Ярослав Георгиевич - Шестерёнки апокалипсиса (Нужно больше древесины!)
Обзор книги Ярослав Георгиевич - Шестерёнки апокалипсиса (Нужно больше древесины!)
Глава 1
Первый человек попался ему ближе к вечеру, когда начало смеркаться. К тому времени Валера уже не первый час хрустел железнодорожной щебёнкой, и порядком устал. Радость от того, что удалось выбраться из леса, всё больше омрачались осознанием того, что до сих пор не попадалось никаких населённых пунктов и признаков недавнего присутствия людей. Даже пути, по которым приходилось идти, были давно заброшены, о чём говорили ржавые рельсы, старые трухлявые шпалы, проросшие тут и там между ними кустики и деревца.
Вообще, парень был в смешанных чувствах. То, что он вышел хоть к какой-то цивилизации, пусть и явно где-то на задворках, сначала очень подняло настроение. Студент пятого курса технического ВУЗа, который всю свою жизнь провёл в большом городе, вообще не был уверен, что не заплутает окончательно, не сгинет в окружении мрачных елей, цепляющих одежду своими сучковатыми лапами, утробно чавкающих мхов, норовящих засосать в своё чрево, гнилых пней и бурелома. Да и просто приятно было сменить дремучую, почти непроходимую чащобу, на более-менее нормальную дорогу и чистое небо над головой.
Но беспокойство, вызванное происшедшим, никак не хотело отпускать. Хотя первый шок уже давно прошёл, это чувство постоянно поднималось с глубин сознания и завладевало разумом, будто шепча: "Оглянись!.. Задумайся!.. Попытайся понять, что случилось!..". Поэтому Валера, погружённый в себя и отрешённо, сквозь тягучую усталость в ногах, шагавший всё дальше и дальше, не сразу заметил неспешно бредущую прямо по курсу фигуру. Видимо, однообразие окружающей обстановки сыграло свою роль — внимание рассеялось, создалось ложное и опасное ощущение предсказуемости. Да и, чего скрывать, зрение Валеры оставляло желать лучшего — тем более, в призрачном свете сгущавшихся сумерек.
Человек оказался неожиданно близко, показавшись из-за резкого поворота дороги, что прогрызла когда-то себе путь сквозь болото и лес. Валеру будто окатило ледяной водой, он сбился с шага. Парень стремился выбраться в обжитые места, но к столь неожиданной встрече не был готов. Нервозное состояние, дефицит информации, отсутствие понимания о происходящем с ним самим и со всем миром вокруг — всё это рождало в голове совершенно безумные мысли и идеи, многие из которых выглядели весьма неприглядно. Но человек шёл в ту же сторону, что и Валера, и заметно медленнее, поэтому — встречи было не избежать. Разве только, если замедлиться, или, наоборот, ускориться, и попытаться обойти по лесу. При одной мысли, что опять придётся лезть в эти заросли, передёргивало. К тому же, далеко не факт, что получилось бы продраться по бездорожью с достаточной для обгона скоростью. Ну и… Не боялся же он, в конце концов?..
После недолгого замешательства, парень загнал малодушные мысли поглубже и даже прибавил шагу, впившись взглядом в спину идущего впереди. Тот, то ли почувствовав чужое внимание, то ли услышав хруст камней, остановился и обернулся. Валера беспомощно скользнул ладонью по карману джинсов, где всегда носил нож, и невольно скривился.
— Здрасьте! — крикнул он ещё с расстояния, стараясь придать голосу побольше твёрдости и уверенности. — Не скажете, где тут ближайший город, или деревня хотя бы?
Этот замерший прямо посреди дороги не внушал доверия своим видом, совершенно. Даже, пожалуй, в другой ситуации его внешность могла бы вызвать у Валеры приступ гомерического хохота. Потому что такого эталонного, будто из иллюстрации какой-нибудь энциклопедии, гопника, парень за всю свою жизнь даже и не встречал никогда. Спортивные штаны адидас, заправленные в носки, сдвинутая назад кепка, кроссовки, не обременённое интеллектом лицо… Но — оказаться тут, в лесу, наедине с таким хтоническим и овеянным легендами персонажем, смешным не казалось совершенно. Сильно успокаивало то, что весовые категории у них примерно одинаковые, да и в карманах штанов не было телефона, равно как и ножа, кошелька, и вообще всего того, что там обычно хранилось. Так что, Валера с усмешкой подумал про себя: на вопрос "дай позвонить" заготовлен совершенно правдивый и безопасный ответ. Не говоря уже о том, что долгое невольное нахождение на природе, опостылевший молотый гранит под ногами, гнетущая неизвестность — всё это зарядило праведной злобой, готовой выплеснуться наружу в виде готовых крушить всё и вся сжатых кулаков. Тем не менее, природная осторожность заставляла быть осмотрительным и внимательно наблюдать за незнакомцем.
— Здаров. Да я Пушкин, что ли? Закурить есть? — мерзкий гнусавый голос оказался под стать внешности. И бегающие глазки… Которые упорно не хотели смотреть прямо, а всё время косились куда-то в сторону
— Нет. У меня вообще ничего не… есть, — на этой фразе живот Валеры предательски заурчал. Да, он не ел всё это время. С трудом прогнав из воображения образ сочащейся соком жареной курочки, парень демонстративно похлопал себя по пустым карманам и продолжил: — Очнулся в лесу, без вещей. Ничего не помню.
— Да? — На простоватом лице гопника появилось некоторое удивление, и он сплюнул в сторону. — Так со мной то же самое, ёмана. Это всё инопланетяне! Понял? Из-за них всё!..
— Что?! Какие, ять, инопланетяне? — Валера невольно сам перешёл на русский матерный.
— Так там, — кивок в небо, — не видел, что ли?
— Н-нет… — смутные сомнения вдруг начали кристаллизоваться и собираться в подобие понимания. Вернее, парень осознавал, что ни черта не понимает — но было ощущение, что разгадка вот-вот проявится.
— Ты из лесу, да? Ну конечно, ясно, ёмана. Потому и не видел. Там, сверху, целая тарелка их висит, понял? Во-о-он такая… — гопник развёл руками в стороны для убедительности, показывая размеры.
— Не видел… Хотя, этого уже хватает, — Валера красноречиво посмотрел наверх, на серое однообразное небо. Нет, не затянутое тучами — а просто серое, бесцветное. Будто весь мир внезапно сделали чёрно-белым. Да и замерший лес вокруг, словно перед бурей — ведь за всё время, с тех пор как Валера тут очнулся, не шевельнулся ни один листик, не запела ни одна птица… Окружающее очень сильно походило на остановленный кадр киноленты. И никак не хотело вязаться со всем прошлым жизненным опытом, наоборот, ничуть не стесняясь выпячивало напоказ свою неестественность и чуждость. Что случилось, почему всё так, чем можно объяснить происходящее — Валера не представлял.
— А чё ты помнишь, последнее-то? До того, как сюда попал?
— Последнее — на небо смотрел. Там было свечение какое-то, как северное сияние… Может, это связано?
— По-любому, ёмана. Я тоже посмотрел на эти штуки светящиеся… А потом — лес. Слушай, это, пацан. У тебя куртка классная, дай поносить, а?
— Что?!.. — Валера аж взвился, тут же отскочив назад и встав в стойку.
— Да шутка это, эй, ты чё, ёмана? Расслабься, хе-хе-хе, — мерзко, как гиена, засмеялся гопник. И протянул руку: — Я Евген.
— Валера, — чуть поколебавшись, всё же ответил парень. Рукопожатие оказалось неожиданно крепким.
— Я вот чё думаю. Не к добру это. Тарелка, что мы в лесу оказались… Надо вместе держаться, понял? А то мало ли чё, ёмана…
— Да если инопланетяне на тарелке прилетели — им всё равно, что одного человека валить, что двух. Мы для них как неандертальцы…
— Не ан дер кто, ёмана?
— Ну, люди каменного века. Дикари. Обезьяны…
— Ты это, не умничай. И не юли. На вопрос-то отвечать будешь, нет?
— Да пошли, я против, что ли, — Валера даже удивился такому напору и тому, как его собеседник резко меняет настроение — вот он доброжелательный и почти вежливый, а вот — начинает быковать… Студент из благополучной семьи к такому не привык.
И они продолжили свою дорогу по жалобно хрустящему щебню, бурому не то от железнодорожной грязи, не то от ржавчины, теперь уже вдвоём. Новый попутчик Валеры пошёл посередине, между рельсами, всем своим видом показывая нежелание сдвинуться в сторону. Парню ничего не осталось, как пристроиться с краю, где удобные шпалы в основном были до верху завалены камнями. Правда, с другой стороны, нет и худа без добра — так можно было шагать шире, не подстраиваясь под слишком короткие промежутки.
Спустя пару минут Валера, которого тяготило молчание, заговорил:
— Ты откуда, кстати?
— Из Новгорода.
— Великого?
— Ага.
— Ничего себе! А я — из Питера. Это рядом, конечно, но всё же…
— Да, муть какая-то, ёмана. Вон, зырь назад — кусок тарелки торчит.
Валера обернулся. Пробежавшись взглядом вдоль тянущихся вдаль ржавых рельс, поднял глаза выше, к верхушкам деревьев. И — действительно, разглядел что-то странное, в просветах между листвой. Сильно удивившись при этом, как же умудрился не обратить на такую громадину внимания раньше. У парня засосало под ложечкой — ему реально стало страшно. Ситуация, в которую он невольно угодил, да и вообще всё вокруг, ему всё меньше и меньше нравились. И вдруг захотелось куда-нибудь спрятаться, так, чтобы не было видно с неба. А то, мало ли что… Какие-то мгновения парень даже всерьёз обдумывал мысль снова скрыться в лесу, хотел предложить такой вариант — но решил всё же оставить мысли при себе.
