Филип Дик - Особое мнение (Сборник)
Фэй передернуло:
— Какой ужас! Ну хоть сколько-то лет нам осталось для спокойной жизни… и то хорошо…
— Ты прямо как тот мастер, — горько попрекнул ее Кортленд. — Ни тебе, ни ему это даже в голову не…
Тут Фэй не выдержала и резко одернула его:
— Мы это обсудим позже, дорогой.
И улыбнулась Песброуку — хотя улыбка вышла какой-то дерганой:
— Еще кофе? Я заварю.
И, развернувшись на каблуках, быстро выбежала в кухню.
А пока она наливала в кофеварку воду, в дверь позвонили.
Все оцепенели. Потом в немом ужасе переглянулись.
— Он вернулся, — выдавил Херли.
— А может, это не он, — тихонько возразил Андерсон. — Может, это люди с камерой. Наконец-то.
Открывать, тем не менее, никто не пошел. В дверь снова позвонили — настойчиво.
— Надо пойти открыть дверь, — ровным голосом приказал Песброук.
— Ой, только не я! — пискнула стенографистка.
— Я тут в гостях, ничего не знаю, — быстро сообщил МакДауэлл.
Кортленд на негнущихся ногах пошел к двери. Он еще не взялся за ручку, но уже понял, кто это. Мгновенная доставка. Новомодное изобретение, позволяющее рабочим и мастерам отправляться прямо по нужному адресу. Так они хотели добиться полного котроля над ремонтом и обслуживанием замещателей. И исключить даже возможность ошибки или сбоя.
И все-таки — ошиблись. Что-то испортилось в безупречно отлаженном механизме перемещений — он заработал в обратную сторону. Абсолютное совершенство обернулось тотальной непригодностью. Кортленд взялся за ручку и дернул дверь на себя.
В коридоре стояло четверо рабочих в серых комбинезонах и таких же кепках. Один быстро стянул головной убор, посмотрел на бумажки в руке, вежливо кивнул Кортленду и бодро поздоровался:
— Добрый вечер, сэр!
Здоровенный такой, широкоплечий, мокрая от пота челка прилипла ко лбу.
— Мы тут… мгм… малешко заблудились. Извините, что так долго ехали.
И, заглянув в квартиру, поправил ремень толстой кожи, запихнул заказ-наряд в нагрудный карман и радостно потер широкие мозолистые ладони.
— Он внизу, в багажнике, — сообщил он Кортленду и вытаращившемуся на него собранию в гостиной. — Скажите, куда его поставить? И мы его тут же занесем. Чтобы попросторней было — вон там, у окна, кстати, пойдет.
И он развернулся и пошел вместе с остальными к грузовому лифту.
— Эти нынешние замещатели здоровенные, много места занимают, да…
1955
Прибыльное дельце
(Captive Market)
С коробками и пакетами в руках из задней двери своего магазинчика вышла Эдна Бетесон. Близоруко щурясь, она остановилась на навысоком крыльце.
Утро выдалось безветренным, ясным.
В магазинчике громко играло радио, и из-за неприкрытой двери неслась популярная в этом году мелодия. Через Моунт Диабло Беулевард, громыхая на рытвинах, прокатила легковушка. За ней — потрепанный грузовичок. У пивной лавки на ящиках расположились сезонные рабочие. Поминутно сплевывая в желтую пыль табачную жвачку, заросшие босяки потягивали пиво и играли в кости. По Лэйфайетт-авеню чинно прогуливались местные дамы в цветастых ситцевых платьях, сандалиях на босу ногу и безвкусных шляпках с лентами. Мимо магазинчика под ручку шли фермер в наглухо застегнутом воскресном костюме и его жена. У крыльца они приостановились, раскланялись с хозяйкой.
Эдна сухо кивнула в ответ, проворно спустилась по скрипучим деревянным ступенькам, подошла к старенькому ржавому грузовичку. Лежащая под крыльцом овца высунула голову и проводила ее сонным взглядом. Отпихнув ногой копошащуюся у колеса пеструю курицу, Эдна принялась складывать пакеты и коробки в кузов.
Рядом, как по мановению волшебной палочки, появился Джекки.
— Бабушка, ты куда?
Он отлично знал, что бабушка отправляется в Четырехчасовое Субботнее Путешествие, но спрашивал каждую неделю и каждую неделю получал один и тот же ответ.
Столь прибыльные сделки, как субботние, — голубая мечта каждого предпринимателя. Кто-кто, а миссис Бетесон знает в этом толк, в торговом деле она без малого пятьдесят три года. Детство не в счет, ведь в ту пору она за свой труд не получала ни гроша, и, как говаривал прежний владелец магазинчика — ее отец, — она набиралась опыта. Именно тогда, протирая пыльные карандаши и ручки, подвешивая к потолку липкие бумажные мухоловки, просеивая сухой горох и выгоняя из-под ободранного прилавка задремавшего кота, она постигала премудрости торговли.
Магазинчик с тех пор постарел, постарела и она. Тучный чернобородый мужчина — ее отец — давно умер. Ее дети и внуки выросли и разъехались, кто куда. Изредка, как правило, засушливым солнечным летом, то один, то другой из них появлялся в Валнут-Крике, проводил здесь месяц-другой и вновь исчезал из ее жизни на годы…
— Бабушка, я спросил, куда ты? — От избытка чувств Джекки даже топнул ногой.
Миссис Бетесон сунула в кузов последнюю коробку и не охотно повернулась к внуку.
— Что?.. — Она наморщила желтый пергаментный лоб. — Тебе же известно — куда. Так зачем попусту спрашиваешь?
Большую часть груза накануне ночью упаковал в кузов Арни-швед — толстый седовласый старик, выполнявший в магазинчике всю тяжелую работу. Надо свериться с бухгалтерской книгой, не напутал ли старый дуралей чего.
Эдна поднялась на крыльцо и вошла в крохотную конторку. За ней увязался Джекки.
— Бабуля! Можно мне с тобой?
— Конечно, нет.
— Но мне ужасно хочется.
Низенькая, высушенная солнцем старушка оторвала глаза от записей и лукаво поглядела ка внука — точь-в-точь старая, знаюшая все на свете птица.
— Каждый в округе только и мечтает отправиться со мной, но езжу я всегда одна.
Ответ Джекки пришелся не по вкусу. Он угрюмо сунул руки в карманы джинсов и уставился в пол.
Не обращая больше на внука внимания, Эдна натянула застиранный свитер, нацепила темные очки, вышла из магазинчика и залезла в кабину.
Завести грузовичок было делом непростым. На сей раз мотор зарокотал минут через пять. Эдна поспешно отпустила ручной тормоз, включила первую передачу и вырулила на проселочную дорогу.
Джекки воровато огляделся. Арни-швед с минуту назад зашел в магазинчик, должно быть, решил хлебнуть холодного пивка. Матери тоже не видно. Поблизости только полусонная овца да ковыряющиеся в сухой грязи цыплята. Но эти не считаются, они не выдадут. Джекки выскользнул из тени дома и припустился за грузовичком. Ухватился за невысокий задний борт, набрал в легкие побольше воздуха, подпрыгнул и оказался лежащим на груде коробок и свертков в крытом брезентом кузове.
Коробки подпрыгивали на многочисленных ухабах, норовили вытолкнуть его наружу. Джекки вцепился в какую-то веревку, судорожно задергал ногами, ища опору.
Вскоре грузовичок выехал на ровную дорогу, и тряска прекратилась. Джекки облегченно вздохнул, нашел самый большой ящик и уселся на него.
Подходящего случая он выжидал не первую неделю, и вот, наконец, его план сработал. Он на пути к секретному месту, где, как говорят, бабушка совершает фантастически прибыльные сделки!
Только бы она не остановилась посреди дороги и не проверила груз!
Теллман решил приготовить себе чашечку «кофе». Он растер между ладонями шляпку высушенного гриба, что росли теперь повсюду, высыпал получившуюся черную труху в пустую консервную банку, добавил пригоршню жареных ячменных зерен и цикория. Из помятого ржавого чайника без ручки наполнил банку на две трети водой, поставил ее на металлическую решетку. Сел на корточки, раздул угли. Проклятый пепел запорошил глаза. Теллман протер их перепачканной трясущейся от нетерпения рукой, огляделся в поисках ложки.
— А сегодня что ты здесь позабыл? — раздался за спиной голос жены.
— Я?.. — Теллман обернулся и прикрыл «кастрюльку» своим телом. — Да так, ничего. — В его голосе послышались жалобные нотки. — Имеет человек право перекусить? Как, по-твоему?
— Почему ты не со всеми?
— Я все утро работал, как вол, но у меня чертовски разболелась поясница. — Подняв глаза на жену, он вскочил и засеменил к выходу. — Черт, уж и отдохнуть нельзя!
— Отдохнем, когда взлетим. — Глэдис подняла руку и провела растопыренной пятерней по длинным сальным волосам. — Представь, что бы было, если бы все, как ты, отсиживались в теньке!
На лбу Теллмана выступила испарина.
— Это я-то отсиживаюсь в теньке?! А кто, по-твоему, вычислил траекторию? На чьи плечи ляжет вся навигаторская работа в полете?
— Чего стоят твои расчеты, еще посмотрим. — Глэдис презрительно скривила губы. — А пока, иди работай.
Под негодующим взглядом жены Теллман сгорбился, откинул висящую над входом изодранную тряпку и шагнул в ослепительный солнечный день. Над его головой сразу же повисло темное жужжащее облачко — мухи, комары, мошки.
