Роберт Хайнлайн - Чужак в стране чужой
Майк пошатнулся, негромко рассмеялся и заговорил снова:
— Ты еси Бог. Познай это, и тебе откроется Путь, — слова падали неторопливо, ясно и звонко.
— Да какого черта! Заткните ему пасть, чтобы не поминал Имя Господа всуе!
— Давайте, ребята! Кончай его!
Некий смельчак с дубиной в руках шагнул вперед, за ним хлынула и вся толпа. Майкла били кулаками, камнями и палками, а когда он упал — ногами. Ему ломали ребра и кости, превращали золотое тело в кровавое месиво, отрывали уши, но он говорил все так же спокойно, в его голосе звенело все то же бесконечное сострадание. Потом кто-то крикнул:
— Отойдите малость, ребята, мы его сейчас бензинчиком! Толпа несколько расступилась, камера выхватила крупным планом лицо и плечи Человека с Марса. Он улыбнулся, глядя прямо на своих братьев, и еще раз сказал, мягко и отчетливо:
— Я люблю вас.
Беззаботный кузнечик с треском взмыл в воздух и опустился на траву в нескольких дюймах от его лица. Майкл повернул голову, взглянул на него и радостно возгласил:
— Ты еси Бог!
И развоплотился.
38
Взметнулось пламя, весь экран заполнили клубы грязно-серого дыма.
— Вот это да! — восхищенно пробормотала Пэтти. — Это ж самый блестящий финал в истории жанра.
— Да, — рассудительно согласилась Бекки. — Сам профессор и мечтать не мог ни о чем лучшем.
— Со вкусом, — негромко согласился ван Тромп. — Сильно, зрелищно и со вкусом — вкус у парня просто изумительный.
Джубал обвел глазами своих братьев. Неужели никто из них не испытывает никаких чувств? Джилл и Дон сидели рядом, тесно обнявшись, — но они всегда так, когда находятся в одной комнате. И ни одна из них вроде бы не взволнована. И Доркас тоже, веселенькая и спокойная, хоть бы слезинка в глазу.
В стереовизоре пылающий ад резко сменился улыбкой Хэппи Холлидея.
— А теперь, ребята, — сказал неунывающий ведущий, — я предлагаю вам провести несколько секунд в обществе наших друзей с Елисейских Полей, которые любезно согласились… — Кто-то оборвал его на полуфразе.
— Энн и Дюк возвращаются, — сказала Пэтти. — Я проведу их через фойе, а потом можно и поесть.
Она встала и направилась к двери.
— Пэтти? — окликнул ее Джубал. — Так вы что, знали, что задумал Майк?
— А? — удивленно обернулась Пэтти. — Да конечно же, нет. Нужно было ждать полноты. Никто из нас ничего не знал.
Она вышла из комнаты.
— Джубал, — осторожно начала Джилл. — Джубал, отец наш любимый. Перестань, пожалуйста, мучаться и грокай в полноте. Майк не мертв. Как может кто-нибудь быть мертвым, если никого нельзя убить? И он не может покинуть нас, которые уже грокали вместе с ним. Ты еси Бог.
— Ты еси Бог, — тускло повторил Джубал.
— Вот так-то лучше. Иди сюда, посиди со мною и Дон, мы дадим тебе место в серединке.
— Нет. Когда-нибудь потом, а сейчас вы меня не трогайте.
Он кое-как добрался до своей комнаты, заперся на ключ и тяжело обвис, вцепившись руками в спинку кровати. Сынок, ну как же это, как же это, сынок? Почему я не умер вместо тебя? Тебе бы жить да жить, ты сделал бы еще так много… если бы старому идиоту, которого ты незаслуженно уважал, не вздумалось распустить язык и подбить тебя на бессмысленное, никому не нужное мученичество. Вот если бы ты дал им нечто серьезное, осязаемое — вроде телевизора или игорного автомата, — они были бы в поросячем восторге, так нет же, ты дал им Истину. Или часть Истины. А кому она нужна, эта твоя Истина? Он рассмеялся сквозь всхлипы.
Через некоторое время он прекратил и то и другое, и горестные рыдания, и горький смех, и начал рыться в своем саквояже. Удар, частично парализовавший Джо Дугласа, послужил Джубалу зловещим напоминанием, что всякая плоть — трава{93}; с тех пор он хранил все необходимое под рукой, в несессере с туалетными принадлежностями.
Теперь удар постиг и его, удар, с которым он не мог совладать. Он прописал себе три пилюли, чтобы быстро и наверняка, запил их глотком воды и торопливо лег на кровать. Через несколько минут боль отступила.
Издалека, с огромного расстояния, до него донесся голос:
— Джубал…
— Я отдыхаю. Не надо меня беспокоить.
— Джубал! Ну пожалуйста! Отец!
— Ч-что?.. Майк? В чем дело?
— Проснись! Полнота еще не наступила. Дай я тебе помогу.
— О'кей, Майк, — вздохнул Джубал.
Он позволил поднять себя с кровати и отвести в ванную, затем его тошнило и он позволял придерживать свою голову над раковиной, затем он принял стакан воды и прополоскал рот.
— Ну, как теперь, о'кей?
— О'кей, сынок. Спасибо.
— Тогда я побежал, у меня еще уйма дел. Я люблю тебя. Ты еси Бог.
Джубал собрался с силами, привел себя в божеский вид, переоделся, выпил рюмку бренди, чтобы отбить горьковатый вкус во рту и неприятное ощущение в желудке, а затем вернулся в гостиную, пообщаться с братьями.
Но там не было никого, кроме Пэтти.
— Ну что, — улыбнулась она, — покормить тебя?
— Да, если будешь так добра.
— Вот и хорошо. — Пэтти встала и подошла к Джубалу. — Эти-то все уже поели и смылись. Каждый из них оставил тебе поцелуй. Я постараюсь сцементировать весь этот ворох братской любви любовью собственной.
Поцелуйный концентрат оказался великолепным тонизирующим средством; Джубал снова почувствовал себя сильным и бодрым, недавняя горечь исчезла без следа, изо рта и из мыслей.
— Пошли на кухню, — предложила Пэтти. — Там сейчас много наших, пользуются тем, что Тони ушел. Впрочем, они и так не больно-то боятся его воплей. — За ее спиной на экране стереовизора снова разыгрывались сегодняшние трагические события. — Тебе не кажется, что финальная сцена чуть-чуть изменилась? Дыма стало побольше.
Джубал сказал, что да, пожалуй, что и так. Никаких изменений вроде бы и не было, однако спорить ему не хотелось.
— Как я и думала, — кивнула Пэтти. — Я умею уже смотреть сразу во все стороны, но только не на себя. Чтобы рассмотреть свой затылок, мне, как и прежде, нужны два зеркала. Майк говорит, что со временем я и это освою. Да в общем-то и важность невелика.
На кухне, за столом и по углам, обреталось человек десять; Дюк стоял у плиты и что-то там стряпал.
— Привет, начальник, — обернулся он, не переставая помешивать в маленькой кастрюльке. — Я заказал двадцатиместную машину, ничего большего наша площадка не примет. Хозяйство у Пэтти большое, и ползунковая эта команда, и живность, но как-нибудь уж поместимся.
— Поместимся. А они что, все собрались домой?
Если не хватит спален, девицы могут организовать лежанки в гостиных, или там еще где, такой ораве все равно придется спать попарно. Может случиться, его тоже уплотнят… ну да ладно. Да и то сказать, это даже приятно, когда рядом с тобой в кровати лежит кто-то теплый… даже если у тебя и нет никаких таких намерений… «Даже?» Ты что, забыл, насколько это приятно! Взращивание близости…
— Не все. Тим нас довезет, а потом слетает ненадолго в Техас. А Шкипера с Беатрис и Свена мы скинем в Нью-Джерси.
— А нам с Рут, — добавил Сэм, — нужно в наш старый дом, у нас там дети. И Сол тоже с нами.
— А может, заедете домой на пару дней?
— Может. Только я должен сперва переговорить с Рут.
— Начальник, — вмешался Дюк, — а когда можно будет наполнить бассейн?
— В общем-то, мы никогда не набирали воду раньше апреля, но с этими новыми нагревателями можно вроде бы когда угодно. Только это как-то не по погоде, — добавил Джубал. — Вчера вот еще снег лежал.
— Не боись, начальник, эта шобла пройдет телешом через сугробы, где жирафу по горлышко, пройдет и глазом не моргнет, а уж ради того, чтобы лишний раз выкупаться, они вообще на все готовы. А воду греть можно и без этих мазутных печек, есть способы подешевле.
— Джубал!
— Да, Рут.
— Мы заедем на день, а может, и на больше. Дети скучать особенно не будут, да и вообще, пусть сперва Пэтти познакомит их малость с учением, а потом уже я вернусь к исполнению материнских обязанностей. Джубал, тебе необходимо посмотреть, как струятся мои волосы по воде во время купания, и вся я — ну чистая миссис ПоступайСДругимиТакКакТыХотелБыЧтобыПоступалиСТобой{94}, а так ты считай, что меня и не видел.
— Заметано. Слушай, а где этот нордический тип, да и голландец тоже? Беатрис никогда еще не бывала дома, могла бы и найти время, куда ей спешить?
— Так я им и скажу.
— Пэтти, а смогут твои змеюки какое-то время прокантоваться в чистом, теплом подвале? Недолго, пока мы не придумаем что-нибудь получше. Сосисочка будет с нами — что она, не человек, что ли, но вот чтобы кобры по дому шастали, это уже малость перебор.
— Конечно, Джубал.
— М-м-м… — Джубал обвел кухню глазами. — Дон, ты умеешь стенографировать?
