видимо, мальчик решил, что теперь никто не помешает человеку по имени Ортега-Мамбей убить его сестренку, и продолжение разговора считал бессмысленным.
Ким опять пробежал пальцами по клавиатуре. Появилась новая диаграмма. Она была очень знакомой, хотя инопланетянин никогда раньше не видел настолько подробной и тщательно выполненной версии.
В таблице содержались все доступные сведения по кланам Анталоу, и, хотя издали невозможно было прочитать мелкие подписи, пришелец, конечно же, помнил их. «Обязательства родства» и соответствующие им «мотивационные параметры», «параметры потребностей защиты» и «последствия потери обязательств», по которым осуществлялась идентификация и определялась принадлежность к кланам и группам. Здесь же приводилась ссылка на заключение межпланетных экспертов-психологов, объясняющих историческое поведение расы Анталоу.
Мальчик дотронулся до клавиатуры, и раскрылся иконографический список «Завещания предков» и «Схема родства», найденные в древних курганах Толоа и Манток.
— Вам показалось, вы можете понять, что чувствуют Анталоу? — спросил пришелец.
— Да. — Ким все так же смотрел в пол. Инопланетянин помолчал с минуту и вдруг сказал:
— Вам не показалось… Такей-Ятсен. Ким поднял взгляд, он не понял.
— Ваша сестра не умрет, — сообщил Анталоу. Мальчик моргал, не в силах поверить.
— То, что я сказал, — правда. — Инопланетянин наблюдал, как поза ребенка начала меняться. Словно сила, освобожденная от отчаяния, расправляла его. — Обошлось без убийства… которое ни вы, ни я… не могли бы себе позволить.
— Они разрешат ей появиться?!
— Да.
— Вы уверены?
— Я не лгу… Я знаю свою работу. Мальчик не отрывал глаз от чужеземца.
— Я отдам вам деньги! — воскликнул он.
— Нет, — покачал головой пришелец, так, как это делают люди. — В этом нет необходимости.
Мальчик смотрел долго-долго, а затем поднялся с места.
Инопланетянин наблюдал с любопытством. Ким направлялся к нему, но что он собирается сделать, пришелец не понимал. Возможно, это было проявлением одной из традиций, которую люди называют сентиментальностью. Наверное, землянин, несмотря на робость, решил, что должен как-то особенно поблагодарить его.
