Феликс Кривин - Божественные истории
— Вот здесь, — говорили кальвинисты, — на этом самом месте, безвременно сгорел великий Сервет. Как жаль, что он не дожил до своего памятника! Если б он так безвременно не сгорел, он бы сейчас порадовался вместе с нами!
— Но, — говорили кальвинисты, — но он недаром сгорел. Да, да, друзья, великий Сервет сгорел не напрасно! Ведь если б он здесь не сгорел, откуда б мы знали, где ему ставить памятник?
Тень отца Гамлета
— Отец, от тебя осталась только тень!
Тень отца Гамлета кивнула в знак согласия.
— А ведь еще недавно ты был человек… И какой человек! Одного твоего слова было достаточно, чтобы привести в движение целое королевство!
Тень махнула рукой: ей не хотелось предаваться воспоминаниям.
— Все это как-то странно: живет человек — и вдруг… Может, лучше не жить, может, лучше покончить сразу?
Вокруг тишина, и в этой тишине повис последний вопрос:
— Отец, быть или не быть?
Часы пробили половину первого. Прошло еще полчаса — полчаса жизни одного и полчаса смерти другого…
— Будь, Гамлет, будь… Но только старайся держаться в тени… Если не будешь в тени, то сам станешь тенью… Это я говорю тебе, как тень твоего отца.
— Ты говоришь, как тень. А что бы сказал отец?
Слабая тень улыбки, тень вздоха и еле слышные тени слов:
— Отец?.. О, отец!.. Он бы, конечно, сказал другое…
Доктор Фауст
Доктор Фауст все же нашел средство, как сохранить свою молодость. Он ходил по знакомым, и все они восклицали:
— Ах, доктор, вы чудесно выглядите!
Фауст смущенно улыбался:
— Это уже не то. Посмотрели бы вы, как я выглядел сорок лет назад!
И все было очень хорошо.
Однажды Фауст пришел к своему старому приятелю Мефистофелю, с которым они в молодости занимались кое-какими делами. Мефистофель уже давно отошел от дел и на досуге устраивал соседям мелкие неприятности.
— Как жизнь, старина? — приветствовал его Фауст.
— Слава богу! — сказал Мефистофель. — А у вас что слышно? Есть новенькие изобретения?
Фауст махнул рукой.
— Я давно бросил это дело. Знаете, уходит много времени, а я не хочу, чтобы время уходило.
— Все корпите над своими книгами? Ну, и что хорошего вы в них вычитали?
— Я теперь не читаю книг, — сказал Фауст. — На это уходит много времени.
— Так-так… Ну, а Маргарита как поживает? Все еще встречаетесь с ней?
— Э, где там! Бросил. Жалко времени.
— Так какого же дьявола вы живете?!
Фауст сел и стал думать, зачем он живет. Он опустил голову, согнул плечи и тяжело дышал. Потом встал и побрел домой, а Мефистофель смотрел ему вслед и дьявольски улыбался.
Философский камень
Были когда-то мудрые люди — алхимики. Свои досуги они посвящали тому, что искали философский камень — камень, способный все что хочешь превращать в золото.
Считалось, что это превращение может сделать счастливыми всех людей.
Сидел однажды такой алхимик на берегу и философски перебирал камки. Подходит к нему купец.
— Что делаешь, добрый человек?
Алхимик объяснил.
— Ничего, — говорит купец, — стоящее занятие. Только средство такое найдено давным-давно. Вот погоди, я разгружу свой корабль.
Разгрузил купец корабль. Весь берег завалил товаром.
— Ну, гляди: сейчас я это превращу в золото.
А тут и народ подвалил. Ходит, присматривается к товару.
Достал купец из кучи мешок гвоздей, спрашивает алхимика:
— Это что?
— Гвозди.
— А теперь?
Махнул рукой в сторону одного покупателя — и сразу в руке вместо гвоздей золотая монета. Алхимик только глаза открыл. Взял купец бочонок вина.
— Это что?
— Вино.
— А теперь?
И опять у него в руке золото. Чудеса, да и только!
Алхимик смотрел на эти чудеса и философски перебирал, камни. «Ишь ты! — соображал он. — Тут стараешься, изводишь себя, а оно — вон что! Совсем простая философия…»
Квазимодо
Сколько стоит душа? Ни гроша. На нее не придумана мода. И живет на земле, не греша, золотая душа — Квазимодо.
Он живет, неприметен и сер, в этом мире комфорта и лоска, в этом веке, где каждый нерв обнажен, как Венера Милосская.
Недоросток, уродец, горбун, Красоты молчаливый свидетель, тащит он на своем горбу непосильную ей добродетель.
Антипапа
Жил-был антиквар. Он такого насмотрелся в своих древностях, что ему стало тошно жить на свете. И тогда он махнул на все рукой, написал завещание и отправился в антимир.
В те далекие времена антимир находился на седьмом небе, но это мало радовало его обитателей.
— Ох, — тихомолком вздыхали они. — Ох, ох, ох!
Зато правил антимиром неунывающий человек — король Антиох.
События происходили в 9341 году — 1439 году по земному летоисчислению. Как вы помните, в этом году Базельский собор, недовольный правлением папы Евгения Четвертого, выдвинул в пику ему своего антипапу. Но так как для антипапы, по мнению некоторых, больше подходил антимир, то его вскорости туда и переселили.
Вот так они все и встретились — антипапа, антиквар и король Антиох, веселый правитель антимира.
— Ну, что у вас новенького? — спросил Антиох.
— Хорошего мало, — покачал головой антиквар. — Говорят, прикончили Цезаря. (Цезаря прикончили давным-давно, но для любителя древностей это было самым новым событием.) Ох, что творится!
— Как вы сказали?
— Я говорю, прикончили Цезаря.
— Да нет, что вы сказали потом?
— Я говорю — ох…
— Ай-ай-ай! — воскликнул Антиох. — Такое говорить! Вы забываете, что вы на седьмом небе.
— Извините, просто сорвалось.
— Вот так у всех срывается. Дворник Антип, моя правая рука, уж на что верный человек, а и тот порой не удержится. Недавно мы с ним охотились на антилоп… — Антиох рассмеялся. — Вот, я вам скажу, была потеха! Клянусь антихристом, мне никогда не было так весело!
— А как у вас с антихристом? — включился в разговор антипапа. — Верят? Не сомневаются?
— Сомневаться у нас нельзя: мы же на седьмом небе. А насчет того, чтобы верить… этого тоже нет.
— Нехорошо. Ох, нехорошо!
— Не говорите «ох», — попросил Антиох.
— Ладно, не буду. Но другие будут. Вот увидите, будут. Там, где забыли антихриста, всего можно ждать. Если б моя воля…
— Воля ваша, — немедленно согласился Антиох. — Ваша воля, только не говорите этого… и другие пусть не говорят. Мы все-таки на седьмом небе…
— Слава антихристу! — сказал антипапа и стал выполнять свою волю.
Прежде всего он решил ознакомиться с обстановкой, поскольку антимир был для него новой областью. Для этого он призвал к себе местного человека Антипа.
— Слушай, дворник, ты здесь крутишься при дворе. Посвяти меня в дела антимирские.
— Наше дело десятое, — отмахнулся Антип.
— Не гневи антихриста, дворник. Объясни толком, как и что.
— Наше дело десятое…
Прогнал его антипапа и призвал антиквара, человека ученого.
— Ты, антиквар, ученый человек, а мы, ты знаешь, университетов не кончали. Покопайся там в своих книгах, вычитай — что оно такое: антимир?
Легко сказать — покопайся. В книгах слова такого нет, и неизвестно, когда еще будет. Но антиквар не стал возражать. Пошел, стал копаться.
Антипапа между тем не терял времени. Выпросил у короля престол, сел на него и задумался.
«Антимир… — размышлял он. — Антимир… антимир… Ага… Мир — это мир, а анти… Есть! Надоумил антихрист! Антимир — значит война! Война! Война! Война во славу антихриста!»
— Война? — помрачнел Антиох. — Ох, что ж это будет?
— Не говорите «ох»! — одернул его антипапа. — Вы что, забыли, где вы находитесь?
— На седьмом небе, — спохватился король. — Ох!.. простите, я хотел не ох… Ох, я совсем запутался…
— Выпутывайтесь сами, — сказал антилапа, — а я иду объявлять войну. Некогда разводить антимонии.
Три монаха
Три нищих монаха входили в богатый город.
— Сейчас посмотрим, крепка ли вера у здешних жителей, — сказал один монах. — Вы пока помаленьку устраивайтесь, а я пойду поговорю с населением.
Вышел монах на базарную площадь, где обычно собирался народ, и возгласил:
— Братия, я пришел, чтобы научить вас надевать штаны через голову!
Вера у жителей была крепка:
— Слава тебе, господи!
— Справедливая мысль!
— И как мы сами до этого не додумались?!
Монаха щедро вознаградили, и жители города стали осваивать новый метод.
Нелегкое это дело — надевать штаны через голову, да и получается как-то не так… Но жители не видели, как оно получается, потому что глаза у всех были закрыты штанами.
Прошло несколько времени, и решил второй монах посмотреть, крепка ли вера у жителей города.
