Игорь Поляков - Доктор Ахтин. Жертвоприношения
Семен поднялся на пятый этаж и, сидя на верхней площадке, дождался, когда откроется дверь квартиры на четвертом этаже. Девушка пошла в магазин, а бабушка, провожавшая её, говорила ей, что надо купить.
Через полчаса, сидя на лавке во дворе, он задумчиво созерцал изображение на экране своего смартфона. Об этом он как-то даже не подумал. «Черный» оказался девушкой. Да, это он еще раз перепроверит, но пока в той квартире, где стоит компьютер с нужным ему IP-адресом, живет эта девчонка. И еще старуха, наверное, бабушка.
Семен сфотографировал девушку, когда она шла к магазину. Худенькая и невысокая. Симпатичная мордашка. Черные джинсы и простая футболка. Семен непроизвольно улыбнулся. Не то, чтобы он трепетно относился к слабому полу, но для него это было как-то странно — он никак не ожидал, что эта девица будет прятаться за ником «Черный». Хотя, ник вполне бесполый. Да и не меняет это ничего.
Так, а теперь проанализируем то, что он узнал сегодня.
Мила Говорко. Двадцать лет. Студентка института культуры. Немного, но вполне достаточно, чтобы начать действовать.
Семен убрал смартфон и снова задумчиво почесал голову.
Конечно, никаких сомнений в том, что он убьет её. Жалость и сострадание никоим образом не повлияют на его решение. Жертва сама выбрала свой путь. Прежде чем высказать своё мнение о творчестве Великого Писателя, надо думать. Очень хорошо думать. Потому что высказанное в Сети слово всегда найдет своего Читателя, и об этом она должна была подумать.
Сказав громко и на весь мир букву «А», надо быть готовым насмерть подавиться буквой «Б».
Семен встал и пошел домой.
В этот раз он сначала напишет, а потом совершит убийство.
16Мария Давидовна чувствовала, что приближаются перемены. Чувствовала какой-то дальней частью мозга. Понимала иррациональность этих интуитивных мыслей, но так хотелось, чтобы хоть что-то изменилось в жизни.
Вместе с весенним обновлением природы должны произойти изменения в её жизни.
Она так думала.
И ждала.
Продолжала работать, выполняя свои обязанности автоматически. Практически не обращая внимания на рядовых пациентов. На необычных больных она реагировала, но только в том случае, если это каким-то образом могло повлиять на её жизнь. Или на будущие изменения глобального характера.
Последний из таких пациентов, Лев Петрович, начал лечение, и уже через несколько дней стал спокойно спать. Никаких сновидений, никаких бредовых мыслей, — мужчина продолжал работать в аппарате губернатора, словно ничего не произошло. Он больше не вспоминал о грозящей катастрофе для страны. Мария Давидовна ни о чем его не спрашивала, хотя по-прежнему вечерами думала о пророчествах Парашистая. И каждый день с опаской включала телевизор и смотрела новости по центральным каналам.
На столе зазвонил рабочий телефон. Мария Давидовна неторопливо сняла трубку и к своему искреннему удивлению услышала голос Вилентьева.
— А почему на рабочий телефон? — спросила она, ответив на приветствие.
— На мобильном телефоне денег не оказалось, — ответил Иван Викторович, — забегался, забыл положить, вот поэтому звоню на рабочий.
Он помолчал и продолжил:
— Мария Давидовна, а почему бы нам с вами не пообедать вместе?
Он сказал это так, что доктор Гринберг сразу поняла — майору что-то надо от неё. И при этом она почувствовала, что эта встреча каким-то образом связана с Ахтиным.
— Я подъеду? — настойчиво уточнил майор, истолковав её молчание, как согласие.
— Что ж, давайте, пообедаем, — как бы нехотя согласилась Мария Давидовна.
— Какую кухню предпочитаете?
— Я бы не отказалась от украинского борща.
— Хорошо. Значит, в «Хуторок». Я заеду через десять минут.
Мария Давидовна положила трубку на место. В ушах всё еще звучал довольный и жизнерадостный голос майора. Судя по всему, интуиция её не подвела. Задумчиво глядя на ровную поверхность рабочего стола, на котором ровными стопками лежали документы и книги, она не видела их.
Что-то произошло, и совсем скоро она об этом узнает.
Быстро переодевшись, Мария Давидовна вышла из кабинета. Закинув сумку на плечо, она вышла из больничного корпуса и пошла к парковке. Ждать практически не пришлось. Вилентьев появился минута в минуту. Распахнув дверцу, он широким радушным жестом предложил ей место спереди. На его лице сияла улыбка, а в глазах легко можно было заметить радостное нетерпение.
Мария Давидовна ничего не сказала, словно её не интересовала причина повышенного настроения майора.
— Как живете, Мария Давидовна? Как на работе, как дома?
Они медленно ехали по запруженной машинами центральной улице.
— Нормально, — односложно ответила она с равнодушным выражением лица.
Вилентьев кивнул, словно его удовлетворил такой ответ. Свернув к парковке перед кафе, он затормозил и сказал:
— Пойдемте, во время еды поговорим. Кстати, я угощаю!
Мария Давидовна с непроницаемым лицом спокойно отстегнула ремень безопасности и вылезла из автомобиля. В сознании вдруг возникла мысль, что Вилентьев может так радоваться, если он смог поймать Парашистая. Последняя фраза майора убедила её, что произошедшие события однозначно касаются доктора Ахтина, но она надеялась, что он хотя бы жив.
Расположившись за столом и заказав пищу, — борщ и чай для неё, салат, борщ и чай для него, — они помолчали пару минут, и только потом майор Вилентьев не выдержал:
— Парашистай снова убил.
Мария Давидовна, как ни в чем не бывало, кивнула. И внезапно поняла, что майор радуется самому факту возвращения маньяка-убийцы. Не важно, что человека убили, для него человеческая трагедия вторична, — главное, вернулся тот, кого он так сильно хочет поймать.
— Вы уверены? — спросила она, намазывая смальце на маленький кусочек хлеба.
— Да, на девяносто девять процентов.
— То есть, совершено убийство с неким ритуалом, похожим на тот, что использовал Парашистай?
Майор Вилентьев проследил взглядом за маленьким бутербродом, который исчез во рту женщины, сглотнул слюну и тоже стал мазать смальце на хлеб. Он никак не среагировал на ехидство в голосе Марии Давидовны.
— Да, несколько дней назад была убита женщина. Точный удар ножом в надключичную ямку и выдавленный правый глаз. Левый глаз не тронут, и причина проста — этим глазом жертва не видела с детства. Никаких следов, никаких отпечатков пальцев. Нож, которым совершено убийство, вложен в руку сожителя, который в это время, находясь в пьяном состоянии, спал беспробудным сном. Соответственно, когда его разбудили, он ничего не смог вспомнить.
Принесли еду и Вилентьев замолчал. Работая вилкой, он изредка бросал взгляды на сидящую напротив женщину и жевал салат.
Мария Давидовна медленно ела борщ, не замечая его вкуса.
Хотя не было стопроцентной уверенности в том, что это убийство совершил Парашистай, она практически сразу приняла эту информацию за истину. Она рассуждала так же, как Вилентьев. Собственно, она тоже хотела, чтобы Парашистай вернулся.
Чтобы в её существование вернулся смысл, а жизнь перестала быть застывшим болотом.
17Я задумчиво смотрю на Динару Ганиеву. Она пришла с результатами обследования. Пока никаких изменений, — девушка хочет быть, как всё, но при этом не желает что-либо менять. Она сделала первый шаг, решив избавиться от проблемы и придя в поликлинику, но дальнейших движений пока не предвидится.
Глянув на описание рентгеновских снимков головного мозга, я нахожу то, что и так знаю.
У девушки нет никаких опухолей.
Это было бы слишком просто.
— Динара, как у вас дела дома? — спрашиваю я.
Девушка недоуменно смотрит на меня — причем здесь это?
Я улыбаюсь. И говорю:
— На снимках ничего нет, и это очень хорошо.
— Там ничего нет, а шум есть, и теперь мне кажется, что шумит во всей голове, — говорит она. Динара сидит на стуле бесформенной тушей, сгорбившись и глядя на меня исподлобья. Она, как все пациенты, думает, что сразу же после первой явки к врачу, наступит облегчение и быстрое выздоровление.
— Михаил Борисович, я схожу за картами в регистратуру, — говорит Марина и после моего кивка уходит.
Я смотрю на пациентку и говорю:
— Динара, у вас никогда не возникало желание убить своих родителей?
Девушка широко открывает глаза и от неожиданности не сразу находит ответ.
— Да вы что, доктор?! С чего бы это вдруг мне хотеть смерти близким людям?!
Я знаю, что она врет. И обманывает она в первую очередь себя. Яркие мечты подросткового возраста чуть сгладились и затаились в дальних уголках памяти, но они присутствуют в её снах и довольно часто в компьютерных играх, когда она с удовольствием убивает виртуальных персонажей, в которых видит своих мать и отца.
