Райдо Витич - Анатомия Комплексов (Ч. 2)
Потом она много ему сказала. Но мысленно. Вслух уже ничего говорить не хотелось.
ГЛАВА 4
Ну, что за бардак! Просто покемонство какое-то!
Ворковская в сердцах пнула бордюр и взвыла. Больно!
— Идите, госпожа, — ласково посоветовал Стейпфил. Взгляд полон нежности, как у разбойника с большой дороги. Кистеня в ручищах не хватало.
Алена надулась, как рыба-шар, попыхтела, посверлила колючим взглядом ретивого стражника, плюнула мысленно на всю охрану и ее начальника скопом и, развернувшись, побрела к туглосу. Все равно не пустят, да еще и Рэйсли наябедничают. Вечером опять разбор полетов устроит, ему только повод дай.
— Чего гарна дивчина не весела, чего нос повесила? — раздался радостный голос. Алена вздрогнула от неожиданности, огляделась и увидела кожаные мокасины…над своей головой. Сергей сидел на навесе, над лестницей и отсвечивал белозубой ухмылкой.
— Под птицу маскируешься? Зов души или приказ начальства?
— Ну, так… эгрис[6] поправить… вчера еще, вот, — развел руками парень и спрыгнул на мох.
— Понятно, Сергей птица гордая, пока не пнешь, не полетит.
Парень хохотнул, отряхнул ладони и хитро прищурился:
— Так мы, гляжу, из одной стаи, только направление полета разное…
–..И размах крыльев! — дополнила девушка и, надув губы, плюхнулась на ступень.
— Понятно, — вздохнул парень, присаживаясь рядом. — В эфришь собралась? А он не пустил, да? Ах, "наглец"!
— Да, ну, тебя! И так тошно! И не в эфришь я собралась, а в шигон Аваншэллу.
— У-у-у, — закатил глаза парень. — Что там делать-то?
— По Массии соскучилась!
— Ага? — не поверил Сергей.
— Ага!
— Ну, раз "грусть печаль тебя снедает", позови подругу сюда.
— Да, чтоб Рэй ее взглядом придушил?
— Ой, можно подумать, ее это подкосит, — скорчил ехидную гримасу парень.
— Меня подкосит!.. Да, и не поговоришь спокойно. Уши вон в каждом квадратике паркета.
— О-о! Что ж вы за страшную тайну обсуждать собираетесь? Уж не революцию ли устроить задумали? Государственный переворот вашими молитвами намечается? Кого на трон? Кого на кол?
— Примерно.
Алена покосилась на земляка и призадумалась. Хотелось ей планами поделиться, но сомнения одолевали. Не выдаст ли? Поймет ли?
Нет, не один день вместе. И не раз уже тайны доверяла, и не подвел, не выдал. Не болтлив он, да и свой, не агнолик какой-нибудь. И не глуп, может, посоветует что? А поймет или нет…ну, посетует, понудит, не привыкать, переживет она. "Любят мужчины с высокомерной патетикой нравоучительные монологи в жизнь толкать. Все причем. Это у них, как визитная карточка. Отличительная черта и объединяющее всех особей мужеского пола свойство. А мы в качестве «благодарных» слушателей, планида наша такая. Доля женская, тяжкая".
— Понимаешь, Сережа, — решилась Алена. — Мы помирить их решили. Домой я хочу.
У парня брови взлетели вверх, растерянный взгляд ощупал девушку на наличие видимых повреждений, и ничего не нашел. Странно…
— А можно подробно? Но медленно. Я что-то связи не улавливаю. Стар, наверное.
— У-у-у, ты, Господи, маразм кругом! Что не понятно-то? Я хо-чу до-мой! Ясно? Не век же мне здесь сидеть. Я что, приговорена к пожизненному лицезрению психопата упыриподобного? Хватит с меня. Смотри, что устроил: роту агноликов до дивизии расширил, ступню поставить некуда, скоро в сортир за мной ходить будут. И все следят, активность проявляют. Не удивлюсь, если завтра блиндажей по периметру нароют, противотанковых ежей натыкают и комендантский час объявят! И главное, из туглоса не выйдешь, вот и сидишь дома, как бабка старая, глазами заунывный пейзаж протираешь. Так и шизу словить недолго. Маячит уже, блызэнько. Как представлю: такими темпами до смерти, и у детей то же самое, подбрасывает меня, выть хочется. В общем, полный туглос! — Алена передохнула, поерзала, на парня покосилась: понял, о чем толкую?
Сергей ресницами хлопал и внимательно смотрел на девушку. Мучил его один вопрос еще со времен бурной молодости, и вот в такие моменты особенно остро ответ знать хотелась: почему на анатомическом атласе человека и у мужчины, и у женщины мозг одинаково расположен — в голове, если у первых он явно проявлялся на деле, обозначая свое присутствие соответственно анатомическим данным, то у вторых отсутствовали и малейшие признаки его зарождения, и в любом другом месте?
— Пока Иллан с Рэйсли в ссоре, меня так и будут стеречь, не вырваться, а если их помирить, то надзор ослабнет. Я спокойно сбегу. И еще пара плюсов: у Эльхолии… неприятности с Илланом. Он ни одной ночи с ней не провел, представляешь? Месяц женаты, а он, гад, такое творит!
— Вот это понятно. И объяснимо. Я б тоже в сепришь перебрался от этой мойвы свежемороженой подальше. Хотя я б до алтаря не дошел, по дороге затерялся.
— Даже так?! — возмутилась девушка, глаза мгновенно вспыхнули от злости.
— Да, шучу я. Так к чему ты это? — слукавил парень, спешно переводя разговор в мирное русло. Не успел бы, замучила б она его рассуждениями о развитии «животноводства» в отдельно взятом регионе. По всем бы мужчинам прошлась, умыла, отполировала и высушила.
Это ладно, понятно, женская солидарность, что и мужская, штука замысловатая. Но отчего злобы столько в глазах появилось?
Алена поморщилась, опять поерзала — что-то в ягодицу кололо и не слабо, и продолжила:
— Я к тому, что, если их помирить, Рэйсли на Иллана сможет повлиять, в лоно семьи вернуть, на путь истинный наставить…
— Аминь, — насмешливо фыркнул парень.
— Да! Эльхолия хоть плакать перестанет! Да, и мне спокойней будет: не просто бросила, на брата оставила, в семье. Не один будет, …присмотрят, если что, помогут..
Серега улегся на лестницу и взгляд в небо вперил — молчал.
— Что молчишь?
— А что говорить?
— Ну, что ты об этом думаешь?
— Правду сказать? Бред! Белая горячка! Сама же понимаешь.
— Почему бред? — озадачилась девушка.
— О-о-о, как все запущенно! — качнул головой парень. — Потому, что это фантазия! Причем убогая.
— Это почему? — начала закипать Алена: мало, сидела на чем-то остром, мучилась, терпела, так еще и оскорбляют. Зря, получается, она распиналась!
— Первое: как ты их мирить-то собираешься?
— Пикник устроим, с Эльхолией. За стол посадим и накормим. Ты же их традиции знаешь, с кем за одним столом пищу вкушали, против того козни строить грех. Придется им мириться.
— Ага, и как ты их за один стол посадишь? Накормишь? Роту агноликов подговоришь, чтоб те их придержали да еще и покормили? Мало, всю дивизию подговаривать придется. Думаю, сама понимаешь, идея бесперспективная.
— Вот поэтому я с Массией и хотела встретиться. Она женщина умная, придумала б что- нибудь. Монтррой подключила. В конце концов, это и в его интересах. Сестра страдает…
— Ага, — скривился парень. — Мечтать не вредно. Мог бы он, давно б что-нибудь и без тебя придумал. И потом, если Иллан своего троуви не слушает, то и брата тем более слушать не станет. Да и Рэй в их дела не полезет, у него с головой нормально.
— Это ты на что намекаешь? У меня значит ненормально?
— Это не я сказал — ты.
— Ах, ты!.. Значит, я ненормальная?! Я тут для всех стараюсь…
— И для себя, в первую очередь.
— Это почему для себя?! Мне что ли надо, чтоб эти дегенераты, наконец, об узах кровных вспомнили?! А Иллан чтоб по сепришам не ходил, мне что ли надо?!
— Ага. Ты ж сама сказала — домой хочу и путь изложила. Помирю. Детей и мужа брошу. Ноги в руки и домой, пирожки мамины кушать, в потолок плевать и …
— Я детей брошу?! Я говорила?! Да ты!.. Да я!..Чтоб детей?!.. — у Алены лицо от возмущения перекосило, веко задергалось и слова разбежались.
— Ага, ты! Я думал, ты уж думать о доме забыла, поняла, что не светит, а ты за свое. Ты думаешь Рэй из-за натянутых отношений с братом охрану держит? Или свою жизнь бережет? Тебя он, дура, бережет! И детей! А помирятся они с Илланом или нет, здесь роли не играет. И помирятся они, когда сами захотят, не раньше, и не по вашему желанию, общественному хотению. А Агнолики все равно останутся. И не сбежать тебе. Ни одной, ни тем более с детьми. Рэйс свое терять не привык, и послушай дружеского совета: даже не пытайся приучить. Что тебе вообще надо?! Что вам бабам неймется вечно?! И что за натура подленькая?! Все с подходцами, "во благо", а на деле…. Корысть! "Домой ей хочется". Перехочется! Сиди и молчи. Мужик для тебя все, а ты детей у него из—под носа воровать собралась, в "благодарность"!
— Воровать?! Это мои дети! И не смей на меня кричать! Вот поэтому я и хочу домой! Там свобода! А здесь каждый норовит надавить, поиздеваться, по составным личности пройтись, патологию выявить, и ладно б, сами чистые и непорочные были, так ведь — нет! У-у-у!..Я тебе, как другу, а ты!!.. — Алена вскочила, сверкая глазами, рванула вверх по лестнице. и вернулась. Ткнула пальцем в Сергея. — Если ты кому-нибудь скажешь…я тебя на фарш пущу! Знать тебя больше не хочу! Шовинист!
