Виктория Угрюмова - Обратная сторона вечности
– Мы давно все решили, – произносят братья почти в один голос.
Траэтаона переводит внимательный взгляд с одного на другого. Они удивительно похожи – закованные в латы, опоясанные мечами, могучие воины. И их трудно отличить друг от друга.
– Тогда едем к Курдалагону, – произносит бог, и все существо братьев наполняется ликованием.
Курдалагон – небесный кузнец – славится тем, что создает великое оружие, предназначенное для бессмертных. Его мечи верно служат и Верховному Владыке Барахою, и Траэтаоне, и Тиермесу. Это он выковал огненное копье солнцеликому Аэ Кэбоалану и для него же создал золотую колесницу, на которой можно путешествовать через пространства. Он подарил Йабарданаю – Повелителю Водной Стихии – диковинное оружие: не то изогнутый меч на древке, не то копье с двумя остриями. Морской бог больше не расстается с ним. Это он сделал лук и стрелы для Повелителя Лесов – Эко Экхенда. С тех пор никто не может сравниться с Лесным богом в искусстве стрельбы.
Курдалагон, в отличие от прочих бессмертных, практически никогда не появляется вне своей обители, ибо у него всегда много работы. Самые смутные, самые неясные и загадочные легенды ходят о Кузнеце. Кто считает его чудаком, а кто – одним из самых могущественных владык. И то и другое – совершенная правда. Могущества Курдалагона хватило бы на многое, но его интересуют только те невероятные изделия, которые он может создать. Власть, сила и возможность править этим прекрасным миром его не привлекают. Он оставляет подобные забавы другим, считая их несерьезными. Грохот грома и молний жители Арнемвенда иногда называют работой Курдалагона. Он не отказывает и людям в помощи и участии. Но нужно добраться до него и суметь убедить в том, что его содействие действительно необходимо. А это очень трудно, потому что никто из смертных не знает, где живет небесный Кузнец.
Никогда и никому не смогут рассказать братья об этом потрясающем путешествии. Драконоподобный конь Траэтаоны ведет их через миры – иначе как объяснить сменяющие друг друга ежеминутно лето и зиму, день и ночь, зной и ливень. Меняются вокруг цвета, запахи, тело чувствует то адский жар, то смертельный холод. А когда голова у воинов начинает идти кругом и ноги подкашиваются (но они молчат, потому что воины не жалуются на трудности), Траэтаона приводит их к хижине, сложенной из массивных валунов.
Камни закопчены и покрыты мхом, земля перед хижиной утоптана и опалена огнем. Дверей в этом жилище нет, и сквозь входное отверстие видны вспышки пламени. А грохот, доносящийся из кузницы Курдалагона, может оглушить обычного человека.
Братья бледнеют, но только шире расставляют ноги и крепче упираются ими в землю. Они не умеют бояться смерти, опасностей или боли. Единственное, чего они страшатся по-настоящему, это потерять свою богиню и прожить жизнь зря, не подарив возлюбленной всей своей души.
А еще их удивляет обиталище бога. Сами они всегда представляли дом Курдалагона как дворец – весь из золота и драгоценных камней. Они ожидали увидеть сверкание алмазов и блеск благородных металлов, они были готовы встретиться лицом к лицу с подавляющей роскошью и богатством. И их радует, что они ошиблись. За один короткий миг созерцания божественный кузнец становится им ближе и понятнее. Такого бога они способны уважать и любить. Братья не замечают, как одобрительно улыбается их мыслям Вечный Воин.
И ладно, что не замечают...
– Я пришел, Кузнец! – весело кричит Траэтаона, и люди поражаются тому, какой веселый и молодой голос у грозного бога.
– Здравствуй тогда, – доносится из кузницы громоподобный рокот, и Курдалагон появляется на пороге.
Он похож на глыбастую скалу – смуглый и белозубый, с пышной смоляной бородой по пояс. На могучие руки, напоминающие кряжистые дубовые стволы, надеты золотые браслеты невиданной красоты. Мускулистый торс затянут металлическим поясом. Ноги его босы. Бог-кузнец по пояс обнажен – на нем только кожаные штаны и передник. Длинные вьющиеся волосы падают буйными прядями, и на них надет золотой обруч, украшенный драгоценными камнями, которые вспыхивают каплями солнечного света. В громадных ручищах он держит исполинский молот.
– А это что за молодцы? – спрашивает он.
– Это две души, которые мы искали, – отвечает Траэтаона, спешиваясь.
– Воины? – спрашивает Кузнец. – Настоящие?
Такахай и Тайяскарон вспыхивают от гнева. Еще никто не сомневался в их воинской доблести и силе. И плевать на то, что перед ними стоит бог. Издав тихое рычание, старший брат приближается к Курдалагону.
– Ты смотри, он разгневался! – грохочет исполин. – Это хорошо. Это очень хорошо, воин. А теперь скажи мне, брат, эти люди знают, чего мы от них хотим?
– Еще нет, – говорит Вечный Воин. – Но зато эти люди прекрасно знают, чего они хотят от нас. И должен тебе сказать, брат, что это почти одно и то же.
Смертные переглядываются. Короткий разговор двух богов смущает их умы. Они не боятся, но недоумевают. Наконец Такахай решается:
– Мы не отступим от своего слова, мы готовы отдать за Интагейя Сангасойю и жизни, и души наши. Но скажи, что делать.
– Сейчас, – откликается Траэтаона.
И Курдалагон приглашает всех следовать за собой. С обратной стороны хижины стоит на открытом воздухе, в сени могучих деревьев, длинный дубовый стол. Он потемнел от времени и весь иссечен, он хранит следы многих пиров – бессмертные любят пить мед со своим братом-кузнецом.
Двое людей и двое богов усаживаются за него, и Курдалагон выставляет бочонок с хмельным напитком и четыре громадных золотых кубка.
– Выпьем за успех, – предлагает Траэтаона.
Люди редко удостаиваются такой чести, и Такахай и Тайяскарон с радостью принимают приглашение Вечного Воина. Они пьют и оглядываются по сторонам. Место, где живет божественный кузнец, изумляет их с каждой минутой все сильнее. Поначалу им кажется, что их собственная страна – Сонандан – куда красочнее и диковиннее, и немудрено: ведь она связана с обожаемой Богиней Истины. Но постепенно выясняется, что здесь все не так уж и обычно, как кажется на первый взгляд.
* * *Они находятся в мире вечного рассвета, потому что божественный кузнец любит работать на восходе солнца. Прямо перед ними расстилается девственно-зеленый луг, на котором пасутся белоснежные быки. За лугом – дубрава, кроны деревьев вызолочены лучами восходящего светила. Розовые и золотые взлохмаченные облака мчатся по зелено-голубому небу, как скакуны бессмертных властителей Арнемвенда. Звонко поет ручей, дающий прохладу и живительную влагу, и серебряными тенями мечется в нем быстрая форель. Сиреневые холмы возносятся к облакам, их крутые склоны покрыты коврами нежных цветов. А в высоком небе парят могучие, гордые птицы.
– Как здесь хорошо, – говорит Тайяскарон. – Почти как в Сонандане. Странно – я думал, здесь должен быть неприступный замок или пышный дворец и полные подземелья твоих сокровищ, Кузнец.
– Зачем мне то, что я и сам могу создать? – спрашивает его Курдалагон, прихлебывая из кубка. – Мне дорого то, что живет без меня, рождается, растет и хорошеет по своим собственным законам. Вот попробуйте здешнего ветра, он пьянит, как молодое вино. Его подарил мне мой брат, Астерион.
Такахай и Тайяскарон были в свите Кахатанны, когда ее навещал Бог Ветров Астерион. Легконогий и быстрый, в плаще, сотканном из тумана, он прибыл к ней в гости всего на день. Сама его суть была такой же подвижной и непоседливой, как подвластная ему стихия. И он просто не в состоянии был долго оставаться на одном месте. Оба воина помнят, как стремительной птицей Астерион порхал по парку, веселясь и радуясь уже тому, что просто существует на свете. На прощание он оставил Сонандану теплый, ласковый и нежный ветер, чтобы тот в его отсутствие оберегал Интагейя Сангасойю.
Некоторое время они просто пьют, словно старые друзья собрались посидеть вместе и повспоминать былое. Однако вскоре бог-кузнец приступает к существу дела:
– Думаю, нужно объяснить вам, воины, для чего вас привели сюда. У нашей возлюбленной богини скоро день рождения. И мы долго решали, что за подарок ей преподнести. Согласитесь, что нелепо давать всемогущей то, что она может дать себе и сама. Зачем ей еще сокровища? Что ей обычные подношения? Наш подарок должен остаться с ней на всю жизнь. Я говорю так потому что бесконечно люблю эту девочку и хочу сделать ей сюрприз, какого не делал еще никому. Мы с Траэтаоной посвящаем вас в эту тайну только потому, что любовь, которую вы испытываете к Кахатанне, настолько сильна, что видна даже нам, суровым и грубым воинам.
Курдалагон хлопает в ладоши, и на его зов со всех ног спешат слуги. Их вид тоже поражает людей. Небесному кузнецу служат горные гномы, кентавры и титаны – это известно всем. Но одно дело знать понаслышке, а совсем другое – столкнуться с титаном лицом к лицу. Они торопятся на зов своего хозяина, они шагают по лугу, одолевая каждым шагом недоступное человеку расстояние. Наконец останавливаются невдалеке и почтительно кладут на пышную траву нечто, завернутое в яркий щелк. В огромных руках сверток кажется маленьким и незаметным.
