Саймон Кларк - Кровавая купель
— Не волнуйся, — сказал я, поглядев в узкую щель в двери. — Он и так из нее вылезет.
Дэйв вздохнул:
— Что ж, одной проблемой меньше. Потом подумаем, как давать ему еду и питье. А теперь можно попытаться начать. Саймон, попроси Мартина Дел-Кофи прийти сюда. Курт, осмотрись как следует, нет ли поблизости еще Креозотов. Питер…
Я оставил их и отвел Сару в сторону. Она уже овладела собой.
— Спасибо, Ник. Ты снова спас мне жизнь.
Я улыбнулся:
— Не за что. Ты бы сделала то же самое.
— Только быстрее. — Она улыбнулась мне в ответ и ласково ткнула в подбородок. — Что ж, благодаря тебе у нас теперь есть свой мистер Креозот. Но что-то мне подсказывает, что он не собирается сесть и рассказать нам, почему все старше восемнадцати сошли с ума или кому они сигналят этими бутылочными узорами.
— Зато у Дел-Кофи будет работа, — сказал я, глядя, как он тащится в амбар, волоча за собой развязанные шнурки.
— Здравствуйте! — Дел-Кофи пытался говорить, как авторитетный ученый. — Вы понимаете, что я говорю? Вы… меня… понимаете?
С планшеткой для спиритических сеансов им могло повезти больше.
— Пойдем, — потянула меня Сара. — Пусть себе работают.
— Куда мы?
— В какое-нибудь тихое место, Ник, — улыбнулась она. — Я просто хочу посидеть у тебя на коленях.
* * *Именно так мы и сделали. Солнце пробилось сквозь облака и осветило травянистые склоны холмов за фермой Сара сидела у меня на коленях, обняв за шею. Мы говорили о прошлом. О тех личных моментах, о которых иногда говорят. Обмен тайнами, который сближает.
Вот что рассказала мне Сара:
— Когда я окончила школу, мы хотели год попутешествовать вдвоем… да нет. Ник, это моя подруга. Мы собирались в Индию. Я узнала про одну благотворительную организацию, которая работает с детьми в Калькутте. Там я провела бы полгода. Но если правду сказать, Ник, я решила, что если мне понравится, я там останусь постоянно.
— Твои родители не особенно этому радовались?
— Они не знали. Они хотели, чтобы я поступила в университет. Считалось, что я хочу изучать право, но я решила, что сидеть в суде и преследовать, людей за то, что забыли вернуть библиотечные книги, — это не для меня. А как ты жил. Ник?
— Знаешь, бывают люди, рожденные без глаз или без языка. А я родился без амбиций. Мои планы всегда были заработать денежек, выпить еще пива и поразвлечься.
Так мы сидели и разговаривали, и я радовался теплому, согревающему спину солнцу, ощущению прижимающегося ко мне тела Сары, и когда ветер гладил ее волосами мое лицо, я чувствовал, что меня уносит из этого мира.
— Ник, ты думаешь, Слэттер убил бы этого человека?
— Думаю, он всерьез собирался это сделать. В толстый череп Слэттера уже доходит, что закон и порядок исчезли вместе с цивилизацией. И он знает, что может делать что хочет.
Ее руки крепче обняли мою шею.
— Не становись у него на дороге. Ник.
— Не собираюсь. А что будет, когда мы приедем в эту гостиницу? Распорядительный комитет проведет выборы руководства?
Еще полчаса мы проговорили, а на обратном пути увидели Вики, которая кричала что-то Тагу Слэттеру. У меня живот свело судорогой, и я побежал вперед.
— Отдай!
— Не отдам.
— Почему?
— Они нужны этому блядскому Атену. Чтобы посмотрел в зеркало и увидел, что он за пидор.
— Отдай! Поломаешь!
— Отдай! — молила Энн. — Вики без них не видит, а запасных у нее нет.
Слэттер стоял с рожей мерзкой, как смертный грех, и болтал очками Вики у нее над головой. Она подпрыгивала, пытаясь их достать, а он каждый раз их отдергивал. Лицо Вики было мокрым от слез.
— Отдай ей очки, Слэттер, — сказал я.
— Они для тебя, Атен. Смотри, какие розовые кружочки. Любому пидору к лицу.
— Послушай! — Я посмотрел ему в глаза и не отвел взгляда. — Отдай ей очки. Ладно?
— А то ты меня заставишь или как?
Глядя в эту татуированную рожу, я ненавидел каждый ее миллиметр. Рогов не хватает, торчащих из этой бритой башки.
— Отдай, Слэттер.
— Ладно, Атен, забери их у меня.
Он не смеялся, даже не веселился, как обычный хулиган. Как лосось не может не идти вверх по реке на нерест, так Слэттер не мог не быть гадом.
Остальные расступились, освобождая место. Они знали, что заваривается.
Я прикинул шансы. Свалить его надо одним ударом. Ногой по яйцам? Кулаком в челюсть? Если он свалится, я буду бить ногами, пока он больше не сможет встать.
Если же он возьмет верх, мне повезет, если останусь без переломов.
— Ник! — шепнула Сара. — Оно того не стоит! Найдем другие очки… Брось… Вики, иди сюда!
Вики пыталась допрыгнуть до очков. Слэттер расставленной ладонью уперся ей в лицо и грубо отпихнул.
— Слэттер!
— Забери… их… у меня… Атен.
— Таг, смотри, что я нашла!
Это была девица, которая к нему прилипла. Она настолько была заведена, что не заметила, что делается, и влетела, держа бутылку водки. Губы у нее были алыми от помады, а глаза тонули в черных тенях. Блузка была расстегнута так, что лифчик виден. Язык ее тела был ясен Слэттеру, как дорожный знак.
— Ну так пошли, дура!
Девица, хихикая, отправилась за ним.
С животным рычанием он подбросил очки вверх так высоко, что Сара успела их поймать раньше, чем они упали. Меня начал прошибать пот.
— Чуть не… — сказала Сара.
— Слишком «чуть», — ответил я. — Знаешь, Сара, так или этак, а от Слэттера надо будет избавиться.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Еще одно послание, еще одна смерть
Семь часов утра. День начался с двух событий. Первое: еще одна записка под «дворником» «сегуна». Вернись домой. Срочные известия для тебя. Целуем — Мама и папа.
Я свернул ее в шарик и перебросил через стену. Мерзкая шутка. Я решил, что не буду реагировать.
Второе: вернулась Ребекка Кин. Она вылезла из машины с двумя своими спутниками, а мы сгрудились вокруг, ожидая новостей. Она своим учительским голосом рассказала, что поездка обошлась без событий. Гостиница покинута — для наших целей идеальна. На левой руке у нее был свежий бинт, но о нем она ничего не сказала.
Во время завтрака на открытом воздухе разошлась весть, что Ребекку покусала собака.
— Бедное животное! — сказал Курт, татуированный хулиган, прожевывая полный рот бекона. — Наверняка погибнет от пищевого отравления.
— Ник, извини, что отрываю, — подошел Дэйв. — После завтрака не посмотришь машины?
— Когда мы выезжаем?
— Это еще надо решить. Но необходимо знать, что машины нас туда доставят за один переход.
— Не могу гарантировать, что поломок не будет. — Как-то вышло, что машины оказались на моей ответственности. — Дэйв, я знаю, что ты собирал колонну в спешке, но у нас совсем нет запчастей. У грузовика номер два треснул шланг радиатора, а у желтого микроавтобуса пробег такой, что можно землю обернуть два раза по экватору… другими словами, двигатель у него говно.
Улыбка даже не дрогнула.
— Сделай, что можешь. Ник. Я в твою работу верю.
— Но я же не могу творить чудеса! Запчастей нет, инструментов не хватает. Для начала надо спустить микроавтобус в кювет и найти ему замену.
— Ник, будем по дороге смотреть, не попадется ли другая машина. Сегодня мне не хочется, чтобы люди уходили из лагеря. Может, придется собираться быстро.
У Курта сделались большие глаза.
— Как? Опять Креозоты у нас на хвосте?
— Нет, Курт. Дозоры пока никого не видели.
Восемь часов утра. Я прилип к грузовику номер 1, проверяя уровни жидкостей и шланги. Механиком я не был, но знал про это больше других — потому и стал экспертом. Сара принесла мне кофе, и я был рад ее видеть.
— Спасибо, что отобрал вчера у Слэттера очки Вики.
— Это не мне спасибо. Вчера нам просто повезло.
— Вики очень переживает из-за своих очков. Когда она была моложе, маме постоянно приходилось ей о них напоминать. Она не помнила, куда их кладет. Когда ей было шесть, она их даже уронила в сток. Папа рвал и метал.
Теперь, если она их куда-нибудь денет, она просто бесится, пока мы их снова не найдем.
— А ей надо носить их все время? Как только Слэттер заметит у кого-нибудь слабое место, он все время туда будет бить.
— Она без них слепая.
Я стал пить кофе.
— Говорят, Ребекку покусала собака. Как она теперь?
— Собака покусала? Нет, она порезала мизинец об изгородь. Никто не умеет распускать слухи так, как дети.
— Надо бы Распорядительному комитету за этим приглядеть. Глупые слухи опасны, если пугают детей. Они еще говорят, что Креозоты разговаривают с Богом и что все это — наказание свыше.
— Я им скажу.
— Так тебя выдвинули в Распорядительный комитет? Сара вспыхнула и улыбнулась:
