Александр Розов - XIRTAM. Забыть Агренду
Сегодня у них снова прекрасный день. К остановившимся здесь гостям (не так важно, откуда гости — скажем: издалека)… Так вот, к этим гостям опять прилетела маленькая летающая лодка с множеством мелких полезных вещей. Гости — свои ребята, отдают полезные вещи не за деньги (которых тут почти ни у кого нет), а просто: надо — бери. Почему бы таким гостям не помочь? Конечно, им надо помочь, тем более, они ничего особенного не просят. Понятно, что гости себе на уме. Говорят: «мы — этнографы», в смысле, ученые, которые пишут книгу про здешний народ. Но они похожи скорее на военных, или на контрабандистов. Хотя, какая разница? Главное, люди хорошие.
На берегу громко играет плеер с мощными колонками (подарок гостей). Молодежь балуется: кто-то пляшет, кто-то примеряет новые штаны и футболки (тоже подарки гостей), кто-то ловит рыбу на спиннинг (опять таки — подарок гостей). Старики, как полагается, ворчат: «нашла молодежь повод заниматься ерундой». Время к полудню, и гости, устроившись на одной из своих лодок (что-то вроде небольшой яхты) занялись большим бизнесом: сидят под навесом, пьют кофе, что-то решают. Кому какое дело?
…Капитан Урфин глотнул кофе и бросил взгляд на берег.
— Хорошая тут публика. Диковатая, но со здоровыми рефлексами.
— Хорошая, но ленивая, — ответил Фуан Лун лидер группы бирманских китайцев.
— Лень у них тоже здоровая, естественная, без фанатизма, — заметил агрендец.
— Философия, — скептически проворчал Гай Цзи, напарник лидера.
— Философия, — согласился капитан, — считайте, уважаемые, что я устраиваю маленький антракт, чтобы переключиться от понятной, позитивно сложившейся темы с трафиком бирманской курительной травки к новой теме: публичному морскому пиратству.
— Нехорошая тема, — Фуан Лун покачал головой, — ограбишь кого-то в море, один раз наживешь денег, а потом будешь бегать от бирманской и тайской береговой охраны, забывая про хороший бизнес с травкой, который, хвала Гуань Инь, у нас с вами пошел правильно и тихо, так что деньги идут, а никто не видит.
Агрендский капитан экономической разведки улыбнулся и покивал головой.
— Ты все правильно говоришь, Фуан Лун, но сказанное тобой относится к пиратству в грубом и мелком варианте морского разбоя. А я имею в виду нечто более интересное, выражаясь в стиле янки — «Unthinkable». Немыслимое.
— Пока ты говоришь загадками, мыслить не о чем, — с легкой иронией сказал Гай Цзи.
— Пираты, — сказал Урфин, — готовят налет на юге Андаманского моря, в треугольнике
акваторий Таиланда, Малайзии и Индонезии. Для последней, это еще и hot-spot, из-за сепаратистов Ачеха. В общем, там между юго-западной Малаккой и северо-востоком острова Суматра, достаточно искры, чтобы все передрались между собой.
— Да, — Гай Цзи кивнул, — но при чем тут пираты?
— Объясняю. Спецслужбы всех трех стран узнают о плане пиратов от осведомителей, одновременно, за два часа до нападения. Они узнают даже позицию, курс и приметы пиратского рейдера. Я уточняю: все происходит ночью. Что сделают спецслужбы?
— Они пошлют авиацию, — уверенно сказал Фуан Лун, — и разбомбят пиратов.
— Из всех трех стран, не сговариваясь? — спросил Урфин.
— Да. У них слишком плохие отношения между собой, чтобы быстро сговориться. Они вообще не поделятся друг с другом тем, что узнали.
— Да, — согласился с ним Фуан Лун, и добавил, — что дальше?
— Дальше, — Агрендский капитан улыбнулся, — будет «Unthinkable».
КОММЕНТАРИЙ ЗА КАДРОМ: У многих людей слово «Unthinkable» ассоциируется с названием скандального фильма 2010 года. По сюжету, спецагент должен получить от арестованного исламского террориста данные об атомных минах, заложенных в разных городах США. Террорист молчит под пытками, и спецагент решает: надо сделать нечто НЕМЫСЛИМОЕ. Дело идет на лад, когда спецагент, на глазах у террориста, начинает расправляться с его семьей… Но гуманное руководство не позволяет пытать и убивать детей террориста, поэтому последняя бомба остается ненайденной и взрывается… Это сюжет кино, а есть реальная интрига с тем же названием. Весной 1945-го, британский премьер Черчилль предложил западной группе союзников план войны против СССР с ориентировочным стартом 1 июня 1945-го. Коалиционная война против Германии и Японии завершалась, так почему бы не завоевать чужеродного союзника, конфликт с которым все равно неизбежен? План назывался «Unthinkable». Вот такая история…
…
Следующий полдень. Атолл Астов. Территория Сейшелов.
С геологической точки зрения, Астов это не атолл, а приподнятый коралловый остров размером примерно 5 км. Его холмистый периметр, похожий на гибрид окружности с ромбом, окружает мелководную лагуну, площадью почти тысяча гектаров. Если некто устроился на верхушке холма в северо-западной, самой широкой стороне, то он может замечательно наблюдать всю внутреннюю акваторию, и снимать происходящее там на хорошую TV-камеру с микропроцессорной настройкой четкости. Именно этим сейчас занималась Чиа Илкли, которой за утро уже надоело плескаться в воде и заигрывать с милыми, но флегматичными морскими черепахами. Теперь юная британка — эмо нашла достойный объект для фотоохоты и увлеченно творила нечто наподобие туристической кинохроники. Она даже не заметила, как на холме появился Сэти Кусто, уселся в двух шагах, и закурил самокрутку из мадагаскарского табачного листа. Только когда ветер, немного изменивший направление, донес до ее ноздрей струйку ароматного дыма, она обратила внимание на то, что уже не находится в одиночестве.
— Привет! — сказала она, не отрываясь от видоискателя.
— Привет, — ответил пилот-инженер, и поинтересовался, — если не секрет, ты спросила у ребят разрешение на эту съемку?
— Если честно, то не совсем.
— Гм… — Кусто затянулся самокруткой, — мне казалось, что ответ на такой вопрос имеет свойства строгой дихотомии.
— Чего-чего?
— Дихотомии. В смысле, есть только два варианта: или ты или спросила, или нет.
— А… — Чиа задумалась на четверть минуты, — Ну, если в этом смысле, то нет. Но если в смысле эмпатии, то я поставила себя на их место… Точнее, на место Равали, и, как бы, задала себе этот вопрос. Дальше, я сама себе ответила: если бы у меня получался такой красивый групповой секс, то я бы, конечно, не возражала. Понимаешь, Сэти, я считаю настоящий секс искусством, как танец, как артистическую гимнастику. А искусство не существует без зрителя. Хотя, конечно, оно существует, но наполовину, как туман. Ты понимаешь? Туман, он такой, вроде бы существует, но полупрозрачно, призрачно…
— Туман, это серьезная штука, — возразил Кусто.
— Серьезная? — удивилась она, и чуть скорректировала ракурс TV-камеры, потому что активно занимающаяся артистической гимнастикой группа (Равали, Мюллер и Ервок) сместилась в сторону, поменяв позу, — …Ты сказал: «Туман, это серьезная штука»?
Кусто покрутил самокрутку между пальцев и утвердительно кивнул.
— Да. Я летал в тумане на сверхмалых высотах. Это очень серьезно. Правда, я летал над океаном, а это проще чем над пересеченной сушей при такой же видимости.
— Да, наверное, страшно… А над каким океаном это было?
— Антарктическая Атлантика. Там часто туман. В этом есть минусы, но есть и плюсы.
— Что-то я не чувствую плюсов, — сказала девушка.
— Они есть, — ответил он, — Так, например, сильный туман дает возможность незаметно подобраться к цели, ведь он затрудняет и визуальное обнаружение, и работу радаров.
— Подобраться к цели? Ты там с кем-то воевал?
— Да. Можно сказать, и так. Но это уже не важно. Просто, я привел пример про туман.
— Сэти, а там, в Антарктике, красиво?
— Как когда. Я бы сказал: там необычно. Как будто, ты на другой планете. У меня из-за имени склонность к инопланетным местам. По крайней мере, так считает моя мама.
— Из-за имени?
— Да. Моя мама еще с колледжа участвует в любительской программе «Search for Extra-Terrestrial Intelligence» — SETI, и назвала меня по имени свого хобби.
— Ну, ясно, — Чиа кивнула, — В твоем имени, как бы, карма. Ты веришь в карму?
— Не знаю. В чисто-индийском смысле — не верю, а вообще, по жизни, наверное, да.
— А в реинкарнацию веришь? — спросила она.
— А, фиг знает. Может, такое бывает. Вот, Йуки Сноу говорит, что Квен фон Грюн это инкарнация японского летчика Нисидзава Хиройоси. Они воевали на ново-гвинейском оперативном театре, с интервалом три четверти века. И у обоих одинаковые прозвища: «Devil-of-Rabaul». Рабаул это центр острова Новая Британия, рядом с Большим Папуа. Странное совпадение, а? Вообще, Йуки считает, что Квен по характеру ронин.
— Ронин? Самурай без господина?
— Ронин, — сказал он, — переводится как «блуждающая волна».
— Звучит круто, — оценила юная британка, — А Квен действительно такой?
