Роберт Ибатуллин - РОЗА И ЧЕРВЬ
— Что за странное имя — Ллеу? — почему-то спросил Саид. (Хотя если подумать, было совсем неудивительно, что у странного человека странное имя).
— Док Гриффит — рианнонец, — ответила Кэт, как будто это что-то говорило Саиду. — Колония Рианнон названа в честь древней валлийской богини. Поэтому там есть традиция — всем уроженцам давать имена из валлийской мифологии и истории. Рассказать подробнее?
— Нет. — Саида интересовала вовсе не история. — Скажи лучше, почему он… такой? Не как нормальные люди?
Кошка ненадолго задумалась, наклонив голову.
— Ты имеешь в виду внешность?
— Да.
— Док Гриффит — лоуграв. Лоугравы — нормальные люди, просто они родились и выросли в пониженном тяготении. Например, в Колонии Рианнон все весит в пять раз меньше, чем здесь. Поэтому у лоугравов хрупкие кости и слабые мышцы. Если бы на Земле они попытались встать и пойти, их раздавил бы собственный вес. Поэтому они только ездят в креслах. А еще там, откуда родом док Гриффит, солнечный свет слаб — поэтому у него такие большие глаза и бледная кожа. А воздух стерильный, без микробов — поэтому док Гриффит носит маску. От нашего воздуха он бы сразу заболел. Рассказать подробнее?
— Не надо, — Саид понял не все, но общую идею уловил. Он попытался представить себе эту Рианнон… Вечная тьма, в которой порхают, как летучие мыши, эти бледные головастики… бр-р, какая жуть! — Скажи, а эти… лоугравы… они вами правят? Эта Рианнон у вас типа столицы?
— Нет, лоугравы нами не правят. Рианнон — рядовая колония. Наша столица находится на Венере и называется… С тобой хочет говорить капитан Конти, — оборвала кошка сама себя. — Принять вызов?
— Прими!
Саид подумал, что не помешает потом узнать у Кэт, почему Конти — не «доктор», а «капитан», и какое звание выше. Между тем кошка исчезла, и в воздухе перед Саидом возникло что-то вроде окна, а в нем — улыбчивое смуглое лицо Конти.
— Привет, Саид, еще раз. С тобой хотят говорить родители.
Саид взволнованно соскочил с кресла. Что он скажет родителям, как все объяснит? Отец убьет его за то, что ходил в Старую Москву… Конти небрежно откинул со лба соломенную прядь.
— Предупреждаю, — сказал он уже без улыбки, — о черном цветке говорить нельзя. Тебя укусила муха, чем-то заразила. Если заикнешься о цветке, я отключу связь. И больше говорить с родителями не разрешу. Понял?
— Конечно, — Саид испытал невероятное облегчение — не придется говорить о Старой Москве! — Никакого цветка не было, меня укусила муха. У мусорной кучи за мясным базаром.
— Молодец. Я знал, что ты умный парень. Передаю связь.
Конти исчез, окно расширилось, и Саид увидел встревоженные лица отца и матери.
— Саид-джан! Как ты? Что с тобой?
В который за сегодня раз он заверил, что чувствует себя хорошо, что воспаление прошло… Вот только его подержат несколько дней в больнице, а то болезнь заразная. Нет, еще не кормили, но судя по всему, кормить должны хорошо. Нет, ничего передавать не надо. Успокоенные родители отключились, и как только погасло окно, опять возникла серая кошечка.
— Наша столица находится на Венере и называется Эрикс, — окончила она прерванную фразу. — Но не все колонии ей подчиняются. Рассказать подробнее?
— Погоди, — сказал Саид. — Мне надо передохнуть.
Он снял очки и походил по палате, собираясь с мыслями.
Кажется, эта кошка в самом деле знает все на свете. Но если он будет спрашивать про все подряд… Он узнает бездну ненужных мелочей — и никогда не доберется до важного.
Надо начать с главного вопроса.
— Кэт! Что со мной будет?
Кошка задумалась, наклонив голову вбок.
— Сегодня? — уточнила она. — В 20–00 по местному времени ужин. В 21–00 вечерний осмотр. В 22–00 отход ко сну. Рассказать подробнее?
ЭПИЗОД ПЛЮЩА
Директорский кабинет располагался на верхнем, двадцатом, этаже земного филиала «Рианнон Биосервис». Панорамное окно открывало вид на половину Новой Москвы с ее коттеджами в зелени одинаковых кварталов и широкими улицами-газонами. За кранами порта и зеркальной полосой канала источали пар гиперболоиды-градирни ТЯЭС. Затемненная секция окна прятала солнце, клонящееся к закату.
Ллеу Гриффит в официальном белом дзентае с золотыми нашивками в виде конских голов восседал во главе стола в своем передвижном кресле. Перед ним сидели сотрудники рабочей группы — врачи Шефер и Брендан, а с ними Брэм «Арлекин» Конти, старший оперативник экстрагарда. Сервобот с тихим жужжанием объехал стол, ставя перед каждым по чашке кофе.
— Начнем, коллеги, — заговорил Гриффит, когда сервобот скрылся в стенной нише. — Капитан Конти, вам слово.
— Есть. — Конти коротко кивнул и начал без предисловий: — Мы его нашли. Вот он. — Перед глазами каждого участника совещания возникла фотография: странный высокий цветок, сверкающий смоляным отливом листвы среди пыльно-желтого бурьяна. — Я послал к нему сторожевого бота, но на что-то большее не рискнул. Если мы начнем работать по-крупному, это заметит Новая Москва. И потребует разъяснений.
— Да, отдавать его НМ нельзя, — Гриффит нахмурился, его аура подернулась черной мглой озабоченности. — Что предлагаете делать?
— А при чем тут Новая Москва? — пожал круглыми плечами Шефер. — Находка-то наша.
— На их земле, — заметил Гриффит. — И по закону принадлежит колонии, а не нам. Отсюда и секретность. — Он поднес чашку ко рту. Из маски хоботком вытянулась трубочка и погрузилась в кофе. — Итак, капитан? Как нам скрытно заполучить этот цветок?
— Дайте робота-экскаватор, — безразлично сказал Конти, — и небольшой грузовик. Сегодня же вырезаю десяток кубов грунта с цветком и привожу сюда. Все.
— А если Колония заметит и начнет задавать вопросы? — рискнул вмешаться в разговор Брендан.
— Для сочинения ответов существует пиар-отдел, — Конти не повернул головы в его сторону.
— За какое время управитесь? — спросил Гриффит.
— За час-полтора. НМ просто не успеет среагировать.
Гриффит кивнул.
— На случай, если успеет — отправьте вооруженную охрану. Если вас захотят остановить… вы знаете что делать. Разрешаю применить силу при необходимости.
— Это маловероятно.
— Но ваши люди, конечно, не должны приближаться к цветку. Пусть с ним работают только роботы. Теперь вы, мастер, — директор повернулся к Шеферу. — Что выяснили насчет мальчика?
— О, немало интересного, — андрогин довольно улыбнулся и пригубил из чашки. — Хороший кофе. Люблю, когда с кардамоном. От места поражения разрастается некое новообразование. — Перед взорами присутствующих замелькали рентгеновские снимки каких-то ветвистых структур. — Растет очень быстро, где-то по два сантиметра в час, в глиальной ткани вокруг нервных волокон. Оплетает их, как плющ — ствол дерева. Сейчас уже поражено все предплечье. Химически — это сеть из правозакрученных полипептидов, полиамидов и еще какой-то полимерной дряни, которую я пока не распознал. Самоорганизующийся супрамолекулярный комплекс. Я его назвал «мелантема». Надо же было как-то его назвать.
Гриффит нахмурил безволосые брови.
— Что этот… плющ… эта ваша мелантема делает? Как влияет на организм?
Шефер развел руками.
— Пока никак, если не считать начальной иммунной реакции.
— Это заразно?
— Только при введении в кровь. Серво, еще чашечку! — окликнул Шефер сервобота. — Я вводил фрагменты мелантемы лабораторным мышам. Все успешно инфицированы.
— И что? Она уже целиком их захватила?
— Она не захватывает организм целиком. Только оплетает нервные волокна. Периферическая нервная система — да, полностью поражена. Сейчас идет колонизация головного и спинного мозга. Это уже намного медленнее, миллиметры в час.
— И как ведут себя мыши?
— Абсолютно нормально, только едят больше обычного.
— Как и Саид, — вставил Брендан. — Оно и понятно — мелантема потребляет энергию и вещество, чтобы расти.
— То есть это паразит?
— Вроде того, — согласился Шефер. — Но повторяю — никаких болезненных эффектов мы не видим. Пока.
Гриффит побарабанил пальцами по столу.
— Какая у нее цель, по-вашему? Перехват управления нервной системой? — Он невесело усмехнулся. — Превращение в зомби?
— Да нет там никакого управляющего центра, — Шефер отставил пустую чашку. — Примитивная паразитическая структура. Хотя нет, не такая уж примитивная. Там есть какие-то слабо выраженные сгущения узлов с электрической активностью. Если они способны влиять на нейронные токи, и делать это координированно… Тогда да, мелантема могла бы влиять на поведение жертвы. Но пока, пока, мы этого не наблюдаем.
— Может, и наблюдаем, — возразил Конти. — Собаки. Они явно загоняли детей к цветку. Не слишком естественное поведение.
