Райво Штулберг - Химеры просыпаются ночью
— Давай, давай! — закричал капитан, слыша из-за холма нехороший топот десятков ног. — Давай, милый, они уже близко!
Но водитель и без того знал, что «они близко» и изо всех сил топтал педаль газа. Грузовик повело задним мостом — и вдруг каким-то чудом вынесло из ямины. В этот самый миг на холме появился первый снорк. Его вытянутая тощая фигура черной птицей распласталась в прыжке фоне заходящего солнца. Капитану почудилось, что это инопланетное существо с хоботом бросается в атаку. За первым показалось еще особей пять, но, судя по топоту за холмом, их было куда больше.
Грузовик рвануло вперед, и капитан не удержался на ногах, покатился по дощатому настилу кузова. Рыкнула вторая передача. Капитан, не обращая внимания на ушибленный затылок, бросился к станковому пулемету и открыл огонь. Это было невообразимо: целое стадо снорков, никак не меньше трех десятков, вывалилось из-за холма. И черт дернул сунуться в эту треклятую Кишку! В объезд подались бы — так давно были бы на месте, но хотели выгадать бензин и время — и понесло их через долину — Кишка Зоны — гиблое место, тут и вездесущих сталкеров-то не каждый день встретишь.
Сначала логовище снорков растревожили, потом в яме застряли. Еще минута — и разорвали бы. Теперь неслись по рельсам разбитой железной дороги, рискуя в любой момент опрокинуться.
Пулемет трясло в грохочущей дрожи, из-за тряски капитан не мог прицелиться, да и какой тут прицел, если целая толпа сзади — стреляй в кучу, авось попадешь в кого-нибудь. И он, с упоением слушая рев и визги снорков, продолжал вколачивать пулю за пулей в эту ревущую окровавленную массу. Ошметки крови и внутренностей взметались вверх, но стадо не отставало. Не сбавляя скорости, машина влетела на мост. Слева и справа зиял обрыв, затянутый пеленой коричневого тумана. Часть снорков, не удержавшись на краю, крупными прыжками понеслась прямо в пропасть, остальные продолжили погоню.
Вдруг грузовик развернуло на сто восемьдесят градусов, пули искрами застучали по железным опорам моста, потом перед глазами капитана промелькнул вздутый шар аномалии и уплыл куда-то вправо. Машина сильно накренилась, постояла так некоторое время, будто раздумывая (или это только показалось капитану…), а потом с грохотом перевернулась на бок. Капитан вывалился из кузова и почувствовал, что не может дышать. Сорвал противогаз с передавленным шлангом — уж если сожрут снорки, то радиации бояться смысла нет. Дверь кабины дернулась вверх, показался водитель, тоже без противогаза, с окровавленной головой.
— Бегите, товарищ капитан, я их задержу!
Капитан дернулся, но остановился себя: не дело бросать раненого. Да и куда бежать — от этих все равно не скрыться.
Первая граната разорвалась прямо перед снорками, разметала куски тел, одежды… Капитан выдернул кольцо из второй и, прицелившись, бросил ее в самую гущу мутантов. Раздался грохот — и снорки как-то вдруг перемешались. Одни устремились назад, другие все еще продолжали напирать. Капитан сорвал с плеча автомат и полоснул долгой очередью. Теперь почти все обратились в бегство. Краем глаза заметил, что водитель завалился на спину и притих. Капитан бросился к нему:
— Толя, они бегут! Они сейчас все побегут у меня!..
И бросил еще гранату.
Несколько уцелевших снорков визжа подались назад, оставив на мосту окровавленные клочья своего стада.
Капитан наклонился к водителю. Тот бессмысленно шарил глазами перед собой, по лицу бежали жирные полоски густой крови.
— Черт, и угораздило же тебя…
Из штатной аптечки перевязал раненому голову, вколол антирад и обезболивающее. Потом водитель потерял сознание.
До блокпоста было никак не меньше десяти километров. Через кишку и одному-то пройти — подвиг, а с раненым за спиной… Капитан прикинул, что потребуется часа три — и это при удачном стечении обстоятельств. К полуночи, значит. Но в темноте идти опаснее вдвойне. Оставалось либо ждать утра, либо…
Он отогнал эту мысль. Нет, бросать никого он не будет, оставить здесь одного раненого и беспомощного человека — лучше уж пристрелить сразу, по крайней мере, смерть будет мгновенной.
Капитан попытался протащить обмякшего водителя, но тот упирался; должно быть, в бреду почудилось, что волокут мутанты.
Еще через несколько шагов затрещал дозиметр.
В стремительно сгущавшихся сумерках вдали подсвечивались аномалии. Отсюда казалось, что все пространство впереди мерцает их мертвенно блеклым сиянием.
Нет, не дойти.
Капитан попытался связаться с блокпостом, но рация только шипела статическими разрядами — Электры давали сильную наводку.
— Прости, Толик, — капитан приставил к виску раненого дуло автомата.
Руки тряслись.
В низине ухнула какая-то зверюга, должно быть, выходившая на ночную охоту.
— Прости… не могу!
Нет, он не мог застрелить беспомощного человека. Беспомощного врага — мог бы. Но Толика, который еще утром весело сбивал с колес комья грязи, а потом изо всех сил крутил «баранку», унося их от снорков… А еще в ушах стоял его отчаянный крик «Бегите, товарищ капитан, я их задержу!»
Теперь же Толик тяжело дышал на насыпи, и из набухших бинтов сочилась кровь.
— Я приду, я вернусь, сегодня же вернусь, слышишь, вернусь.
Капитан зашатался вперед по рельсам, оглянулся, не останавливаясь, и скоро его фигура исчезла в темноте.
На блокпост он пришел в половине четвертого утра. Такой измотанный, окровавленный, что часовые поначалу немало удивились: что за сталкерюга прет прямо на пост, и едва не открыли огонь. А еще через полчаса пьяный майор посылал его в известном направлении и говорил, что все БТР на выезде и горючего нет, и вообще — зачем их понесло в самую Кишку, а не «там, где все люди нормальные ездят».
Когда к полудню капитан с небольшой группой вернулся на мост, грузовик по-прежнему лежал на боку, и вокруг разметались трупы изувеченных снорков. Тела рядового Анатолия Гуляева обнаружено не было, поэтому рапорте он был признан без вести пропавшим.
* * *Капитан с удивлением обнаружил себя лежащим на жестком деревянном полу какого-то заброшенного дома. Дико трещал дозиметр, в голове не менее дико разрывалось все, что там только могло разрываться.
Он вскочил на ноги и, несмотря на непонятную слабость во всем теле, сумел все-таки вывалиться из фонящего дома. Вокруг среди буйных зарослей чернели полуобвалившиеся деревенские дома и хозяйственные постройки. Было абсолютно не понятно, каким образом вдруг из подземелья его вынесло на поверхность. То, что не терял сознания, — в этом капитан не сомневался. Он помнил каждую секунду. В памяти всплыли рассказы о так называемых Телепортах. Самые безбашенные сталкеры даже используют их как средство передвижения в Зоне. Иного объяснения капитан просто не находил. Да и не было желания находить: в голове шумело, а изнутри будто бы било кувалдой в такт пульсу, во рту ощущался горьковатый привкус — верный признак облучения. Капитан вколол дозу антирада и с досадой заметил, что детектор развалился на куски. Местоположение не известно, так что сколько придется топать до своих — одному Богу известно. А без детектора же такой путь становится ой как непредсказуем.
Хорошо хоть, что автомат с боекомплектом на месте.
В сизом небе занималась тонкая полоска утра. Тихо вокруг, даже ветра нет. Темные кусты и деревья молчаливо окружили бесцветные осевшие дома, издали не понятно — Жгучий пух это или просто ветки свисают.
Капитана вырвало. Похоже на серьезное отравление. Или облучение. Черт, не могло выбросить где-нибудь в более подходящем месте, ведь обязательно в самый фон вынесло. Рация, должно быть, осталась там, в подземелье. Зато вынесло наверх, а то не известно, сколько пришлось бы блуждать в тоннелях.
Компас крутило во все стороны, так что от него толку тоже не было. Хотя, по солнцу выбрать основное направление — плевое дело. Сейчас утро — значит, до темноты точно куда-нибудь можно добраться. Или на случайный рейд сталкеров набрести. Конечно, с простой сталкерней военные «на ножах», но тут уж выбирать не приходится, все ведь люди, должны вникнуть в положение…
Превозмогая тошноту и страшную головную боль, капитан повлек свое тело по пустынной заросшей улице. Дома вокруг качались и, казалось: то надвигаются со всех сторон, то наоборот расступаются. Опираясь на автомат, он прошел почти до самого края деревни, но здесь силы окончательно покинули его.
— Вот только полежу… совсем немного… — капитан говорил сам с собой, чтобы не потерять сознание. Было даже почти хорошо — вот так лежать в высокой траве и смотреть на светлеющее небо. Но еще лучше глаза совсем закрыть, отдаться мерной качке, поплыть по волнам. Пусть Зона, пусть мутанты — они подождут, они не помешают плыть… Утка-нырок, дуплет, утка-нырок и терпеливая засада в камышах… В лодке, в камышах… Утка-нырок…
