Бодхи - Твердые реки, мраморный ветер
– То есть страстных парней много, ты считаешь?
– Ну во всяком случае немало…
– А хочешь, мы сейчас проверим – какой он на самом деле? Тебе интересно было бы узнать это?
– Как?? – Ира удивилась и несколько опасливо оглянулась по сторонам.
– Очень просто. Я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь вспоминать – как всё у вас было, и честно, но только честно, отвечать, и получится очень интересно, вот увидишь. Хочешь проэкспериментировать? Я уверен, что парень окажется совсем не таким, каким ты сейчас себе его представляешь.
– Ну нет, – рассмеялась она. – Я хорошо разбираюсь в людях, ты мне поверь…
– Я верю! Но хочу попробовать. Или ты стесняешься?
– Я? А чего мне стесняться, нет, просто я неплохо разбираюсь в людях, и уж как-нибудь могу отличить страстного человека от никакого, так что если ты хочешь мне доказать, что он был нестрастный, ничего не получится.
– Ну так как – играем, – подзадоривал ее Андрей.
– Хорошо, – она пожала плечами.
– Расскажи коротко, на нескольких примерах – почему ты считаешь его страстным?
Ира слегка задумалась.
– Он трахал меня долго, и не кончал.
– Так, отлично. Что еще?
– Он занимался со мной оральным сексом.
– То есть он лизал тебе письку?
– Ну да.
– Когда я сидела на нем сверху, он засунул мне еще и свой палец.
– То есть трахал пальцем в попку?
– Да.
– Хорошо, еще что? Хотя нет, этого достаточно, давай теперь я буду задавать тебе вопросы.
– Ну давай…, – Ира не выглядела сколько-нибудь увлеченной этим разговором.
– Значит, он лизал тебе письку?
– Да.
– Он сам захотел?
– Мы вместе захотели.
– Нет, Ира, вместе ничего не бывает. Кто-то первым проявил инициативу, а кто-то ее поддержал. Кто был инициатором?
– Ну.., – она задумалась, – я не думаю, что это так уж важно, если…
– Нет, мы договорились, что ты будешь честно отвечать на мои вопросы, и сам тот факт, что сейчас ты почему-то не можешь ответить на такой простой вопрос, подсказывает мне, что инициатива была все-таки твоей, так?
– Да, но…
– Нет, погоди, – Андрей нарочито дружелюбно улыбнулся, – погоди, давай сыграем в мою игру. Значит – именно ты предложила ему полизать письку.
– Да, я сама.
– И он тут же согласился?
– Ну… да.
– Почему "ну да", а не "да"? Он просто полез к твоей письке и стал ее лизать?
– Нет.
Выражение лица Иры стало немного напряженным.
– Ира, ну пожалуйста, это ведь интересная игра, говори прямо, не стесняйся и не выбирай выражений, или ты уже не уверена, что хорошо разбираешься в людях?
– Да нет, почему… ну нет, он не полез сразу, он попросил, чтобы я сначала там побрилась.
– О! То есть к твоей пушистой письке он испытал брезгливость, правильно?
– Я думаю, что ему просто приятнее гладкие.
– Приятнее? Ну если ему и то приятно и это, и гладкие письки приятнее, то стал бы он именно отказываться лизать твою письку? Он сначала полизал бы ее пушистую, ведь это такая редкая ситуация – девочка сама с ним познакомилась, сама дает ему, а он вдруг ставит ультиматумы? Нет, Ира, давай мы согласимся с тем, что если бы ему было именно "приятнее", то он сначала бы получил то удовольствие, какое он может получить, а уж потом стал бы пытаться получить еще большее удовольствие. Так что он испытал брезгливость.
– Ну наверное так, да.
– У тебя писька плохо пахла? Ты не мыла ее долго?
– Я? Нет, почему?
– Ну я хочу понять – почему он испытал брезгливость, может из-за того, что писька плохо пахла…
– Нормально она пахла, – с волнением проговорила Ира. – Я была в душе до этого, и вообще я чистоплотна.
– Отлично, я так и думал. Значит – у него именно брезгливость к пушистой письке. Теперь – если парень такой странный, что у него такая сильная брезгливость к письке, что вместо того, чтобы воспользоваться возможностью получить прямо сейчас секс, он ставит тебе ультиматумы…
– Он просто попросил.
– Ну хорошо, все равно он рисковал тем, что ты обидишься, и у меня возникает следующий вопрос – мог ли он голую письку лизать с такой брезгливостью? Как именно он ее лизал?
– Ну как…
– Да, как? Как именно он водил языком?
– Ну вообще он просто целовал ее…
– А! То есть он все-таки не лизал?
– Ну если говорить именно о том…
– Именно, Ира, именно об этом. Мой вопрос именно такой – он лизал или нет?
– Нет.
– Я так и думал. Хорошо, давай дальше. Когда он засунул палец тебе в попку, как он им двигал? Я люблю засовывать пальцы девочке и в письку, и в попку, и мне нравится играться с ней, двигать пальцем в попке по-разному, смотреть – как девочка реагирует на то или иное движение… как делал он?
– Ну… двигал вперед и назад.
– И все?
– Да.
– Ты могла бы назвать эти движения разнообразными?
– Нет.
– Он спрашивал тебя – как тебе больше нравится?
– Нет.
– Ага. Получается немного не та картина, которую ты рисовала до сих пор – вместо страстного мальчика, который лижет письку и трахает тебя пальцем в попу, появляется парень, имеющий патологическую брезгливость к письке, так что поцеловать он ее даже не может, пока она не побрита, но и побритую он не может и не хочет ее лизнуть. Он засовывает палец тебе в попку и просто тыкает им туда-сюда, и даже не интересуется – а как тебе приятнее, и потом он вынимает палец из твоей попы, даже не спросив, а может ты хочешь еще. Образ человека, которого совершенно не интересует то – получает ли девушка наслаждение.
Ира никак не прокомментировала этот вывод. Ее взгляд несколько рассеянно бродил по сторонам.
– А он вообще за весь ваш секс спросил тебя хоть раз – как тебе больше нравится?
– Нет, – уже несколько меланхолично ответила она.
– А давай так – позвони ему прямо сейчас и спроси – почему же он ни разу тебя об этом не спросил? Ну может он просто очень застенчивый, а не бесчувственный.
Ира посмотрела на него, затем опустила глаза.
– Мы не обменялись телефонами.
– Вау! То есть, когда вы расстались, он не попросил у тебя телефона?
– Нет.
– Как такое возможно? Это ведь значит, что ему совершенно все равно – будешь ты с ним еще трахаться или нет. Это или импотенция, или ты ему неприятна, так как он считает тебя шлюхой, которая дает в первый же раз, но явно ведь это никак не укладывается в образ страстного мальчика!
Ира молчала.
– А ты сама кончила?
Она отрицательно помотала головой.
– Не получилось?
– Да нет, дело не в этом. Мне хочется долго трахаться, но если я кончаю сразу… в общем мне не нравится быстро кончать.
– И ты ему сказала, что не хочешь сразу кончать?
– Да, и ему это понравилось, и он сказал, что тоже умеет долго трахаться и не кончать, и он тоже не кончил.
– А как вы делали? Когда ты подходила к оргазму, ты его просила остановиться.
– Да.
– Он сразу останавливался.
Молчание.
– Ира, он сразу останавливался?
– Нет.
– А как?
– Ему хотелось, чтобы я кончила, и он много раз продолжал меня трахать, и мне приходилось силой останавливать ее.
Андрей откинулся на спинку стула.
– Ты объяснила ему, что не хочешь кончать, потому что так тебе больше нравится трахаться?
Она кивнула.
– Ты понимаешь, что его действия – это изнасилование?
– Ну почему изнасилование…
– Ну потому, по определению. Изнасилование – это сексуальные действия, направленные против воли девушки, преследующие целью получить какое-то свое удовлетворение ценой того, что ей может быть неприятно.
– Я бы не стала называть это изнасилованием.
– Хорошо, давай не будем. Назовем это безразличием. Согласна? Он проявлял вопиющее безразличие к твоему удовольствию, к тебе.
Ира молчала, никак не выражая ни согласия, ни несогласия.
– И вот сначала ты сказала, что он тоже мол долго трахается и любит не кончать. А почему ты решила, что он "любит" не кончать? Что такое "любит"? Он получает наслаждение от этого? Ну вряд ли, ведь он всеми силами пытался заставить тебя, чтобы ты кончила, значит ему совершенно непонятно – нафига это надо, не кончать.
– А почему же он сам так и не кончил?
– А, вот давай и подумаем. Например, он хотел доказать тебе, что он крутой парень, а сразу после того, как ты ушла, он мог тут же сдрочить и обкончаться, чтобы попасть в привычное состояние импотенции.
– Но это просто догадки какие-то…
– Догадки, конечно, но не "какие-то", а основанные на том, что мы узнали о нем. А кстати, ведь обычно когда парни не кончают, они испытывают недовольство, а он как?
– Он не высказывал недовольства, наоборот.
– Наоборот? В каком смысле?
– Ну он говорил, что вот видишь, я сумел не кончить…
– Ну Ира, так это и есть подтверждение моей догадки. Вместо того, чтобы вместе с тобой порадоваться тому, что вы оба не кончили и теперь можете и дальше испытывать эротические и сексуальные чувства, он всеми силами пытается заставить тебя кончить, а сам в конце секса гордится собой и предлагает и тебе восхититься его достоинствами. Это и есть – самолюбование, вот причина его некончания. И телефон ему твой не понадобился, поскольку как только ты уйдешь, красоваться ему будет уже не перед кем, и он может просто сдрочить и все. И кроме того – зачем ему еще раз с тобой встречаться? Для него в этом нет смысла, ведь придется снова делать вид, что ему нравится не кончать, а в противном случае разрушится образ, который он при тебе рисовал.
