Дмитрий Барчук - Идеальная жена. Постчеловеческая история
Исключительно из уважения к своему бухгалтеру Майкл любезно согласился встретиться со мной в баре. Встречу он назначил на полдень, но опоздал минут на сорок. Я уже собрался уходить, как в дверях нарисовался волосатый юноша, похожий на Дастина Хоффмана в молодости, в грязной футболке с изображением Че Гевары.
– Ты что ли Адам? – небрежно бросил он мне и подозрительно покосился на мои залысины.
– А ты, должно быть, Майкл? Эльза мне тебя точно описала.
– Короче, папаша, перейдём к делу. Мне нужен на месяц лимон баксов.
– На каких условиях?
– У тебя как у бойфренда тёти Эльзы я возьму эти деньги под десять процентов годовых.
– Не пойдёт. Слишком много.
– Ну ты даёшь, папаша! Так дай нам эти деньги бесплатно. Не дрейфь. Мы тебя не кинем. Перекроемся ненадолго и отдадим всё до цента.
– Хорошо. Пиши расписку.
Ни через месяц, ни через полтора деньги он мне не вернул. Следующая наша встреча произошла в офисе у Эльзы. Майкл пришёл в сопровождении своего адвоката, такого же разбитного малого, как он сам.
– У нас форс-мажорные обстоятельства. Дизайнер заболел. А без него мы не можем сдать заказчику уже почти готовые игры. Нам нужен ещё месяц, чтобы рассчитаться с вами.
– А что случилось с вашим дизайнером?
– С Бобом, что ли? Так у него от несчастной любви крышу сорвало. Уже месяц бухает по-чёрному.
– Да уж, проблема, – согласился я, а потом резко схватил Майкла за грудки и произнёс страшным тоном, усвоенным в Москве в начале девяностых. – Послушай, малыш, при такой организации бизнеса проблемы у тебя никогда не кончатся. Ты хочешь разбогатеть или угодить в тюрьму?
– Разбогатеть… – промямлил Майкл.
– Тогда оставь этот миллион в деле, мне хватит и половины твоего бизнеса. Ты будешь писать свои игрушки и ещё массу других программ, а организацию производства, отношения с кредиторами и заказчиками я возьму на себя. По рукам, будущий Билл Гейтс?
Майкл пережёвывал моё предложение.
– Я, в принципе, не возражаю. Но как быть с Бобом?
– С дизайнером? Пусть проспится, а потом перепишет свою долю в компании на меня. Он её уже пропил.
Так началось наше сотрудничество с Майклом. Союз молодости и опыта оказался на редкость прочным и эффективным. Через пару недель финансы компании были приведены в порядок. Заказчики получили свои игры и заключили с нами новые договоры. Но мне этого было мало. Я соскучился по настоящей работе и хотел её больше и больше. Перспективные программисты липли к Майклу как мухи на мёд, мне же оставалось в нужное русло направлять их мозги. Всевозможные приложения для поисковиков, социальных сетей, персональные и корпоративные сайты. Мы не гнушались никакой работой. Но нашей фишкой стали биржевые торговые платформы. Я интуитивно ощущал, что общество переоценивает влияние информационных технологий на своё дальнейшее развитие. Хай-тек – это прекрасно, замечательно, за ним будущее, но человечеству для жизни кроме Интернета нужно ещё многое: еда, одежда, машины, жилище…
Зато в биржевой торговле Интернет произведёт настоящую революцию. Благодаря новым технологиям спекуляции акциями, валютами, фьючерсами будут доступны каждому, кто в состоянии купить себе компьютер и что-то скопил на чёрный день. Любой лох может почувствовать себя великим финансистом. Рано или поздно он всё равно проиграется, зато до конца жизни будет вспоминать свою причастность к мировым финансам, самой захватывающей игре сильных мира сего.
Биржи и брокеры разных стран быстро озолотили нас с Майклом. Наша фирма превратилась в публичную корпорацию, её акции стали торговаться на Уолл-стрит. Свои доходы мы вкладывали в бумаги других высокотехнологических компаний и успели продать их накануне биржевого краха.
Не знаю, откуда всё взялось. Мне крупно повезло. Я оказался в нужное время в нужном месте. И всё делал вовремя, как будто внутри меня поселился очень опытный и мудрый советчик, знающий наперёд, как будут развиваться события.
– Это моя любовь помогает тебе. Я же предупреждала: тебе все будут завидовать, – Эльза повторила свою пророческую фразу и спросила: – А ты знаешь, как переводится с древнееврейского слово «грех»?
Я пожал плечами.
– Свернуть с пути.
А я и не грешил, живя с ней. В постели она была гораздо отзывчивее Вики, но до Анны ей было далеко. Поэтому иногда хотелось большего, но я себя сдерживал и вскоре забыл, что такое интрижки на стороне. Работа, дом, посещение воскресной проповеди всей семьёй, воспитание дочерей, теологические беседы с Мартином занимали весь мой новый мир, ограждая его невидимой стеной от враждебных сил.
Отношения с Эльзой я официально так и не оформил, хотя она неоднократно намекала, что пора бы. Вначале от нового брака меня удерживали дочери, их категорическое неприятие тётки в качестве матери. Но со временем противоречия как-то сгладились. Мария и Магдалина подросли, у них появились свои подростковые проблемы. Эльза смирилась, что племянницы никогда не назовут её мамой. Ведь девочкам порой приходили письма от родной матери из различных горячих точек планеты. Вики-Виктор был предельно лаконичен: люблю, целую, слушайтесь папу, дедушку и тётю Эльзу.
А потом мы поехали в Египет. Мартин с радостью согласился присмотреть за внучками. И мы впервые оказались с Эльзой вдвоём на отдыхе. Только она и я. Без бизнеса, без домашних проблем, без детей, без отца. И оказалось, что нам нечего делать одним.
Что за счастье – быть вечно вдвоём!
И ненужных не ждать визитёров,
И окружных не ткать разговоров, –
Что за счастье – быть вечно вдвоём!
Быть с чужою вдвоём нелегко,
Но с родною пьянительно сладко:
В юбке нравится каждая складка,
Пьётся сельтерская, как «клико»!..
И «сегодня» у нас – как «вчера»,
Но нам «завтра» не надо иного:
Всё так весело, бодро, здорово!
Море, лес и ветров веера!
Леса здесь не было, и вообще эта поэтическая идиллия была не про нас. Мои эмоции больше передавала строка «быть с чужою вдвоём нелегко».
Эльза так долго готовилась к этой поездке, мечтала, что на отдыхе я наконец-то решусь и сделаю ей предложение. Но я абсолютно не оправдал её надежд. Сразу повёл себя как настоящая скотина. Не знаю, какая муха меня укусила.
Наверное, не стоило после тяжёлого перелёта пытаться изобразить из себя мачо. У меня ничего не получилось. И я не нашёл лучшего оправдания, как обвинить Эльзу во фригидности. Она расплакалась и убежала в ванную.
На ужин я пошёл один. Потом долго гулял по пляжу, слушал шум прибоя и почти успокоился. А когда вернулся в номер, то обнаружил раздвинутые кровати.
И тут меня переклинило окончательно. Таиланд, трансвеститы, превращение Вики в Виктора…
Мы отдыхали по системе «всё включено», в том числе и спиртные напитки. Но моя вредность была настолько сильна, что даже алкоголя не хотелось. Лучше бы я тогда напился, проспался, а потом, съедаемый комплексом вины, покаялся и попросил прощения. Эльза подулась бы для приличия, и мы продолжили отдых, как подобает супругам.
Но я этого не сделал. Наоборот, вёл здоровый образ жизни, вставал с первыми лучами солнца, делал зарядку и отправлялся в гордом одиночестве на завтрак, а потом – на пляж. До обеда плавал среди роскошных рифов и разноцветных рыб. Затем садился в такси и уезжал в Старый город, где слонялся по сувенирным лавкам или просиживал в кофейнях до вечера. После ужина гулял по пляжу, наслаждаясь закатами и морским воздухом. Чем занималась Эльза, мне было неведомо, ведь мы с ней не разговаривали.
Исключение составили лишь экскурсии в Каир и Луксор. На людях мы вынужденно поддерживали видимость общения.
По ночам, мучаясь от бессонницы, я пытался проанализировать причины конфликта.
Вспомнился рассказ одной парикмахерши, с которой я крутил шуры-муры еще на восточном побережье.
– На Мальдивы надо лететь с мужчиной, с которым только что познакомилась, – как-то во время стрижки она излила мне душу. – Я сделала великую глупость, поехав туда со своим старым бойфрендом. Одинокое бунгало на берегу голубой лагуны. Пальмы, кокосы. Райский остров. Баунти. Через день мы с моим кавалером поссорились, ещё через день перестали разговаривать, а ещё через день готовы были разорвать друг дружку в клочья. Чтобы удержаться от кровопролития, я решилась на побег. А там каждый отель – на отдельном острове.
Туристов привозят из столицы на гидропланах. Я выбрала момент, когда мой любовник уплыл подальше, собрала свои вещички и помчалась на причал. Как на беду, у меня не оказалось с собой наличных, только кредитная карточка. А гидропланы старые, платёжными терминалами не оборудованы. Только бутылка виски, которую я прихватила с собой из мини-бара, разжалобила лётчика, и он пустил меня в кабину. Ночь, незнакомые звёзды и большая круглая луна освещают полёт хрупкого самолета, а под нами серебрится Индийский океан. Бывший военный американский лётчик, седой и загорелый, сделав глоток виски, передаёт бутылку мне. Шум мотора заглушает слова. Обалдеть!
