Лорен Оливер - Паника
Хезер в нетерпении обернулась. Левый рукав Нэт зацепился за забор. Она подошла и потянула его, освободив Нэт.
– Теперь все в порядке, – сказала она Нэт. – Идем.
Но Нэт не сдвинулась с места.
– Я… я не могу. – Ее лицо искривилось от ужаса. – Я еще не высвободилась.
– Ты еще не что? – Хезер теряла терпение. Додж придет с минуты на минуту, и он ждет, что они будут стоять на стреме. Они договорились, что он будет им помогать. Хезер не знала, почему он это делает, но ей было все равно.
– Я еще не высвободилась, – ответила Нэт высоким истеричным голосом. Она по-прежнему стояла, не двигаясь с места, как будто обе ее ноги приросли к земле.
Тогда-то Джек Донахью и вылетел из дома.
Гребаные-сукины-сыны-убирайтесь-к-черту-с-моего-двора-вы-куски-дерьма…
– Бежим! – Хезер схватила Нэт за руку и сильно потянула. Она тащила ее за собой через лужайку в сторону дома, не обращая внимания на хныканье Нэт и на слова, которые она бормотала себе под нос. Хезер считала. Считала до десяти, затем обратно до нуля. Она все сильнее впивалась ногтями в руку Натали, почти желая причинить ей боль. Черт! Время было на исходе, а тут еще Нэт все портила. Хезер не думала о ее больной лодыжке и о том, что Нэт трясется, сдерживая всхлипы.
Бам. Бам. Бам
Хезер дернула Нэт вниз, в тень, когда Донахью вылетел с крыльца и начал стрелять. Свет на крыльце был белый, наполовину слепящий, из-за чего он выглядел как герой фильма. Бедра Хезер тряслись. Она не видела Доджа. Она не видела никого – только фигуры, размытые в темноте, и небольшой купол света, освещавший спину Донахью, линию волос на его плечах, вялые мускулы и ужасный приклад ружья.
Где же Додж?
Хезер едва могла дышать. Она прижалась к стене дома, покачиваясь на пятках, стараясь собраться с мыслями. Вокруг было слишком шумно.
Она не знала, успел ли Додж пробраться в дом. Что, если нет? Что, если он облажался?
– Стой здесь, – прошептала Хезер Натали. – Я пойду внутрь.
– Не надо. – Нэт повернулась к ней. Она смотрела на Хезер безумным взглядом, широко распахнув глаза. – Не оставляй меня здесь.
Хезер схватила ее за плечи:
– Если ровно через минуту я не выйду, беги к машине. Хорошо? Ровно через минуту.
Она даже не знала, слышала ли ее Натали, но в тот момент ее это мало волновало. Она выпрямилась. Ее тело казалось раздутым и неуклюжим. Вдруг Хезер заметила две вещи: выстрелы прогремели и больше не звучали, а парадная дверь только что открылась и закрылась с отчетливым скрипом. Кто-то вошел внутрь.
Ее тело тут же превратилось в лед. Что, если Додж внутри? По плану она, Хезер, должна стоять на стреме.
Она больше не раздумывала. Хезер машинально пошла на крыльцо, открыла дверь и проскользнула внутрь, в коридор. Там воняло потом и старым пивом. Было совсем темно. До этого Донахью включил свет – Хезер расценила это как дурной знак, равно как и то, что ее левый рукав порвался о забор, – так почему теперь он его выключил? Ее сердце подпрыгнуло к горлу. Хезер вытянула обе руки, слегка коснувшись стен кончиками пальцев, и стала продвигаться к середине коридора. Она сглотнула.
Хезер сделала несколько шагов вперед и услышала шорох – скрип ступеньки. Она замерла, ожидая, что в любую секунду включится свет и блестящий ствол пистолета будет наставлен прямо к ее сердцу. Но ничего не произошло.
– Додж? – шепотом спросила она.
Шаги быстро направились в ее сторону. Она пошарила по стене и нащупала дверную ручку. Дверь легко открылась, и она скользнула в комнату, закрывая дверь по возможности тихо и задержав дыхание.
Это был Донахью? Додж? Другой игрок?
Здесь, в свете луны, проходящем сквозь большое окно без штор, Хезер сделала вдох. Стены были покрыты металлом, который скучно мерцал в молочном лунном свете. Оружие. На стене, на перевернутых оленьих копытах, висело оружие, крест-накрест по отношению к потолку. Оружейная комната. Хезер подумала, что там даже немного пахнет порохом, но, возможно, ей просто показалось.
Комната была заставлена инструментами, мягкими стульями и дурацкой набивкой, валяющейся на полу. У окна стоял большой письменный стол. Хезер почувствовала, что воздух в комнате внезапно стал слишком разреженный, у нее сперло дыхание и закружилась голова. Она вспомнила электронное письмо, полученное утром.
Бонус: найти письменный стол в оружейной комнате и взять то, что там спрятано.
Хезер прошла к столу, обходя разбросанные вещи. Вначале она открыла боковые ящики – правый, потом левый. Пусто.
Неглубокий ящик посередине открылся свободно, будто часто использовался. Там лежал пистолет, напоминающий огромного черного и блестящего жука с твердой спинкой.
Тот самый бонус.
Хезер протянула руку, засомневавшись. Затем быстро схватила его, будто он мог ее укусить. Она чувствовала, что к горлу подступает тошнота. Хезер ненавидела оружие.
– Что ты делаешь?
Хезер обернулась. Она видела только силуэт Доджа в дверном проеме, но было слишком темно, чтобы разглядеть его лицо.
– Ш-ш-ш, – прошептала она. – Говори тише.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – Додж сделал два шага в комнату. – Ты должна была быть на стреме.
– Так и было. – Додж прервал ее, прежде чем она успела ему объяснить:
– Где Натали?
– Снаружи, – ответила Хезер. – Мне показалось, что я слышала…
– Хотите меня подставить? – Додж говорил тихо, но Хезер слышала недовольство в его голосе. – Вы двое сваливаете на меня грязную работу, а затем проникаете в дом и берете бонус? Чтобы меня опередить?
Хезер пристально посмотрела на него:
– Что?
– Не играй со мной, Хезер. – Еще два шага, и Додж встал прямо перед ней. – Не ври мне.
Хезер было тяжело дышать. На глаза навернулись слезы. Она знала, что они слишком шумят. Слишком громко. Все неправильно. Она с ужасом ощущала в своей руке пистолет – холодный, но живой, как какое-нибудь внеземное создание, которое может внезапно ожить.
– А что ты здесь делаешь? – наконец спросила Хезер. – Ты должен был достать доказательство того, что мы здесь были, и уйти.
– Я что-то слышал, – резко ответил Додж. – Я подумал, что это может быть кто-то из других игроков…
Свет включился.
В двери стоял Джек Донахью. Глаза – дикие, грудь мокрая от пота. Он начал кричать, размахивая перед ними стволом пистолета. Послышался звук разбитого стекла, и Хезер поняла, что Додж только что швырнул стул прямо в окно. Звон стекла, все вокруг размыто.
– Бежим, бежим, бежим! – кричал Додж, толкая Хезер к окну.
Хезер выскочила в ночь. Выпрыгивая из окна, она слышала еще один звон, задела дерево и почувствовала пронзающую руку боль. Подмышки тут же стали влажными. Додж поднял ее на ноги, и они побежали к забору, спасаясь в ночи. Джек что-то кричал им вслед и сделал еще два выстрела в темноту.
Через забор, задыхаясь и тяжело дыша, они бежали к дороге, где почти не было машин. Слепящий свет фар. Хезер узнала машину Бишопа. Нэт вдруг появилась перед Хезер, подсвеченная фарами, как какой-то темный ангел.
– Вы в порядке? – спросила она возбужденно. – Вы в порядке?
– В порядке, – Хезер ответила за них обоих. – Поехали.
Затем они уже быстро ехали, трясясь на проселочных дорогах. Несколько минут они молчали, слушая звуки полицейских сирен вдалеке. Хезер стискивала зубы всякий раз, когда они попадали в колею. У нее шла кровь. Осколок стекла порезал тонкую кожу на внутренней стороне руки.
Пистолет по-прежнему был у нее. Каким-то образом он оказался у нее на коленях. Хезер озадаченно таращилась на него, наполовину пребывая в шоке.
– Ни фига себе! – наконец сказал Бишоп, когда они проехали несколько миль и шум сирен затих в шуршании ветра в деревьях. – Черт возьми! Да это же безумие!
Напряжение вдруг пропало. Додж начал улюлюкать, Нэт – плакать, а Хезер открыла окно и стала смеяться, как маньяк. Она почувствовала облегчение и радость. Она была жива и сидела на заднем сиденье теплой машины Бишопа, где пахло содовой и жвачкой.
Бишоп рассказал им, что он чуть не описался от страха, когда Донахью вылетел из дома. Он рассказал им, что Рэй ударил одну из собак большим камнем, а потом кинул ее, еще скулящую, в темноту. Но половина ребят так и не перелезли через забор, и Бишоп считал, что Байрон Велчер, возможно, был ранен. В темноте и суматохе сложно было сказать наверняка.
Додж рассказал, как он очень близко подобрался к Донахью, он был уверен, что получит пулю в лоб. Но Донахью был в ярости и, вероятно, пьян. Он плохо целился.
– Слава богу, – сказал Додж, смеясь.
Он стащил из кухни три вещи – нож для масла, солонку и рюмку в форме ковбойского сапога, – чтобы доказать, что они втроем были в доме. Он дал Натали рюмку, а Хезер – нож для масла, оставив себе солонку. Он попросил Бишопа свернуть на обочину и поставил солонку на приборную панель, чтобы лучше ее рассмотреть.
