Александр Беликов - Анфиса
– А теперь помогай тащить её вперед! – закричала Василиса. – Времени у нас почти нет, надо торопиться, иначе свалимся, слишком большая порция этой гадости досталась!
Я поднапрягся, стараясь увеличивать громкость звучания заклинания, при этом не забывая мысленно изо всех сил толкать метлу вперед. Почему-то мне тогда вспомнилась книжка про Мюнхгаузена, тот самый эпизод, когда пресловутый барон вытаскивал себя за косичку из болота вместе с конём. В детстве я всегда смеялся над этим моментом, но только теперь, попав в мир волшебства и заклинаний, понял, всё в историях барона насквозь реально. Когда мы подлетали к лесочку, уже просто физически чувствовал, что липкая жидкая глина активизировалась и стала растекаться по телу. Она залезла под рубашку и джинсы, старалась попасть в рот, нос, глаза, уши и просочиться через поры кожи. У меня опять начался зуд, как во время похорон на горе Семи ветров, только намного сильнее.
Мы всё-таки сумели дотянуть до деревьев, прежде чем метла отказалась лететь окончательно. Наше падение началось в чахлом лесочке возле Огненной горы, а приземлились мы уже в Заповедном лесу, вернее даже сказать, приводнились, так как со всей скорости вместе с метлой плюхнулись прямо посредине мелкого ручья, берущего начало от подтекающего медного змеевика, торчащего из огромного валуна. Подняв фонтаны брызг, мы проскользили метра два по глинистому руслу и затормозили, живая вода, даже не свежая, а текущая в ручье, стала бороться с чужеродной магией – зашипела и запузырилась. Примерно так шипит перекись водорода, попадая на кровь, волшебная глина стала отваливаться от нас, пытаясь удрать от живой воды, но та настигала её и уничтожала.
Только тут я заметил, что всё-таки порезался о кладенец, причём сильно – правое бедро оказалось разрубленным до самой кости, да и её тоже наверняка перерубил меч, так как нога выше колена у меня неестественно подогнулась. Вся вода в ручье ниже нас по течению окрасилась в темно-красный цвет, в раскрытую рану уже попадала живая вода вперемешку с заколдованной глиной и поднятой со дна грязью. Сражение между двумя стихиями переместилось внутрь раны – в мои ткани, это я почувствовал своими новыми способностями, но ни сопротивляться, ни уж тем более противодействовать не мог – не хватало знаний.
Боли не ощущалось совершенно, но сознание катастрофически уходило из головы, почему-то последней мыслью в моем отключающемся мозгу стало сожаление о последних целых джинсах, которые я испортил, ведь завтра надеть мне совершенно нечего, хоть щеголяй в одних трусах. А всё потому, что в моей сумке уже не осталось целой одежды, да и денег, чтобы купить новую, – тоже нет, ведь все мои сбережения превратились в пепел тогда же, когда сгорела квартира. Говорили мне, что не надо держать бумажные деньги дома, но, как говорится, знал бы, где упадёшь, соломки бы подстелил. Хоть у меня и имелся кошёлек, но когда я его последний раз в руках держал? Да и наличных там оставалось с гулькин нос, а кредитным карточкам я не доверял со времён последнего дефолта, вот и спрашивается, на какие теперь средства жить дальше?
Глава 3
Очнулся я почему-то не в избушке, а в бане – очередное моё выздоровление получилось какое-то нетрадиционное, или на этот раз рана оказалась более серьезной, чем раньше, – мне этого не объяснили по причине бессознательного состояния. Оглядевшись по сторонам, понял, что лежу на деревянной лавке один и совершенно голый, а в бане немного натоплено – градусов сорок – самая комфортная температура, чтобы спать раздетым и без одеяла. Первым делом посмотрел на правую ногу: всё цело, даже тонюсенькой линии шрама не осталось, может, мне столь огромный порез из-за заколдованной глины померещился, ведь в прошлый раз эта магическая субстанция даже в малых количествах ох как сильно на психику действовала. Попробовал пошевелить ногой – нет, рана всё-таки существовала, а не почудилась, просто живая вода всё прекрасно залечила, но какое-то неудобство в мышцах, как и после остальных моих ранений, ещё ощущалось.
Встав с лавки, начал искать свою одежду, но ничего не обнаружил – ни испорченных джинсов, ни рубашки, ни трусов. Даже кладенца – и того не нашёл, хотя, если уж быть точным, относить меч к предметам одежды всё-таки неправильно. Я понимал, что наше смертоносное оружие, скорее всего, спрятано в избушке, в хрустальном или берестяном ларце, а вот куда делась одежда? А вдруг сюда кто-нибудь посторонний зайдет, мама Ира или Николай? У меня опять возникло острое чувство стыдливости, вынесенное из детского сада: «А Сашка без трусов, а Сашка без трусов!»
Стал искать хоть что-нибудь, чем можно прикрыться, но ни полотенец, ни простыней не обнаружил, где они лежат в избушке, я знал, но туда ещё надо дойти, а вдруг там сейчас баба Вера? Попробовал позвать Василису тихой речью, но у меня не получилось, срочно требовалось придумать, где взять одежду, а уже потом всё остальное. Прихрамывая, вышел в предбанник, осторожно приоткрыл дверь бани и выглянул во двор. На другой стороне полянки, на самой обычной бельевой веревке сушились мои выстиранные вещи: трусы, носки, рубашка и джинсы с уже обрезанными штанинами, рядом висели кроссовки, подвешенные за связанные между собой шнурки.
Это какие же по счёту шорты у меня в этом сезоне получаются из джинсов, задумался я. Точно, уже третьи испортил, что-то у меня слишком часто срабатывает волшебное заклинание из фильма «Бриллиантовая рука», как там оно звучало: «Лёгким движением руки брюки превращаются в элегантные шорты»? Оставалось снять одежду с веревки, но выйти в голом виде на улицу мне не позволяло гипертрофированное чувство стыдливости, можно было попытаться приподнять вещи каким-нибудь заклинанием, например, Эоловой арфой. Я его уже выучил во время боя, вылетая с Василисой на метле из предгорий Огненной горы, но вот как быть с бельевыми прищепками? Моих познаний в магии для этого оказалось явно недостаточно, эх, Николай, не тому ты меня учил – нет чтобы объяснить, как на расстоянии отцепить прищепки от верёвки!
Дверь избушки распахнулась, и из неё вышла Анфиса, она уже на ходу что-то сказала Яге и стала спускаться с крыльца, я не успел спрятаться за дверью, и Анфиса увидела мою торчащую наружу физиономию:
– Ой, Саша, добрый день! Как я рада тебя видеть!
– Здравствуйте, Анфиса, – только и смог пробормотать я, прикрывая дверь и оставляя узенькую щелочку для разговора. Как же не вовремя она здесь оказалась!
– Подожди, я сейчас подойду, – сказала Анфиса, и меня с новой силой накрыл мой комплекс.
– Знаете, я тут просто в бане, а одежда у меня висит, на верёвке сушится, поэтому я не одетый.
– Ой, да какие проблемы, можно подумать, что я мужиков голых не видела.
Сказала бы она мне это, когда выглядела на свой возраст – трехсотлетней старухой, тогда бы я и внимания на подобную шутку не обратил – подумаешь, посмотрела на меня какая-то бабка. Но сейчас-то Анфиса стала тридцатипятилетней женщиной и не просто ровесницей, а чрезвычайно красивой, аккуратной и ухоженной, разве что самую малость полноватой, но кому-то, наоборот, такие пышечки нравятся даже больше. Оставалось одно – держать дверь до последнего, она как бы оказалась моей крепостью, последним бастионом. Анфиса подошла к бельевой верёвке, потрогала мою одежду и сказала:
– Так у тебя уже всё высохло, сейчас принесу.
Она стала снимать мои вещи с верёвки и аккуратно складывать их на левую руку, подошла к двери бани и лукаво посмотрела на меня. От этого взгляда у меня всё похолодело внутри: вот ситуация – хуже не придумаешь, и принесла же её нелегкая в самый неподходящий момент, но Анфиса в отличие от меня и не думала стесняться:
– Ты меня не пригласишь зайти?
Я высунул руку из-за двери и ответил:
– Да-да, конечно, приглашу, только сначала оденусь. Давайте вещи, спасибо.
Анфиса отдавать одежду не торопилась:
– Саша, знаешь, у меня просто слов нет, как я тебе благодарна! Ведь это ты всё придумал: и с заранее заготовленными взрывами, и с тем, как големов из-под земли вытащить наружу, ведь мы же только благодаря этому и выстояли, пока подкрепление не подошло. Мы с Егорушкой перед началом наступления Землистов успели установить почти двести мин и такие полчища големов ими уничтожили, что сосчитать сложно, а если бы не твой план, то мы ничего не успели бы сделать и нас с Егорушкой сейчас уже не было бы в живых.
– Да не стоит благодарности, мы же все вместе, одна команда. Давайте одежду.
– То, что ты для нас сделал, дорогого стоит. Помнишь, я говорила, что отблагодарю тебя? А я, если обещала, – всегда выполняю.
Анфиса потянула дверь на себя, и получилось так, что я левой рукой держусь за ручку двери, а правую высунул, чтобы забрать одежду. А когда створка распахнулась, не успел упереться рукой в притолоку, дверная ручка отъехала куда-то в сторону, держаться стало не за что. Не в силах удержать равновесие, я поскользнулся на влажном полу и завалился прямо на Анфису, но она удержалась на ногах, мало того, поймала меня в объятия, прижала к себе и, взяв мою голову двумя руками, припала страстным поцелуем к моим губам. Это произошло так стремительно, что я ничего и сделать-то не успел.
