Михаил Юрьев - Третья Империя
Первой задачей российских властей было обеспечить реальную оккупацию; приказ номер один предписывал считать Вооруженные силы США распущенными, всем солдатам и офицерам частей на территории США следовало покинуть расположение военных баз без оружия и обмундирования, оставив лишь минимальную охрану; всем кораблям в открытом море и самолетам в воздухе следовало вернуться на свои базы, которые также должны быть покинуты. Было объявлено, что по всем людям в военной форме США, по всем, имеющим в руках оружие тяжелее пистолета, а также по всем, кто окажет любое сопротивление российским оккупационным силам, будет без предупреждения открываться огонь на поражение. Всем властям США федерального, штатного и муниципального уровней предписывалось выполнять все приказы оккупационных сил и оказывать им всякое содействие. В первом приказе также содержалось требование обеспечить сохранность всех государственных секретных документов; каждый виновный в их похищении или уничтожении будет расстрелян. Тем временем из России начали взлетать самолеты с военной техникой и солдатами на борту (солдаты к тому времени уже все были опричниками, во всяком случае в оккупационном корпусе), держа курс на американские аэродромы, освобожденные от других самолетов по русскому приказу; русские использовали для этого не только свою военно-транспортную авиацию, но и пассажирские лайнеры. Одновременно с Чукотки начали переправляться через лед Берингова пролива на Аляску две рати (примерно соответствует двум нашим дивизиям), переброшенные туда незадолго до этого, — утром 2 мая они уже грузились на Аляске на реквизированные американские поезда. Третьего-четвертого мая одна рать начала располагаться в Калифорнии, образовывая тихоокеанскую базу оккупационных сил; другая направилась в Техас, расположилась там 6–7 мая и стала срединной базой оккупационных сил. На восток США по воздуху за три дня было переброшено три рати, которые стали ядром остальных трех баз: новоанглийской в Нью-Йорке, южной в Атланте и средне-западной в Чикаго. Четкость и скорость, с которой это было проделано, не оставляют сомнения в том, что эта операция и вообще вся война была спланирована и расписана до мелочей русскими заранее, а действия США в Бенгальском заливе и далее были лишь запланированным ответом на провокацию. В основном оккупация прошла спокойно, поскольку американский народ пребывал в глубоком шоке; исключением был город Чикаго, где значительное число жителей, к которым присоединились военные, покинувшие находящуюся неподалеку военную базу, разграбили оружейные склады этой базы, объединились в большой отряд и встретили огнем вступающих в город русских. Сейчас трудно определить, почему именно в Чикаго возник очаг сопротивления: скорее всего, сказался тот фактор, что значительную часть населения города составляли этнические поляки, которые испокон века считают русских врагами, и русские эмигранты — они почему-то, как правило, ненавидят свою историческую родину в отличие от выходцев из других стран. Возможно, сказалось и то, что чикагцы понесли особенно тяжелые потери во время террористической войны — они пережили два больших теракта, в том числе взрыв символа своего города, небоскреба Сирс-Тауэр; а может, и то, что Чикаго еще с XIX века традиционно был центром всякого рода гражданского неспокойствия. Как бы то ни было, входящие в город войска вступили в бой с защитниками, и тогда весь мир первый раз увидел (потому что телевидение беспрепятственно вело прямую трансляцию), что такое опричник в полном боевом снаряжении; наспех сколоченные отряды самообороны, пусть даже и с тяжелым оружием, не могли быть для них серьезным противником. Используя свою огромную индивидуальную огневую мощь, а также тяжелые самоходные орудия и минометы поддержки, озверевшие опричники принялись, помимо подавления живой силы обороняющихся, уничтожать город, планомерно ведя огонь по зданиям. В результате длившегося почти сутки ожесточенного сражения, в котором опричники потеряли более пятисот человек, погибло более 30 тысяч американцев. Даже когда они выкинули белый флаг, прибывшему за полдня до этого момента Борису Фетисову (он был 1 мая переведен из главкомов ВМФ в командующие оккупационным корпусом) еле удалось остановить побоище.
Эти события так и остались единственным значимым случаем вооруженного сопротивления — все американцы видели телевизионные кадры с рушащимися зданиями и горами трупов. Да и обращение Фетисова, объяснившего, что по русским законам опричникам на вражеской территории не возбраняется убивать любых подозрительных гражданских лиц, произвело должное впечатление.
На 9 мая 2019 года, после завершения первой фазы оккупации, было назначено подписание акта о капитуляции, на которое должен был прибыть Гавриил Великий. Предполагалось, что это состоится в Вашингтоне, но за полчаса до подлета сверхзвуковой бомбардировщик, на котором летел Гавриил, изменил по его указанию маршрут и сел в Нью-Йорке, и туда же привезли самолетом собравшихся в Вашингтоне гражданских и военных руководителей США. Гавриил, любивший символические действия, распорядился произвести подписание на борту линкора «Миссури», который перевели на вечную стоянку в Нью-Йорк в 2012 году. Это был рассчитанный психологический удар по американской нации, в своем роде не менее сильный, чем само известие о поражении и оккупации: там, где Америка приняла капитуляцию Японии в 1945 году и стала сверхдержавой, теперь русские принимают капитуляцию Америки! В тексте акта о капитуляции содержался пункт о том, что мирный договор будет подписан в течение трех месяцев (он был подписан 26 июля 2019 года, в день 57-летия Гавриила), в связи с чем на следующий день Гавриил в первый и последний раз в своей жизни выступил по телевидению перед американской нацией, чтобы объяснить, что именно будет в мирном договоре и соответственно что всех ожидает.
Он объяснил, что никакой аннексии, то есть объявления Америки российской территорией или протекторатом (то есть территорией, управляемой Россией), не будет — Америка остается независимым государством, управляемым американцами, хотя и с некоторыми поражениями в суверенных правах. «Как вы поймете дальше, — сказал он, — эти поражения не будут обременительными или вообще заметными для обычных людей, скорее наоборот. Даже оккупации в строгом юридическом смысле не будет — американские власти не объявляются и не будут объявляться низложенными; они продолжат функционировать, правда, будучи обязаны выполнять все распоряжения российского оккупационного корпуса — но и то только до подписания мирного договора, то есть три месяца. Поражения в правах скажутся лишь в том, что США будет запрещено проводить активную внешнюю политику. У вас не будет права иметь армию, даже маленькую; оборонительные функции будет выполнять российско-американский военный договор, который будет обязательным приложением к мирному договору. По нему Россия подряжается защищать США в случае агрессии против них всеми имеющимися у нее средствами, как саму себя. С этой целью она, помимо прочего, на постоянной основе размещает в США корпус численностью в десять ратей (около 120 тысяч опричников) и три эскадры боевых кораблей — на атлантическом и тихоокеанском побережьях и на Гавайских островах. Америка, естественно, будет оплачивать это России в размере, оговоренном сторонами на каждую пятилетку, — вначале это будет около 150 миллиардов долларов в год. Заметьте, это в четыре раза меньше того, что вы тратите на оборону сегодня». Далее Гавриил сказал, что военизированным формированиям США — полиции, спецслужбам, национальной гвардии — будет запрещено иметь на вооружении более тяжелое вооружение, чем пулеметы и базуки, в том числе на бронемашинах, а береговой охране — чем катера с легкими пушками и ракетами. Авиация может быть только транспортной. Научно-исследовательские работы и промышленное производство в военной и смежных сферах запрещаются, все соответствующие лаборатории и заводы закрываются, имеющееся оборудование реквизируется либо демонтируется. В том числе запрещается вся космическая программа, за исключением разработки и производства спутников гражданского назначения и ракет-носителей для их вывода. Все имеющееся тяжелое вооружение забирается Россией в качестве трофея.
США могут иметь дипломатические отношения с другими странами, но не будут иметь права оказывать другим странам финансовую помощь (это относится не только к правительству, но и к любым американским субъектам, в том числе частным), равно как и принимать ее от других стран и их субъектов. США могут участвовать в двусторонних и многосторонних международных договорах и организациях, но не во всех. Главное исключение — вступление в любого рода союз или блок, а также любой договор о создании с одной или несколькими странами конфедерации или полного объединения с ними допускается лишь с согласия России — причем России принадлежит последнее слово в том, является конкретный договор союзом или нет. Наконец, США выплатят России единовременно один триллион долларов, причем это даже не контрибуция или репарации, а компенсация за незаконно присвоенное имущество России — Аляску. Ведь в 1863 году Россия не продавала Аляску Америке, а сдала ее в аренду на 99 лет. «Вы оставили ее себе в 1962 году, когда они истекли, — сказал Гавриил, — и были в своем праве сделать это, потому что российская Красная Империя еще в 1918 году объявила, что она не правопреемник Первой Российской Империи. Но ведь в 1995 году Россия вернула себе статус правопреемника, причем с полного вашего одобрения, и, в частности, выплатила все долги держателям государственных облигаций Первой Империи — так на каком основании вы продолжаете считать Аляску своей? Отдавайте или платите компенсацию в указанном размере — это на ваш выбор». (Как вы знаете, соотечественники, США выбрали выплату компенсации, и Аляска входит в нашу Федерацию как часть штата Пацифиция.) Вот, собственно, и весь договор. Предполагалось, что он будет заключен на 50 лет, после чего, если стороны его не продлят, он автоматически перестанет действовать, кроме статьи 1 — о дипломатическом признании второй стороны и ее возможных правопреемников и о нахождении с ней в состоянии мира. По взаимному согласию отдельные его положения могут пересматриваться, в том числе и положения военного договора, но не чаще чем раз в пять лет. «Как вы будете принимать решение о принятии этого договора и возможных в будущем поправок к нему, — сказал Гавриил, — решайте сами — нам достаточно, чтобы его подписал ваш президент, получив одобрение обеих палат конгресса. Но если хотите, можете принимать это как поправку к конституции, то есть еще и в законодательных собраниях двух третей штатов».
