Александр Розов - Футуриф. Токсичная честность.
— А ты как держал камень?
— Ну… — Элам подобрал подходящий камешек, и показал, как держит.
— Э, нет, так не годится, — авторитетно сообщил Хэнк, — держать надо между большим и средним пальцем, а указательный палец класть на ребро, и закручивать. А ты держишь, обхватив за ребро, по кругу большим и средним пальцами. Так закрутки не будет.
— Правда, что ли?
— Ага! Чтоб мне провалиться, если вру. Давай, попробуй.
— Ну… — произнес Элам, подобрал камень, и метнул, как было объяснено.
Получилось четыре «блинчика».
— Нормально, — прокомментировал Хэнк Торнтон, — тебе просто переучиться надо. Если привык что-то делать неправильно, то потом нужно время, чтобы… Ну, ты понял.
— Да, все так, — Элам кивнул, — и вообще, мы до хрена вещей делаем неправильно.
— Вот тут ты ни капли не ошибся, — подтвердил офицер ССБ, — а сейчас моя очередь.
Камешек, брошенный им, сделал девять отскоков.
— Умеешь! — уважительно произнес форман.
— Умею, — эхом отозвался Хэнк, и неожиданно спросил, — Элам, ты что-нибудь примерно знаешь про ядерные реакторы?
— А зачем тебе? — поинтересовался Элам, и метнул камень (опять четыре блинчика).
— Да так, мысли всякие. Ты знаешь Бена Бенчли, инженера?
— Нет, лично не знаю. Только имя видел. Вроде, зам начальника энергоблоков.
— Да, Элам, точно! Бенчли — зам начальника ЯЭБ, реальный спец, а вот начальник ЯЭБ, офицер второго ранга Глейзен, фофан плюшевый, сперва жопу просиживал в каком-то менеджерском кресле, а потом от жадности подался на «Либертатор». Поэтому в ЯЭБ единственный реальный человек, это Бен Бенчли, доктор физических наук, кстати.
С этими словами офицер ССБ метнул следующий камень (восемь отскоков).
— Ну, а что из этого? — спросил Элам Митчелл.
— Из этого мой вопрос: ты что-нибудь примерно знаешь про ядерные реакторы? Мне в принципе интересно: может ли Бенчли так подкрутить регуляторы, что все взорвется?
— Прикольные у тебя вопросы, Хэнк, — сказал Элам, и бросил камешек (пять отскоков — прогресс), — а с чего бы вдруг Бенчли стал это делать, даже если в принципе может?
— А с того, что его обдурили при найме. Не сказали про веритацию. Ну, ты понял.
— Нет, не понял. Ну, обдурили его. И еще много кого обдурили. Дальше-то что?
— А дальше, Бенчли передал администрации такие слова: «Вы, уроды, будете мне это компенсировать. Хочу интерьер-люкс, девушек, и все такое. Если нет, то я переделаю гипер-лайнер в Чернобыль или в Хиросиму, что-то в этом роде».
— Откуда ты знаешь? — спросил Элам.
— Оттуда, что я проводил DiG с Бенчли. Через меня он это и передал администрации.
— Надо же, блин… А что администрация?
— Обосралась, — ответил Хэнк, — так что Бен Бенчли теперь живет, будто Лукулл в Риме. Правда, ясно, что администрация хочет его снова кинуть. Интересно, что тогда будет?
— Вот, значит, как… — Элам почесал в затылке, — …Ну, если тебе правда интересно, то я попробую вспомнить. Знаешь, я учился в Дурбане в Технологическом университете по специальности навигация. Там был курс «корабельные энергетические агрегаты», но в основном мы проходили обычные машины, а ядерные так, для общего развития.
— Нормально, Элам. Мне достаточно для общего развития.
Форман снова почесал в затылке, потом кивнул, подобрал острый камень, способный служить стилосом, и уселся на корточки.
— Ну, тогда смотри, Хэнк.
— Смотрю, — сказал офицер ССБ, усаживаясь рядом.
— Вот это… — Элам быстро начертил на мокром песке эскиз, — …Типовая схема водно-водяного реактора. Здесь корпус. Здесь ТВЭЛы…
— Что вы рисуете? — заинтересовался сомалийский линейный офицер, подойдя ближе, и усевшись также на корточки.
— Ядерный реактор, — невозмутимо ответил Элам.
— Ух! Правда, что ли?
— Правда-правда, — подтвердил Хэнк.
— Ух! — снова произнес сомалиец, вглядываясь в эскиз, — А для чего?
— Ну… — Элам нарисовал рядом с эскизом знак вопроса, — …Это зависит от ситуации.
* * *Тем временем, в бункере, креативно замаскированном под одной из песчаных дюн, и довольно уютном (на уровне апартаментов среднестатистического курортного отеля), полковник Хафун-Ади допрашивал двух пассажиров. Точнее, пока одного — Иоганна Вилворта. А Гарри Лессер молча пил предложенный зеленый чай из старой армейской кружки, и наблюдал, как голландский цветочный король (выражаясь языком разведки) «раскалывается от головы до задницы» под волевым напором пиратского полковника.
Хафун-Ади (одетый в камуфляжную униформу, крепкий чуть толстоватый чернокожий дядька) веселился от души, заставляя пожилого голландца все более детально излагать последовательность развития отношений с молодой женой. Когда прозвучал красочный рассказ о (назовем это так) «семейной сцене» после короткой попытки флирта Линды с арабским принцем, полковника пробило на гомерический хохот.
— Ой-ой! Знаешь, голландец, кто ты? Знаешь или нет?
— Э-э… — Иоганн окончательно растерялся, — ….Я… На самом деле… Бизнесмен…
— Ты смешной старый трусливый дерьмовый козел! — припечатал Хафун-Ади, — Ты меня понимаешь? Или тебе надо объяснить по порядку?
— Нет-нет, я понимаю…
— Ты понимаешь! Ха-ха-ха! И что? Я прав насчет тебя?
— Конечно, вы правы, сэр.
— Ой-ой! Ха-ха-ха! Эй, янки! Эй, я к тебе обращаюсь!
— Надо заметить, — откликнулся молодой бизнесмен, — что мое имя: Гарри Лессер.
— О! — полковник оскалился и выпучил глаза, — Может, мне называть тебя лорд Лессер?
— С учетом обстановки, полковник, я думаю, рациональнее будет просто по имени.
— Ладно, Гарри, путь будет по имени. Ты слышал, как я назвал этого голландца?
— Да, я слышал.
— И что? Я прав, верно?
Лессер поставил на стол кружку и покачал головой.
— Нет, я не могу с этим согласиться, полковник. Видите ли, мы с мистером Вилвортом неоднократно обедали вместе, и обсуждали многие темы. Наши взгляды на политику и философию различны, но мне неприятно, когда моего собеседника оскорбляют.
— У-у… — протянул Хафун-Ади, — …Ты делаешь вид, что не боишься меня, да?
— Нет, полковник, зачем мне тратить силы на такой театр? У тебя есть опыт, и ты ясно видишь, что я боюсь. Это абсолютно нормальная реакция моей психики.
— Вот, ты закрутил, Гарри! Прямо как адвокат! Где ты учился?
— Во Флоридском Технологическом институте. Обычно говорят просто: «FIT».
— У! И чему ты там учился?
— В основном, инженерии бизнеса и компьютерным технологиям.
— У! А по разговору ты похож на адвоката из американского кино.
— Я думаю, — ответил Лессер, — что со стороны на адвоката похож любой житель США, занимающийся каким-либо сетевым бизнесом.
— А каким бизнесом занимаешься ты, Гарри?
— Разным, в зависимости от спроса. Иногда это электронная биржа, иногда — реклама, а иногда — компьютерная связь и сетевые платежные системы.
— Платежные системы? — заинтересовался Хафун-Ади, — А ты умеешь отмывать деньги?
— Это зависит от свойств потока грязных денег, — невозмутимо ответил молодой янки.
На этот раз Хафун-Ади посмотрел на Лессера с настоящим глубоким интересом.
— Очень неглупый ответ, Гарри. Слушай, что я придумал: мы с тобой пообедаем и это обсудим. Мы много чего обсудим. Потом я закажу тебе билет из Момбаса в Порт-Луи Гранд-Маврикий. Ведь этот ваш гипер-лайнер пойдет на Гранд-Маврикий, верно?
— Да, если маршрут не изменился, — подтвердил Гарри Лессер.
— Если маршрут изменится, то я закажу тебе билет, куда будет надо, — сказал пиратский полковник, и повернулся к Иоганну Вилорту, — а у тебя какой бизнес, голландец?
— Цветы, — тихо прошептал тот.
— Цветы? — подозрительно переспросил Хафун-Ади, — Ты сказал: цветы?
— Да, цветы… — Вилворт сложил ладони, пытаясь изобразить чашечку цветка, — …Это красивые штуки, которые растут… На травинках…
— У-у… Опиумный мак, что ли?
— Нет-нет! Легальные цветы, без наркотиков. Декоративные. Для красоты. Букеты…
— Херня какая-то, — проворчал полковник, и окликнул молодого янки, — Эй, Гарри, твой приятель говорит, что у него бизнес с цветами. Он не врет, нет?
— Это правда, — ответил Лессер, — мистер Вилворт мажоритарный акционер фирмы по торговле декоративными растениями, одной из крупнейших в Евросоюзе.
— Что, правда? И сколько денег голландец наторговал на своих цветах?
— Около полмиллиарда евро, если верить данным журнала «Forbes».
— Охренеть, — удивился Хафун-Ади, — в Евросоюзе, люди совсем зажрались, что платят столько денег за такую ерунду. Смешно. Полмиллиарда евро за цветы. Ха-ха-ха…
Пиратский полковник похихикал, потом поднес к губам золотой свиток и издал очень громкую, но мелодичную трель. В бункер немедленно вбежал дежурный офицер.
