Майк Гелприн - СССР-2061 (антология)
Я перешла на английский, в его деловой, американизированной форме. Мой собеседник на канале связи явно владел тем же диалектом.
– Приятно слышать ваш голос, мисс! Я здесь один, так что множественное число не обязательно. Айвен Крамер, геолог. У вас есть легкий зонд?
– Наш зонд уже в пути. Масса – чуть больше ста килограмм, устроит?
– Пожалуй. На нашем установлен бур и генератор, что дает почти тонну, а здесь такой тонкий перешеек, что, боюсь, он обрушится под весом «Диггера».
– «Здесь» это где? Мы не видим вас со спутника.
– В стене кратера на северо-северо-востоке есть отверстие. Здесь большая подземная каверна, ну, знаете, из тех, что когда-то убедили нас в существовании воды под поверхностью…
– И тонкий перешеек поверх? Занимательно. Предлагаете ее исследовать с помощью зонда?
– Дело в том, что он уже частично обрушен, – как-то неожиданно застенчиво произнес американец. – А я остался по другую сторону…
Никита так и подскочил в кресле. Картинка с передней камеры задергалась рывками – зонд, повинуясь его сигналу, ускорил движение.
– Крамер, вы идиот? – поинтересовалась я прежде, чем успела оценить свое высказывание с точки зрения международных отношений.
– Тогда мне это показалось весьма разумным решением, – вздохнул американец. – Даже в скафандре я вешу немного, всегда был субтильным парнем… Маме удавалось впихнуть в меня обед только под предлогом, что иначе меня не возьмут в космонавты.
– Я не об этом. Почему вы не послали сигнал «СОС» своим?
– Но сигнал «СОС» это как-то чересчур серьезно. Непременно зафиксируют в отчетности. Я же не в смертельной опасности пока что. А послание своим я отправил. Но наша станция довольно далеко, и все поисковые группы сейчас на западной границе…
– И только вы подобрались вплотную к восточной.
– Фактически, я мог немного залезть на вашу территорию. Исключительно из-за особенностей рельефа, понимаете, здесь по периметру пещеры проходит выступ, который…
– Можете не продолжать. У вас, должно быть, высокие полномочия, раз вы можете себе позволить самовольные вылазки в приграничные районы. Надеюсь, ваше начальство сделает выводы. Мне до вашей карьеры, как вы понимаете, никакого дела нет.
На экране показался пролом в стене кратера, явно проделанный буром. Похоже, геолог целенаправленно прорубался именно к этой каверне. Интересно…
– Я только что прилетел с Земли, – зачем-то сообщил Крамер. – Возможно, вам знаком энтузиазм новичка?
На пути робота беспомощной тушей застыл гигантский зонд геологов. Действительно, под этакой махиной скалы раскрошатся.
– Не знаком, – пробормотала я сквозь зубы. – У нас очень строгий психологический отбор. Отбирают только самых закоснелых зануд.
Мои лаборанты и геолог рассмеялись почти синхронно. Думают, я шучу, ага.
– Какую программу задать? – спросил Никита, притормаживая зонд на краю действительно масштабной каверны. На другую ее сторону вел клиновидный выступ, обрывавшийся всего в паре метров от противоположного края, где замерла белая фигурка в скафандре, ярко полыхнувшем серебряными отражателями в луче нашего фонаря.
– Какая тут может быть программа? Спасение людей в прошивке зонда не предусмотрено. Пусти-ка, – я согнала аспиранта с кресла и уселась сама, погрузив пальцы в сенсорное поле.
В конце концов, пусть потом на меня ляжет ответственность. Детям-то зачем такие строчки в характеристику.
Как бы так все-таки не уронить зонд в эту дырищу, чтоб никому эти строчки писать не пришлось?
Это ведь не может быть сложнее, чем разгрузка контейнеров, правда?
– Я могу попробовать перепрыгнуть, – любезно подсказал Крамер. – Но край немного крошится. Вот если бы вы могли подъехать и подстраховать?
– Раз крошится, лучше не рисковать. Оставайтесь на месте! – Я двинула рукой, посылая зонд по прямой, ровно по центру выступа.
– А если оно… – испуганно пробормотала Лена за спиной.
– Если бы да кабы… – зонд осторожно полз вперед, сначала пробуя дорогу. – Ничего, мы осторожно.
Чтобы управлять каким-никаким, а все ж коллективом, нужно быть для молодежи либо доброй мамочкой, либо командиром со стальными нервами. Из меня ни то, ни другое не вышло, но второе проще изображать в стрессовых ситуациях. Поэтому – никакой дрожи ни в руках, ни в голосе, пока за спиной напряженно сопят представители следующего поколения. Да и перед американцем слабину не дашь – только что ведь хвасталась психологической подготовкой, надо держать марку. Даже если камень под колесами робота начинает крошиться.
– Грунт довольно плотный, но надо счистить все, что может обвалиться. Потом попробуете перепрыгнуть, опираясь на наши манипуляторы.
– Здесь довольно узкая полоска для ваших «гусениц», включите боковой обзор…
– Вижу. Ничего, втиснемся.
В какой-то момент гусеницы едва не свешивались с края выступа, однако обошлось. Ухватившись за вытянутые манипуляторы, Крамер прыгнул «в объятия» нашего зонда.
– Фантастика! – выдохнул он, едва выбравшись из пещеры. – Милая леди, я обязан вам жизнью, а ведь так и не узнал ваше имя…
– Марина Клименко, координатор биологического сектора. Учтите, я обязана буду доложить своему начальству об этом инциденте.
– Понимаю. Если будут какие-то проблемы, я с удовольствием расскажу о ваших умелых и решительных действиях…
– Не думаю, что это понадобится. До связи!
Разговор я оборвала стандартной фразой, только после отключения сообразив, что дальнейших разговоров по данному каналу вообще-то не предполагается. Ну и черт с ним.
Никогда не умела принимать похвалы и комплименты. Ответить на выпады или критику – всегда пожалуйста, а вот что сказать в ответ на искреннюю благодарность, для меня загадка.
Зонд, теперь уже без спешки, возвращался на прежнюю позицию. Подумав, я направила его в соседний кратер – пусть заодно захватит местный грунт с повышенным содержанием железа. Да, железо как дополнительный катализатор процессов мы уже пробовали, ну да вдруг здесь попадется особенно удачное соотношение элементов?
Только после этого встала с кресла и поспешно спрятала руки в карманы, чтобы скрыть запоздалую дрожь.
– Кого они только на Марс отправляют, с ума сойти! Авантюрист и раздолбай, с первых секунд видно.
Лаборанты молчали, только смотрели почему-то с восхищением. Чтобы избежать очередного неловкого разговора, я вцепилась в свой терминал и поспешно развернула на экране страницу лабораторного журнала.
– Ладно, давайте разбираться. Что изменилось за прошедшие сутки? В чем разница между двумя экспериментами?
– Никакой! Всё абсолютно одинаково! – заверила меня Лена.
– Разница только в одном: в первом случае рост есть, в другом нет, – меланхолично заметил Никита. – И кстати, шлюз исправен. Я с инженерным отделом проконсультировался.
– Прямо-таки со всем отделом? Или все же с Юлей? – каюсь, не удержалась от подколки.
Аспирант сердито засопел, но все же нехотя ответил:
– С ее шефом.
– Значит, эту версию отбрасываем. Еще варианты будут?
Ну вот, уже и руки не дрожат. Хорошо, что прямо сейчас не нужно возиться с пробирками да микропипетками, а то непременно разбила бы что-нибудь.
Сколько их на моей совести, тех пробирок, перебитых в студенчестве? Как и у любого микробиолога, наверное. Но сейчас об этом вспоминать не стоит. Пусть молодежь твердо верит, что у начальства не руки, а манипуляторы, точно у лучшего из роботов. Провести зонд по узкому осыпающемуся перешейку – плевое дело.
Они ведь и верят, судя по всему. Каждый раз, как сами что-нибудь уронят, такими перепуганными глазами смотрят – хоть на паспорт фотографируй. Впрочем, им этой шутки уже не понять: паспорта с фотографиями окончательно заменили микрочипами с полной записью генома незадолго до моего совершеннолетия.
3Крамер нашел меня на моем любимом месте – небольшой безымянной возвышенности с чудесным видом на кратер Кассини, который, как утверждают, был когда-то озером, сравнимым с Байкалом. И надо ж было ему заявиться именно в редкие часы отдыха, когда никого, повторяю, никого, даже своих, видеть не хочется!
Пришлось, конечно, включать связь. Участок этот, к сожалению, никак не может быть мной приватизирован, а значит, любимое соотечественниками Крамера правило «по нарушителям границ частной собственности стреляем без предупреждения» тут сработать не могло. Да и стрелять, честно говоря, нечем было. Разве что – камнем кинуть.
– Я решил, что должен лично поблагодарить вас, Марина…
Лицо американца за щитком шлема показалось знакомым. Так и есть: именно он топтался у нас в разгрузочной в качестве экскурсанта. А я и не запомнила фамилию с первого раза, досадно. Что ж, по крайней мере, на этой планете один такой авантюрист, а не два, и то хлеб.
